Гроза Византии - Александр Красницкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Киевляне, как говорит Нестор, дали хазарскому кагану, в виде дани, «по мечу с дыму».
Может быть, хазары взяли такую дань с намерением обезоружить покорившиеся им племена, но только когда их мудрецы увидали эту дань, то не могли скрыть своей печали.
— Что с вами? — спрашивал мудрецов Каган.
— Горе нам, — отвечали они, в смущении покачивая своими седыми головами, — горе нам! Придет время, и мы будем данниками этих побежденных людей!…
— Почему?…
— Есть этому самый верный признак: их мечи острые с обеих сторон, а наши имеют только одно лезвие…
Тогда, может быть, гордый Каган и его приближенные только посмеялись над этим предсказанием, но время доказало, что правы были мудрецы хазарские, предсказывая великую славу народу славянскому…
Пришло время, и быстро пролетело оно. Стряхнули с себя иго хазарское и поляне, и дулебы, и северяне, и радимичи, и вятичи.
И легко стряхнули.
Помогли им в этом норманнские ярлы Аскольд и Дир, любимцы ильменского великого князя Рюрика, уже укрепившегося среди северного союза славян и решившего дать и Днепру с его родами свою правду.
Аскольд и Дир с дружиной были посланы на Днепр в Киев; великим князем им было поручено присоединить северный союз к южному.
Быстро пронесся среди приднепровских родов слух что к ним идут норманны.
В то время в Киеве был злейший недруг ильменского князя Рюрика -Вадим, уже изгнанный с берегов Ильменя. Разом встрепенулся бывший старейшина при одном только известии о близком появлении тех, кого он считал своими заклятыми врагами…
«Кто такие? Зачем? Нет ли и его с ними?» — вот вопросы, взволновавшие не успокоившуюся еще душу Вадима.
Он стал приглядываться к тому, как готовятся в родах к встрече нежданных, незванных гостей. Но все было тихо кругом и покойно. Никто в родах кротких обитателей днепровского побережья и не думал готовиться встречать пришельцев с оружием в руках.
— Зла мы им делать не будем, — говорили повсюду, — так и им нет нужды нам зло делать.
— Встретим с почетом и лаской, как гостей дорогих.
— Сами им навстречу выйдем и поклон отдадим.
— Что вы делаете? Вспомните Ильмень, — пробовал было подавать советы Вадим.
— А что Ильмень-то?
— Да, ведь, они его кровью и огнем обошли весь… Сколько людей погибло!
Но Вадиму на это возражали:
— Так там сами были виноваты! Ты же, ведь, их послов конями разметал. — Вот, они за зло злом отплатили!
— А мы их добром встретим!
Никакие доводы, убеждения не действовали на миролюбивых полян. Они даже на Вадима стали косо поглядывать.
— Ушел бы ты от нас, — говорили ему, — а то и нам беды наделаешь…
— А по нашему даже хорошо, что они сюда идут… Мы сами от них добра ждем!…
— Теснить больно стали нас ханы хазарские, так у варягов нам против них помощи просить можно будет.
— Они-то уже помогут нам! Люди ратные, в этом деле могучие, может быть, и прогонят хазар.
Вообще, на Днепре были очень довольны приходом варяжской дружины. Скоро о ней пришли более подробные вести. Варягов было много, все они были прекрасно вооружены, шли в днепровский край под начальством ярлов своих Аскольда и Дира; где добром да лаской их встречали, там никому обид не делали.
Вступив в днепровский край, Аскольд и Дир сразу же изменили свои намерения. Из Нова-города выходили они с тем, чтобы при помощи оружия присоединить его к владениям Рюрика, но, чем дальше были они от Ильменя, тем все резче изменялись их замыслы.
— У Рюрика и так земли и народу много, — говорил более энергичный Аскольд Диру, — довольно с него.
— Братьев, вон, куда поближе да полегче послал, — поддерживал друга Дир, — а нам сюда идти повелел…
— Так что же за охота нам для него стараться! Лучше постараемся для себя… Он будет конунгом ильменским, а мы станем владеть здешними землями…
— Тесно не будет! И ему, и нам места хватит…
Так порешили между собою друзья. Поэтому они, не надеясь особенно на силу оружия, — дружина их была невелика — всеми силами старались лаской привлечь к себе расположение миролюбивых племен.
И они не ошиблись.
Ласка и добро оказались более сильными, чем оружие ратное.
На Днепре все принимали их, как дорогих гостей…
Да и сами витязи старались всеми силами расположить к тебе киевлян. Они были добры, ласковы, их владычество и главенство скорее были полезны, чем тягостны.
Киевляне видели это.
— Вот, ты говорил, — упрекали они Вадима, — что от них нам ничего, кроме зла, ждать не приходится, что они на нас непременно смертным боем пойдут… Ничего этого нет… И дома наши не сожжены, и кровь наша не льется…
— Погодите, увидите сами! — скрежетал зубами от злости бывший старейшина, но против любимцев киевлян ничего поделать не мог.
Ярлов принимали везде с большим почетом. Повсюду к ним обращались с одной только просьбой — избавить от хазарского ига.
— Здесь мы и останемся, — объявил Аскольд Диру, когда их ладьи подошли к Киеву, — близко отсюда и город Византия, в наших руках будет и конец великого пути…
Дир во всем соглашался со своим другом.
В Киеве они были приняты так же хорошо, как и в других местах приднепровского края. Здесь Аскольд и Дир решили основаться, но прежде всего они пожелали помочь киевским славянам избавиться от хазарского ига. Счастье благоприятствовало молодым ярлам. Поход их на хазар был как нельзя более удачным. Киев и поляне освободились от власти диких обитателей степей.
4. ТЯЖЕЛОЕ СЧАСТЬЕ
Так они и остались княжить в этой стране.
Счастливо зажили кроткие поляне под властью чуждых им пришельцев. Споры и раздоры в родах затихли. Для всех так же, как и на Ильмене, стала единая правда. И бедный, и богатый, и знатный старейшина, и самый захудалый из родичей знали, что в Киеве им жить легче…
Киев рос не по годам, а по дням.
Со всех сторон сходился теперь в него народ, и какой народ -торговый, тот самый, благодаря которому и растут города на торговых путях, где можно и товар сбыть, и деньгу на нем сколотить немалую.
Так было и с Киевом. Видимо-невидимо было тут разного народу. И из Господина Великого Новгорода приходили сюда с товарами «гости», гости степенные, важные; часто являлись с ними суровые норманны из далекой Скандинавии, а с ними неразлучно и разные люди приходили: видал Киев и живых, вечно веселых франков, с восторгом рассказывавших про свою Лютецию, и огромных рыжеволосых бриттов, и степенных, невозмутимых германцев. Все они являлись сюда с самыми разнообразными товарами, находя Киев удобным местом для мены, дававшим им возможность не пускаться в опасное плавание по бурному Черному морю.
