Мародерские хроники - Олег Кожевников

Когда я проехал мимо чадящих БМП, и панорама полностью очистилась от дыма, метрах в ста от скособочившегося УРАЛа, увидел лежащего в снегу Сашу, который резко крутил ладонью руки, показывая мне что–то. Я понял, что, по–видимому, нужно встать боком, загородив его от возможных выстрелов, что и сделал. После остановки, открылась боковая дверь, и в салон влез Саша. Не успев сесть, он сразу же накинулся на меня:

— Ты, что же, Батя, творишь? У тебя, что — бес в ребро, или в жопу кто клюнул? Ты же ехал прямо под автоматный огонь.

— А нам, пофиг, — ответил я, — мы считай, что на танке!

— Да! Может быть, ты думаешь, что когда ведешь — в тримплекс смотришь? Ты хоть понимаешь, что это стекло пробьет пуля, выпущенная даже из самого дрянного пистолетишки, а у этих быков все–таки АКМы, правда 5,45.

— Неужели они почувствовали засаду и успели среагировать, — удивился я?

— Да нет, ничего они до последней минуты не почувствовали, просто у них в УРАЛе ехали битые мужики. Они не растерялись — почти сразу открыли ответный огонь, и часть из них грамотно укрылась от огня ребят. Когда мы подоспели после разборки с БМПушками и ударили во фланг, трое из них успели укрыться в пятиэтажке. Эти сволочи, крепко зацепили нашего нового чела — Пашку, кажется. Тот тоже, как и ты — сдуру, попер в наглую напрямик и получил, по самое не могу. Теперь вон лежит недалеко от дома и стонет, а у нас ни хрена не получается вытащить его. Только дернешься, тут же эти мужики начинают плотно прижимать нас в снег. А у Коли никак не выходит из пулемета приструнить это бычье.

Вдруг Саша принюхался, страшно серьезное его лицо исказила улыбка, и он произнес:

— А, теперь понятно, почему ты чувствуешь себя как в танке — Дохтурский эликсир? Тогда давай и мне, чуток его глотнуть.

— Ты что, свою порцию уже употребил? — удивился я.

Саша, молча, достал из бокового кармана фляжку и бросил ее в промежуток между креслами, в ней было длинное, рваное отверстие.

— Дохтурское пойло, наверное, заговоренное — даже если его не принимаешь внутрь, оно все равно спасает тебе жизнь, ну, или, по крайней мере, какую–нибудь часть тела, — пространно ответил он и добавил:

— Эта фляжка оказалась в нужное время в нужном месте. А ведь я, буквально перед этим, думал — что–то стало холодать, не пора ли нам поддать и хотел ее достать, чтобы сделать пару глотков. А оно видишь, как вышло, значит — будем жить, как поется в какой–то песне.

Пораженный, я достал свою фляжку, протянул Саше и все–таки не удержался от вопроса:

— Слушай, а у тебя точно никакой раны нет? Может быть, все–таки, давай я тебя перевяжу.

— Да успокойся ты, Батя, ни хрена там нет, ну если только синяк какой–нибудь. Ладно, потом как–нибудь Игореха посмотрит. Сейчас сказ не про это, а про то, что будем делать дальше? Вообще–то, ты правильно сделал, что подогнал сюда технику, я уже и сам хотел тебя по рации вызывать. Но только нужно было подъезжать задним ходом, подставляя им блиндированную корму.

— Ну ладно, эту ошибку мы, считай, исправили, — сказал он и, наконец, сделал два глотка из фляжки. Потом закрутил пробку и сам положил ее в бардачок.

— Знаешь, заодно давай тогда и сигаретку, — попросил он.

— Ты же куришь только по большим праздникам, — опять не удержался я от удивленного возгласа.

— Нужно грамотно выходить из ощущений огненной бури, вызванной Игорехиным котельчиком. Несколькими граммами этого напитка, наверное, можно сжечь тяжелый танк. Коктейль Молотова, по сравнению с ним, это шалости детей дошкольного возраста.

Мы закурили, вместе с нами задымили и Валера с Василием, они тоже спустились от гранатомета и все это время внимательно слушали Сашу. Перекурив, Саша подобрался и уже другим, командирским голосом, начал отдавать распоряжения:

— Васек, сейчас мы разворачиваемся и задним ходом начинаем двигаться к дому, где засел противник, твоя задача — из гранатомета стрелять по первым от снежной кромки оконным проемам второго подъезда. Именно там засели твои старые знакомцы.

— Дак, мы переставили гранатомет на стрельбу по нормальному ходу движения, — ответил ему Вася.

Чертыхнувшись, Саша, уже раздраженно, заявил:

— Тогда лезьте и переставляйте обратно. Потом он взял рацию и сделал общий вызов. Дождавшись подтверждения приема — начал командовать:

— Хан, ты сможешь безопасно добраться до ТТМа, или лучше нам подъехать к тебе?

Из динамика, рации донесся голос Флюра:

— Через пять минут буду в кабине. Хоть немного свои кости отогрею.

