Российские изобретатели XXI века - Владимир Гугнин

Да, мир меняется стремительно. Однако в нем всегда остаются некоторые рукотворные вещи и явления, на которые время повлиять не способно. Одно из таких неизменных творений человека – железнодорожное сообщение. Какие бы новые виды транспорта ни появлялись, какие бы уникальные двигатели ни изобретали гении, пассажирские и товарные поезда двигались и продолжают двигаться по рельсам, доставляя тысячи тонн груза и миллионы пассажиров из одной точки планеты в другую. Железная дорога – это феноменальное изобретение человеческой цивилизации. Она может совершенствоваться, но суть ее остается неизменной столетиями.

Особенно велика роль железных дорог в России, самой большой стране мира, охватывающей своей территорией одну седьмую часть земного шара. Для такого государства железная дорога представляет колоссальное значение. Исчезни железнодорожное сообщение – и тут же наступит коллапс промышленности и экономики. Поэтому для нас вид движущегося грузового поезда, длина которого иногда составляет несколько километров, довольно привычен. Заняв свое место в купе пассажирского вагона, мы можем отправиться в город, расположенный за несколько часовых поясов от нашего дома. Надежность и мобильность железнодорожного транспорта стали настолько естественны, что мы уже перестали обращать внимание на удивительную конструкцию электровозов и тепловозов, на их необыкновенные возможности, на их оригинальный, стильный вид… Между тем каждая модель вагона, каждая разработка локомотивной техники – это часть истории. Короткие технические обозначения из букв и цифр, стоящие на кузовах локомотивов, – миниатюрные рассказы о заводе, эпохе, конструкторских решениях и людях, принявших эти решения. Мало кто знает о тех создателях, благодаря которым железнодорожный транспорт бесперебойно служит стране и ее гражданам. А этим замечательным людям есть что рассказать. Они – мастера своего дела, творцы, новаторы, изобретатели.

Следующий наш герой – уникальный человек, конструктор, отдавшей службе родному предприятию 60 лет! Его судьба, его трудовой путь – это ценный урок для всех, кто стремится к самореализации, желая при этом быть полезным стране.

В детстве Виктор Свердлов, подобно многим своим сверстникам, мечтал стать летчиком. И это не удивительно. Он родился в 1932 году, застав романтическую советскую эпоху строителей нового мира, покорителей высот и глубин, победителей, умеющих добиваться своей цели, чего бы это ни стоило. Профессия авиатора в те времена была одной из самых привлекательных и престижных. Тысячи мальчишек хотели быть похожими на Валерия Чкалова, одного из главных народных героев тридцатых – сороковых. Интерес к авиации также «подогревало» располагавшееся в Ейске, городе, где жил будущий конструктор, знаменитое Ейское военно-морское авиационное училище. Разумеется, вместе со своими друзьями Виктор Свердлов ходил в парашютный кружок, изучал устройство воздушных машин, видел себя героем, сидящим в кабине пилота.

Витя обучался в общеобразовательной школе, находившейся в юрисдикции МПС. Ее называли «железнодорожной», хотя от обычной она фактически ничем не отличалась. Ее учителя немного больше обращали внимание детей на историю и устройство железной дороги, чем педагоги других школ. Казалось бы, незначительная деталь. Но, видимо, в жизни ничего не происходит просто так, бесследно…

Двор и улица приморского послевоенного городка, пережившего фашистскую оккупацию, стали для Вити первыми «техническими университетами». Вместе со своими товарищами он изготавливал самодельные механизмы, в основном боевого назначения: рогатки, самострелы, поджоги. Для детворы, пережившей войну, подобное «творчество» было вполне обычном делом. Во дворе дома, в котором проживала семья Свердловых, стоял брошенный немцами, но не уничтоженный из-за спешки автомобиль «опель-кадет». Все в этой машине было в порядке. В ней имелся лишь один «небольшой» изъян – отсутствие двигателя. Но у юных техников этот недостаток не отбил желания привести в движение брошенный транспорт. И им это удалось! «Опель» поехал без двигателя, на тяге ребячьих рук и ног.

Послевоенное время – очень тяжелая, но в то же время потрясающая эпоха. Великая Победа подарила молодежи 50–60-х уверенность в собственных силах. Из ее рядов вышли новые конструкторы и художники, инженеры и врачи, артисты и писатели. В наши дни очень популярно выражение «молодой человек с активной жизненной позицией». Под этим определением подразумевается некий целеустремленный карьерист, стремящийся к приумножению материального «актива», ценность которого надиктовывается кудесниками рекламы и бренд-менеджерами. А ведь еще совсем недавно, каких-то полвека назад, по нашим улицам ходили совсем другие «молодые люди с активной жизненной позицией», желающие не потреблять, а созидать…

Успешно закончив школу, Виктор Свердлов в 1950 году направился в Москву с твердым намерением поступить в знаменитый Московский авиационный институт. В приемной комиссии прославленного вуза ему сообщили неожиданную новость: институт ждал группу абитуриентов из стран так называемой «народной демократии». «Если эти абитуриенты приедут, – предупредили Виктора, – мест для отечественных студентов будет меньше. Будьте готовы к такому развитию событий». Поддержка и укрепление связей со своими стратегическими союзниками в те времена была в приоритете у советского правительства. Предупреждение реализовалось: абитуриенты из «стран народной демократии» приехали, и Виктор Свердлов, сдав только один экзамен на «хорошо», а остальные на «отлично», остался за дверью МАИ. Зато в его руках теперь была справка, с которой он мог поступать без экзаменов в любой технический вуз, проходной балл в котором был не ниже, чем в МАИ.

Со своим товарищем Виктор Свердлов направился во всемирно известный МВТУ им. Баумана, старейший российский вуз. Однако и с этим учебным заведением Виктор Свердлов не смог найти «общие точки соприкосновения».

«Понимаете, мое решение не связывать судьбу с МВТУ им. Баумана возникло из-за некоторых особенностей молодого мировосприятия, – вспоминает Виктор Яковлевич. – Мы приехали в Бауманку и увидели какие-то довольно мрачные, невзрачные корпуса из кирпича. На меня эта картина произвела удручающее впечатление. Вообще Москва мне в те дни не понравилась – какие-то непрекращающиеся дожди, скопище домов, серость. Мой товарищ, с которым мы не расставались в те дни, предложил мне ехать в Ростов-на-Дону и поступать в Ростовский институт инженеров железнодорожного транспорта. Я, не раздумывая, согласился. С такой справкой, какую нам выдали в МАИ, мы могли легко перешагнуть пороги всех институтов. Но дело-то было после войны: страна еще не восстановилась полностью. Ростовский железнодорожный институт, как и многие учреждения и предприятия СССР, лежал в развалинах. Дядя моего друга, работавший начальником Ростовского вокзала, настойчиво рекомендовал нам поступать в Новочеркасский политехнический институт, который он окончил до войны, что мы и сделали. С тех пор уже шестьдесят пять лет, как я живу в этом городе».