Подарок ангела - Мари Феррарелла

     Донна мигнула. О чем он?

     — Что?

     — Как насчет того, чтобы пожить в таком городке с неделю? Или месяц?

     Взгляд Донны стал настороженным. Запоздало осознав свою оплошность, она спросила почти враждебно:

     — О чем ты говоришь?

     Он разгладил большим пальцем морщинку на ее лбу.

     — А как ты думаешь?

     Она не хотела обсуждать это сейчас, при Тейлоре и Стивене. Она вообще не знала, чего хочет. Все выходило плохо.

     — Поехали к Лизе.

     Фрэнк согнулся в низком поклоне.

     — Твое желание — закон для меня.

     Донна ответила ироническим смехом.

     — Если бы это было так...

     — То? — Его гипнотические зеленые глаза не отпускали ее взгляд. — Если бы это было так, то что?

     Она помотала головой. Она собиралась сказать: «...ты оставил бы меня в покое», но это было бы черной неблагодарностью. И неправдой. Боже, как она устала разрываться на части от противоположных чувств.

     — Ничего.

     Фрэнк обернулся к Тейлору и Стивену. Тейлор сочувственно подмигнул. Мальчик понимал больше, чем можно было предположить.

     — Садитесь в машину, ребята, — приказал Фрэнк. — Мы сейчас придем.

     Донна никак не могла привыкнуть к беспрекословному повиновению мальчиков — они слушались его с готовностью. Мгновенно. Значит, дело не в новизне, о которой говорил Фрэнк. Со временем их отношение к нему только закреплялось.

     Но он должен уехать, напомнила она себе. Это лишь вопрос времени. И нет никакого смысла привязываться к нему.

     Совершенно никакого смысла.

     Эмоциональная привязанность плохо подчиняется доводам рассудка, подумала она, глядя, как сыновья спешат в гараж.

     У нее перехватило дыхание, когда Фрэнк прижал ее к себе.

     — Мы еще не поздоровались.

     Она хотела возразить, но слова умерли непроизнесенными, едва их губы встретились.

     Поцелуй рос и расцветал. Он начисто стер все мысли из головы Донны. Все мысли, все противоречия, все колебания. Стер все, кроме желания, чтобы он был здесь, с ней.

     Всегда.

     При каждом новом его поцелуе взрыв чувств приходил чуть быстрее и чуть сильнее. Она почти физически ощущала, как раскаляется кожа, когда он прижимает ее к себе. Или это она прижимается к нему? Донна не знала. Как бы там ни было, она превращалась в одно кипящее желание.

     Господи, как ей не хватало его. Она тосковала по нему, совершенно не желая этого. Тосковала, хотя знала, что это опасно. Это только увлечет ее дальше по дороге, по которой она вовсе не собиралась идти.

     Этот путь ею уже пройден. Он кончается страшным одиночеством.

     Однако никогда еще опасный путь не казался ей столь заманчивым.

     Фрэнк не выпускал ее из объятий, гладил волосы и плечи, изо всех сил сдерживая себя. Чуть покусывал, желая впиться, пробовал, желая проглотить. Вожжи оставались у нее. Дальше они пойдут, только когда этого захочет она.

     Но ему приходилось нелегко.

     Как бегун, взявший слишком большой темп, Донна почувствовала, что не может отдышаться, когда оторвалась от его губ. Ожидая, пока выровняется сердцебиение, она склонила голову к его щеке. Все тело вибрировало желанием. Как хорошо, что сыновья рядом. Иначе слишком сильным было бы искушение совершить непоправимую ошибку, отдав ему всю себя без остатка, и душу и тело.

     — Привет, — пробормотал он.

     — Привет, — выдохнула она, с медленной улыбкой поднимая к нему глаза.

     Фрэнк взял ее за руку, переплетя пальцы.

     — Пойдем. Мальчики ждут.

     Сердце Донны сжалось от жалости, когда она открыла дверь больничной палаты. Лиза была страшно бледной, волосы разметались по подушке, как нити старого золота. Две разные капельницы вводили что-то в ее вены по длинным молочного цвета трубкам. Лизины глаза были закрыты, когда они вошли в одноместную палату. Донне захотелось тут же выскользнуть обратно в коридор и не мешать Лизе спать.

     — Тетя Лиза, это мы! — громко объявил Стивен, выскакивая перед Тейлором.

     — Шшш, — Донна прижала палец к губам. — Она спит.

     — Нет, она не спит, — возразила Лиза, медленно, невероятно медленно открывая глаза. Казалось, веки ее налились страшной тяжестью. — Я как раз думала обо всех вас. — Слабо улыбнувшись, она хотела было раскрыть объятия племянникам, но обнаружила, что связана. Она беспомощно посмотрела на одну капельницу, потом на другую и уронила руки. — Ну и как же поживают без меня мои парни?

     — Отлично! — провозгласил Стивен. Он вскарабкался бы на Лизину кровать, а может, и на саму Лизу, если бы Фрэнк не положил руку на его плечо, осторожно придержав на месте.

     — Ставень хотел сказать, — Тейлор одарил брата пронзительным взглядом, — что мы скучаем по тебе.

     — Ага, — не желал отставать от брата Стивен, — скучаем. Фрэнк давал нам плавленый сыр на завтрак.

     — У вас кончилась крупа, — ответил он на вопросительный взгляд Донны и решил, Что безопаснее будет заняться Лизой. Он провел кончиками пальцев по ее руке. — Как ты себя чувствуешь?

     Лиза хотела пожать плечами, но передумала.

     — Бывало и лучше, — философски констатировала она. Потом на губах появилась шалая, хотя и слабая улыбка. — Штат медсестер оставляет желать лучшего.

     У больницы Святой Сесилии была отличная репутация. Донну удивила жалоба Лизы.

     — За тобой плохо ухаживают? — Она уже собралась идти к старшей сестре и обрушить на нее претензии тем более жестокие, что в них излилось бы чувство вины за несправедливые подозрения относительно Лизы и Фрэнка.

     — Да нет, они очень внимательны и усердны, но я все жду, когда пришлют шестифутового здоровяка помассировать мне спину, а появляются только милые бабушки в скрипучих башмаках. — Она улыбнулась Фрэнку. — Это несправедливо.

     Лиза повернула голову, чтобы посмотреть на Донну. На лице невестки обозначились озабоченные морщины. Будто ей без того мало забот.

     — Мне очень жаль, что так вышло, Донна.

     — Не ты же изобрела приступ аппендицита, Лиза. — Донна сжала руки, представив, чем все могло бы кончиться. — Ты в порядке?

     — Конечно. — Лиза перевела взгляд на Фрэнка. — Твой парень доставил меня сюда как раз вовремя.

     Язык Донны готов был возразить против такого определения. Ее парень! Он ей никто. Нет, мысленно поправилась она, это не совсем правда.

     — Он... очень полезен в доме, — признала Донна. Она почувствовала его руку на своем плече и почти ощутила, как приятны ему последние слова.