Саша, не обращая внимания на начинающего ерничать Флюра, продолжил:

— Малой, подъезжай вплотную к ТТМу, к тебе перейдет Валера, вы задним ходом должны добраться до нашего раненого, его загрузите, и дуйте в кунг, к Дохтору. Там будете ждать других распоряжений. Серег, держи хвост пистолетом, эвакуацию раненого мы прикроем гранатометом и пулеметом. Да и твоя Наташка сидит в доме, напротив, со снайперской винтовкой.

— Мастер, ты понял свою задачу — не давать гадам даже высунуться из своих нор, — продолжил Саша, — и доведи это до остальных членов своей группы. После того, как раненого увезут, на зачистку этого дома пойдет наша группа. Ее ты особенно плотно прикрываешь с момента высадки из ТТМа до проникновения в дом. После этого ни одного выстрела, а то еще кого–нибудь из нас зацепишь.

Дождавшись подтверждения, что задача понята, Саша начал уже и нам объяснять, что каждый должен делать в ближайшее время. Василию он сказал:

— Ты как бывший сержант, ранее участвующий в боевых действиях, пойдешь на зачистку этого дома вместе со мной и Ханом. Будешь прикрывать нам спины. Только ради бога, без всяких инициатив и импровизаций. Если тебе сказали — охранять вход, то стоишь и тупо охраняешь. Понял?

— Так точно, — ответил Василий и попытался встать в полный рост. Но высота кабины этого не позволила, и он только ударился шапкой о потолок, чем вызвал наши улыбки.

Сдерживая усмешку, Саша повернулся ко мне и поставил задачу:

— Ты, Батя, сначала побудешь опять водителем. Когда нас высадишь, попытаешься найти Миху, он залег где–то здесь, недалеко. К сожалению, рации у него нет и сейчас с ним никак не связаться. Когда мы проникнем в дом, ты немного отъедешь и криком попытаешься подозвать его. Если он не услышит, то тогда тебе одному придется заехать за эту пятиэтажку и не дать возможности этим быкам оттуда слинять. По этому снегу, без лыж, я думаю, далеко они не уйдут. Будешь бить их как куропаток, самое главное — не дать им уйти за эти снежные холмы, туда никакой наш вездеход не пройдет. Если, все–таки, кому–нибудь из них удастся туда добраться, то и черт с ним, будем считать, что он везунчик, преследовать его не будем — время нам дороже. Наверняка они уже сообщили на шахту, что нас встретили, и мы им надрали задницы. Поэтому, если этот Глобус, запросит помощи у Секретариата, то тем понадобится несколько часов, чтобы организовать новую военную группу побольше, чем мы разбили. Допустим, чтобы добраться до этого места, им понадобится часов пять, и, значит, нам нужно за это время свалить отсюда, как можно дальше. Правда, я думаю, раньше, чем завтра утром, они вряд ли организуют новую погоню.

Он усмехнулся и закончил:

— А за это время, как писал один из американских классиков — можно успеть добраться до Канадской границы.

Не удержавшись, я задал давно мучивший меня вопрос:

— Санек, а что ты так свободно болтаешь по рации? Сам же говорил, что могут засечь и получить ненужную нам информацию.

Ха, Батя, ну ты даешь! Тут куча вражеских раций, небось, орала, как стадо свиней на мясокомбинате. На шахте, если им поступила отсюда информация, думаю, сейчас не до наших переговоров. Вот, когда тронемся дальше, то опять в силу вступит закон радиомолчания.

В этот момент в кабину забрался Флюр, он сразу же потребовал, чтобы на него направили обдув теплым воздухом от печки работающего дизеля. Посидев напротив струи горячего воздуха пару минут, он начал принюхиваться, потом заговорщицки ухмыльнулся и заявил:

— Узнаю дух благословенного напитка, дай бог здоровья нашему Дохтуру. Вы тоже им тут разминались? У меня во фляжке осталась только половина этой жидкой амброзии. Только благодаря этому напитку, я сегодня не превратился в ледяную статую.

— Все, Хан, заканчивай трепаться — время не ждет. Нужно быстрей разбираться с этими быками и делать отсюда ноги, а то могут пожаловать коллеги товарищей, которых мы только что положили, и их будет раза в два побольше. А у нас осталось всего: один выстрел к РПГ и два РПО. То есть — никаких серьезных боестолкновений мы не выдержим.

Лицо Флюра сразу сделалось серьезным, и он коротко ответил:

— Все, командир, молчу! Давай, приказывай, что нужно делать…

После этого они минуты три, тихо о чем–то беседовали. Затем все стало происходить очень быстро. Валера перебежал в подъехавший ГАЗон. Потом они с Сергеем отправились выручать раненого Павла. Василий долбил из гранатомета по окнам пятиэтажки, его выстрелами поддерживали наши ребята, засевшие в доме напротив. Саша с Флюром разбирали гранаты из последнего нашего ящика. Я сидел на взводе за управлением ТТМа и периодически перегазовывал. Наконец, Саша хлопнул меня по плечу и скомандовал: