Древняя душа (СИ) - Амеличева Елена

— Да уж, — он отвел взгляд. В лице что-то промелькнуло. Страх? Странная реакция! Разве не должен супруг радоваться в такой ситуации? Ты явно не хочешь, дорогой муженек, чтобы я вспоминала. Что же именно тебе хочется скрыть? Усилием воли мне удалось промолчать. Все выяснится со временем! Первый шаг к этому мной уже сделан!

— Иди ко мне, — Алекс вновь притянул меня к себе. — Устрою тебе самую лучшую прелюдию!

Когда же ты уже вырубишься-то?! Там доза была, рассчитанная на слона, а скорее уж даже на мамонта! Пришлось ответить на поцелуй, чувствуя, как полыхает ниже живота, позволить мужу увлечь жену к постели и даже искренне застонать, когда он опустился на колени и начал целовать мой живот. Может, секс напоследок? Шальная мысль промелькнула в голове и исчезла, раздавленная доводами рассудка и совести.

А пока эти двое занимались моим воспитанием, меня уже уложили на кровать, освободив от одежды. Вот и трусики полетели прочь. Горячие ладони заскользили по внутренней стороне бедер. Так, рассудок и совесть, вы где? Чего замолчали-то?! Придется самой.

— Иди ко мне, — прошептала я и потянула мужа к себе.

— Люблю тебя, малышка! — он прильнул ко мне, целуя руку, что легла на его щеку. — Безумно люблю! Так хорошо с тобой, сойти с ума можно! — по моему телу прокатилась горячая волна. Как такое возможно? Полнейшая разбалансировка тела и разума!

— Не торопись, — выдохнула я. — Теперь моя очередь тебе прелюдию устраивать! Ложись на спину.

— Жестокая жена! — простонал Охотник. — А может?..

— Не может! — отрезала супруга. — На спину, живо!

— Слушаюсь, мой фюрер! — он со смешком перевернулся.

Я уселась сверху, с запозданием поняв, что только усложнила себе задачу этим маневром, получив дополнительную стимуляцию своего самого сокровенного, как говорила Касикандриэра. Но Алекс зевнул, и мысли переключились на его исключительную устойчивость к транквилизаторам. И попался же мне именно такой, чтоб его, экземпляр! Хотя виновата еще и ситуация — возбуждение мешает препарату подействовать в полной мере. Вот ты идиотка амнезейная, барышня! Я едва не хлопнула себя по лбу. Взвела у мужика все мыслимые пружины и ждет, что его транквилизатор свалит! Ага, щаз, проще пук обратно в задницу запихать, как говорил… Да без разницы! Я слезла с Алекса.

— Ты куда, малышка? — он потянулся за мной.

— Прости, срочно пописать нужно, — врать ему у меня получается в совершенстве. — Скоро вернусь, потерпи!

— Жестокая!

— Извини, такой вот форс-мажор! Но когда вернусь, тебя ждет сюрприз! — по дорогу в туалет я щелкнула выключателем. Тут же раздалось возмущенное:

— Зачем?

— Для сюрприза нужна романтическая обстановка! — я выскользнула за дверь и облегченно выдохнула.

Сколько ему потребуется, чтобы отрубиться? Изо рта вырвался нервный смешок. Хорошо, поступаем так — делаем то, что заявлено, долго моем руки — очень долго, потом умываемся. Сколько тут сидеть? Вот вечно у меня так — и на елку забраться, и заноз в попу не насажать! Хотя почему в попу, если в залезании на елку больше подвержено риску появления заноз совсем другое место? Ладно, хватит! Пора выйти из сумрака!

Я резко распахнула дверь и на цыпочках прокралась в комнату. Вроде спит. Уффф, получилось! Что теперь? Даже как-то не думала об этом. Ложиться спать рядом с Алексом, а утром улизнуть? Ересь какая-то. Да и все равно глаз сомкнуть не смогу. На улице уже темно, но есть автовокзал, с которого, вполне возможно, что-то еще не уехало. На крайний случай попутку поймаю, я ж на всю голову амнезийная, попадется маньяк — загрызу!

Что ж. Мой взгляд упал на Алекса. Красивый мужчина, влюбленный в меня по уши. Насколько глупо убегать от такого — по шкале от «что-то вздурнулось» до «ошибка всей жизни»? Без понятия! Но если нет желания рядом находиться, то сердцу не прикажешь. Другие части моего женского организма к Охотнику более лояльны, но это какая-то уловка, уверена!

