Одноклассник - Владимир Анин

— у меня только в паспортном столе есть связи. Хотите, я вам дам?

— Нет, спасибо. Вряд ли мне паспортный стол поможет. Я уж как-нибудь сама, прямо к следователю.

— Ну, смотрите. Если что, обращайтесь. Без всяких стеснений.

Областное управление, адрес которого дала Вере начальница ЗАГСа, находилось в самом центре города. Красивое четырёхэтажное здание окружал высокий решётчатый забор, однако вход на территорию был свободный. Синяя табличка на дверях гласила, что приём граждан осуществляется с девяти до восемнадцати часов с перерывом на обед.

Убедившись, что обеденное время уже прошло, Вера открыла дверь и смело вошла в здание. Внутри толпилось множество народа, было шумно, и Вера даже на мгновение растерялась, но, увидев сидевшего за окошечком полицейского, подошла к нему и сообщила о цели своего визита.

— Это вам не сюда, — ответил полицейский. — Выйдете на улицу и направо, мимо шлагбаума. Увидите чёрную дверь, там написано: «Дежурная часть».

Вера поблагодарила полицейского и отправилась искать дежурную часть. Но и там её ждала неудача.

— Мне нужен следователь, — сказала она дежурному.

— Какой?

— Я не знаю. Мне нужно подать заявление.

Дежурный, немного нервный майор, довольно грубо отчитал её, что, мол, зачем она пришла в областное управление, когда нужно было идти в свой районный отдел. Вера попыталась было объяснить суть дела, но дежурный потребовал, чтобы она освободила помещение и не отрывала его от работы.

Это, конечно, сильно огорчило Веру. Она искреннее надеялась, что легко сможет решить все вопросы с полицией, и сильно пожалела, что не послушала Анну Эдуардовну и постеснялась воспользоваться её связями. Но теперь звонить ей было вдвойне неудобно, и Вера решила продолжить действовать самостоятельно. Она была когда-то давно в своём отделении по какой-то надобности. Но это было лет восемь назад или больше. Она даже приблизительно не помнила, где это находится. Зато Вера знала, где принимает участковый, — это было недалеко от салона красоты, где она работала.

Выйдя на улицу, Вера побежала на автобусную остановку и уже через полчаса сошла у Молодёжного городка на улице Зубковой, возле которого и находился опорный пункт, расположенный на первом этаже панельной девятиэтажки. С участковым Вере повезло больше. Молодой лейтенант с редкими чёрными усиками внимательно выслушал её и, что-то записав на листке бумаги, протянул его ей.

— Вот адрес райотдела, — сказал он.

— Ой! Как далеко! — воскликнула Вера.

— Да нет, минут пятнадцать на машине.

— Но у меня нет машины.

— Тогда на маршрутке. До стадиона доедете, а там мимо прудов через парк. За полчаса доберётесь. Зайдёте в дежурную часть и спросите следователя Васюкова. Я там написал его фамилию. Скажете, что это я вас к нему послал, участковый Котик.

— Котик? — переспросила Вера.

— Да, Котик. Фамилия у меня такая, — словно оправдываясь, сказал участковый.

— Я поняла. Спасибо большое.

Уже стоя на остановке в ожидании маршрутки, Вера подумала, что он и правда на котика похож, и невольно улыбнулась этой мысли.

Как и обещал участковый, Вера добралась до места назначения за полчаса. Отдел МВД по Октябрьскому району был окружён длинным бетонным забором, и Вере пришлось усердно побегать, прежде чем она нашла открытые ворота. Затем нужно было отыскать дежурную часть. Благо там было много полицейских, и ей сразу подсказали, куда идти.

Вера подошла к окошку дежурного и, взглянув на записку, которую дал ей участковый, сказала:

— Здравствуйте! Как мне найти следователя Васюкова?

Дежурный, который одновременно держал у уха телефонную трубку и перебирал какие-то бумажки на столе, покосился на неё и спросил:

— По какому вопросу?

— Меня послал к нему Котик.

— Какой ещё котик?

— Участковый Котик, — поспешила уточнить Вера.

— А, этот, — улыбнувшись, сказал дежурный. — Поднимайтесь на второй этаж. Четырнадцатый кабинет.

На втором этаже было пусто и тихо. Вера на всякий случай посмотрела на часы — без пяти пять, рабочий день ещё не закончился. Она подошла к кабинету номер 14 с табличкой на двери «Ст. следователь Васюков О. Ю.» и робко постучала. Ей показалось, внутри кто-то что-то сказал. Решив, что это приглашение войти, она распахнула дверь и зашла в кабинет.

В небольшом помещении рядом с окном стоял один-единственный стол, за которым сидел некто и разговаривал по телефону. Разглядеть его не представлялось возможным, потому что солнце било в окно во всю свою предвечернюю мощь и на мгновение даже ослепило Веру. Она машинально прикрыла глаза рукой и заметила, как силуэт хозяина кабинета отнял от уха трубку телефона, а затем услышала:

— Вам кто разрешил сюда входить?

— Мне показалось, что вы…

— Показалось ей, — проворчал он.

Однако, разглядев в посетительнице весьма привлекательную молодую женщину, Васюков сразу смягчился.

— Я перезвоню, — бросил он в трубку и, встав, закрыл висевшие на окне вертикальные жалюзи.

Солнце исчезло, тем не менее в кабинете по-прежнему было светло. Теперь можно было разглядеть старшего следователя Васюкова. Это был симпатичный высокий брюнет лет тридцати пяти, в чёрной рубашке и бежевых брюках. Парный брюкам пиджак висел на спинке его стула.

— Присаживайтесь, — сказал он, указывая Вере на стул для посетителей. — Слушаю вас.

Он тоже сел и принялся недвусмысленно разглядывать её.

— Меня прислал к вам участковый Котик.

— Простите, как вас?..

— Климентьева Вера Васильевна.

— Угу. Продолжайте.

— Дело в том, что у меня случилось несчастье.

И Вера уже в который раз за этот день пересказала историю о нападении на отца и пропаже сына. Следуя совету священника, она постаралась не упустить ни одной детали, включая все подробности убийства на заброшенном молокозаводе. Однако чем дольше Васюков её слушал, тем больше, казалось, он начинал скучать. В какой-то момент даже зевнул. Да и сама Вера вдруг совершенно перестала его интересовать как женщина.

— А почему вы решили, что нападение на вашего отца совершили те же люди, что были на молокозаводе с вашим этим… одноклассником?

— Ну а кто же ещё?! — искренне не понимая его вопроса, воскликнула Вера.

— Да кто угодно! Вы же не видели, кто это сделал.

— Я не видела, потому что в это время я была в городе.

— Тогда это просто голословное обвинение. Кстати, вы точно знаете, что они кого-то убили?

— Конечно! Я же слышала выстрел.

— А труп вы видели?

— Нет, труп не видела.

— Тогда о каком убийстве вы говорите?

— Но как же? Они же стреляли в того человека, и он упал.

— Может, они просто так стреляли, для острастки. И вообще, может, это у них игра такая была, а пистолет — игрушечный.

— Как игрушечный? Он же так бабахнул.

— Ну, знаете, сейчас какие пистоны для игрушечных пистолетов делают. Бабахают не хуже настоящих пистолетов… Итак, трупа вы не