Отель «Нантакет» - Элин Хильдебранд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вас понял, сэр. Спасибо, — кивнул Декамерон.
* * *
Было семь утра. Лирик Лейтон как раз закончила заниматься йогой на личном пляже и делала смузи из свеклы и черники, и тут раздался тихий, но настойчивый стук в дверь. Анна Болейн, британская короткошерстная кошка шоколадного окраса, приподнялась на задних лапах и уперлась передними в голень Лирик — явный признак того, что она нервничала. Лирик подхватила кошку на руки и пошла проверять, кто это объявился в столь ранний час.
Гостьей оказалась Хайди Бик, соседка. Лейтоны и Бики собирались вечером сходить вместе на пляж Гэлли и поужинать. Лирик задумалась: может, Хайди узнала «главные новости»? Лирик собиралась рассказать Хайди за ужином, если та сама не догадается, увидев, что Лирик заказывает газированную воду вместо шампанского. Однако ее мысли были опровергнуты: Хайди выглядела очень подавленно, так что, скорее всего, пришла к ней по другой причине.
— Остальные в доме спят? — прошептала Хайди. — Нужно поговорить.
— Да, конечно, — ответила Лирик. Ее муж Ари и три сына спали бы до обеда каждый день, если бы она сама их не будила. — Заходи!
Лирик отвела Хайди на кухню, предложила ей смузи (Хайди отказалась: ей кусок в горло не лез), а затем отодвинула стеклянную дверь, чтобы они могли посидеть на террасе. Восходящее солнце рассыпало по воде залива Нантакет Саунд яркие золотые и розовые блики; первый утренний паром проплывал мимо Брант-Пойнтского маяка, покидая гавань.
— Мне кажется, Майкл мне изменяет, — сказала Хайди со сдавленным смешком. — Поверить не могу, что сказала это. Я будто героиня сериала на Netflix. Понимаешь, это же Майкл. Мы Майкл и Хайди Бик. Это какой-то абсурд.
«Так, так, так», — подумала Лирик.
— Давай-ка начнем сначала. Откуда такие мысли?
— Какая же я дура! — выдохнула Хайди. — Майкл был тут с апреля. Он сказал, что они с коллегой Рейфом собираются уйти из компании и открыть собственное дело. Хотел работать вне дома, чтобы ему никто не мешал. Я задала хоть один вопрос? Нет! Я поверила ему на слово, да и сама была рада, что появилось больше времени на себя. А Майкл в это время спал с другой!
Многих, конечно, такие слова о Майкле повергли бы в шок, но не Лирик Лейтон. Конечно, Майкла и Хайди Бик все считали идеальной парой — и здесь, на Нантакете, и в Гринвиче. Однако Лирик лучше понимала, что представляет из себя Майкл. Прошлым летом, когда обе пары ужинали в «Палубе», Майкл постоянно пялился на Лирик. Сначала она решила, что ей показалось — возможно, она выпила многовато розового вина. Но тут Майкл коснулся ее ступни. Лирик быстро спрятала ноги под стул. Ари и Хайди она ничего не рассказала: была уверена, что Майкл просто выпил лишнего и тронул ее в шутку. Лирик считала себя прекрасной подругой: она помнила, когда у кого дни рождения, разрешала пользоваться своим автомобилем, не скупилась на комплименты другим женщинам. Поэтому она даже на секунду не задумывалась о том, чтобы закрутить роман с Майклом. Однако, если говорить совсем честно, она бы призналась: иногда, занимаясь йогой на пляже, она думала, не смотрит ли на нее Майкл Бик, только что принявший душ, из окна своей спальни?
Лирик изобразила на лице скепсис и озадаченность.
— Хайди, я очень сомневаюсь, что он тебе изменял.
— Ты не слышала никаких слухов о том, что Майкл гулял по острову с другой? — Хайди потерла глаза тыльной стороной ладоней. — Мне кажется, что все, кроме меня, обо всем знают и обсуждают нашу личную жизнь у меня за спиной…
— Я ничего не слышала, — ответила Лирик. — А я вчера обедала с Блондинкой Шэрон в кафе при яхт-клубе. Она ни слова не сказала о вашей личной жизни. А почему ты вообще подумала, что Майкл завел любовницу?
Хайди сунула руку в карман джинсовой куртки и достала тени от Chanel — кремовые, темно-сливового оттенка и наполовину израсходованные.
— Нашла в моем ящичке с косметикой.
Лирик взяла тени.
— Да, оттенок не твой, — кивнула она, пытаясь отшутиться.
Внутри же женщина пришла в ужас. Именно этим оттенком пользовалась Лирик, а еще она покупала только тени от Chanel, и Хайди это отлично знала. Лирик задумалась, не обвиняет ли ее Хайди в романе с Майклом. Ситуация была не из приятных. Майкл что, спал с кем-то, кто любил те же тени, что и Лирик? Судя по всему, да — иначе откуда бы они взялись в ящичке Хайди? Лирик почувствовала легкую зависть и тут же упрекнула себя: она была в счастливом браке и беременна четвертым ребенком.
— А с Майклом ты пробовала поговорить? — спросила Лирик.
— Пока нет. Хочу посмотреть — может, найду что-то еще.
Лирик согласилась, что идея хорошая, да и, скорее всего, волноваться было не о чем. Может, тени оставила приглашенная на дом уборщица (хоть это и звучало странно) или Колби, дочь Хайди (ей было всего одиннадцать, но современные дети так быстро взрослеют). Лирик постаралась убедить подругу, что случившемуся наверняка было разумное объяснение, а затем слегка поспешно проводила ее до двери: Лирик начало тошнить. С чего она вообще решила, что из свеклы и черники получится хороший смузи?
— Ну же, взбодрись. Майкл любит тебя. Увидимся за ужином.
Возможно, сегодня Лирик не расскажет Хайди, что беременна. Ее подруга страдала, и делиться с ней чем-то столь радостным было бы очень некрасиво.
Лирик закрыла дверь за подругой и поспешила в ванную. Очистив желудок и прополоскав после рот, она начала искать собственные темно-сливовые кремовые тени от Chanel.
И вот что странно: их нигде не было.
Джаспер Монро с Фишер-Айленда, штат Флорида, проснулся в номере сто пятнадцать отеля «Нантакет» от гудка телефона. Это было сообщение от матери: «Ты где? Всю ночь где-то шатался!!! Что я тебе сказала в прошлый раз?»
Джаспер со стоном перевернулся на другой бок.
— Чел, мне надо домой. Мама бесится.
— Мама? — приподнял бровь Уинстон.
— Ага, — кивнул Джаспер.
Он чувствовал себя так, словно ему двенадцать. Судя по всему, Уинстон, который раньше был его преподавателем-ассистентом в Тринити-колледже, хотел напомнить Джасперу: ему двадцать два года, он уже взрослый и не обязан ночевать дома. Однако факт оставался фактом: Джаспер все еще жил с родителями и нарушил одно из семейных правил — не сказал матери, что вернется только утром. Кроме того, они не знали, что он гей. Этого не знал практически никто.
Джаспер натянул красные нантакетские штаны и рубашку поло — смятые, облитые пивом после ночи в баре. Он решил забежать в пекарню «Викд Айленд» и купить матери полдюжины знаменитых утренних