Все, прощай, муж! Хотя, кто знает, может быть, сгоняю сейчас на автовокзал, узнаю, что ближайший рейс — завтра в полдень, и вернусь к супругу под бочок. Ага, а утром ему же еще придется извиняться, что уснул во время секса! Ведь мы, женщины, коварные существа! Подобное развитие ситуации на секунду показалось мне не таким уж плохим, но я стиснула зубы, вышла из номера и пошагала прочь. Все быстрее и быстрее, пока не сорвалась на бег. В ушах свистел ветер, а на лице сияла улыбка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Аяна

Главные враги женщины — не зеркала и не время, как принято считать. К отражению привыкаешь, да можно и перестать смотреться вовсе. А время… Что такое время? Его не замечаешь, не остановишь и не перегонишь. Проще и вовсе не замечать. Нет, главные враги женщины — воспоминания. Что хорошие, что плохие, они равноценно болезненны. Одни навевают тоску по безвозвратно ушедшим хорошим дням. Другие заставляют снова и снова переживать те ужасы, что хотелось бы забыть навсегда.

— Госпожа, — донеслось до меня.

— Что? — я посмотрела на служанку.

— Мы подлетаем.

— Вижу. — Я посмотрела в иллюминатор на великолепные сады с водопадами в резиденции Ирии — она, конечно же, отхватила себе целый остров, поморщилась из-за жалящих лучей двух солнц этой планеты и нажала кнопку, отдав приказ затемнить стекло. Сегодня меня раздражает абсолютно все. Впрочем, как и всегда перед встречей с младшей сестрой. Но отказаться прилететь на ее день рождения, сославшись на дела, нельзя — к сожалению.

Одна радость — увидеться с Тайтэном, племянником, который мне как любимый сын. Я вырастила его, пока Ирия порхала из одной постели в другую, напрочь забыв о малыше, которого родила от моего любимого мужчины. Этот человек был любовью всей жизни, но я оказалась вынуждена отказаться от него под давлением того негодяя, от которого забеременела Деметрием, этим монстром.

Шаттл едва ощутимо встал на воздушную подушку, и капитан засуетился вокруг меня. Я сжала зубы — с удовольствием отвесила бы ему пощечину — и, проигнорировав помощь, сама спустилась по трапу. Что наша элита нашла в этой планетке? Все жаждут заполучить здесь землю, но не каждому по зубам местные кусачие цены. Кругом зелень, все увито цветами, ими провонял весь остров моей сестры, оба солнца нещадно палят, словно жаждут испепелить! Здесь даже ночи не бывает — лишь невнятные сумерки, когда раскаленные звезды одновременно уходят за линию горизонта. Астероидом бы в нее! Только сначала Тайтэна предупредить, чтобы улететь успел.

А вот и он, мой утонченный красавец! Как всегда, при взгляде на него сбивается дыхание и хочется одновременно и прикоснуться, и убежать! Копия отца — обворожительный, утонченный, уверенный в себе молодой мужчина с безупречными чертами лица, темными волосами до плеч — к этим прядям ладонь сама тянется, глазами, в которых хочется утонуть, и вечной ухмылкой с ямочкой на щеке — в точности, как у отца!

— Аяна, самая красивая женщина Империи! — он раскрыл объятия.

Ах да, и мягкий баритон опытного соблазнителя! Так соскучилась по нему! И по его обладателю. Не будь он моим племянником!.. Я обняла его, попав в облако такого прекрасного парфюма, что замерла, наслаждаясь.

— Моя вторая мама! — он едва коснулся губами щеки.

Вторая? Обида кольнула меня. Да я тебя вырастила — с самого рождения! Нас разлучить смог только Деметрий, когда пришел к власти. Он тоже ставил мне условия, как и его отец. Но ради того, чтобы спасти Тайтэна и обеспечить ему такую великолепную жизнь, я была готова на все — даже изображать мать ненавистного существа, которое по злому умыслу судьбы вылезло из моей утробы! Пусть мы с племянником видимся крайне редко, и за каждую встречу Деметрий находит способ мне отомстить, все равно, каждый раз — счастье! — Все прекраснее! — он вздохнул, окинув меня истинно мужским взглядом. — Ирия с ума сойдет от зависти!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Льстит, но все равно приятно! Особенно огонек в глазах — так не смотрят на собственную тетю!