Забудь (не) навсегда (СИ) - Феррари Анна

— Местных.

— Они спокойно заходят в твой двор.

— Да, они чувствуют себя как дома.

— Я тоже.

— Приятно это слышать.

— Выспалась.

— Угу, — Есения повернулась и посмотрела на меня с теплотой. На пухлых губах появляется улыбка. Затем мягко поцеловала в губы. Её нежность сводила с ума. Я несколько раз шумно вздохнул. Почувствовав её быстрое дыхание на лице, ответил на поцелуй. Все чувства обострились. Есения опьяняла снова и снова.

— Ты привязала меня к себе и теперь мне не оторваться от тебя.

— И мне от тебя не оторваться.

— Как мы будем выбираться?

— Кто — нибудь приедет, вытянет машину. Не переживай.

— Поедешь в Сочи или останешься со мной?

— Останусь с тобой. Только хочу увидеться с Эсмой. Ты смог бы меня отвести к ней?

— Без проблем.

Мы неспешно проводим утро, наслаждаясь присутствием друг друга.

Машину вытащили и отбуксировали в гараж. Сегодня ехать проще, дождевые потоки не успели её размыть. Но мы пересаживаемся на джип. Впервые за долгое время ко мне приходит спокойствие. Кажется, если Есения рядом, буря внутри меня утихает.

— О чём думаешь? — мы ехали по самому краю серпантина горной дороги.

— Так, о жизни.

— Хочу, чтобы ты мне доверяла несмотря на прошлое.

— Это не легко.

— Знаю, но я рад, что мы вчера всё выяснили.

— Да, мне стало легче.

— Знаю, ничего не вернуть, но мы можем начать всё сначала.

— Как?

— Доверять друг друга и разговаривать, без всяких тайн.

— Ты просишь о многом.

— Да, прошу рискнуть. На этот раз я не подведу тебя, — Есения кивнула, и тёплая улыбка озарила лицо.

Жёлтые листья покрывали зелёную траву, образуя по — осеннему красивый ковёр. В горах уже наступала осень.

Я оставляю её у Эсмы и обещаю вернуться к вечеру. Сам направляюсь на винодельню. Для меня это второй дом. Осень самое плодотворное время. Прохладные вечера, стучащие в окна капли дождя и небо цвета мокрого асфальта дают силы и энергию.

Первым делом я прошёл проверить наши саженцы. Мне нравится смотреть как они растут. Под жарким солнцем набираются сил и через пару лет дадут прекрасный урожай. Каждый по — своему капризен и требует внимание. Нам приходится укрывать от морозов, дождей.

Дедушка учил меня вкладывать в любое дело любовь. Он говорил, если всё делать с любовью, то остальное приложится. И я всегда старался вкладывать душу в работу на виноградниках. Даже когда о нас никто не знал, когда у нас был только домашний участок. И все вино, которые мы делали, продавали приезжим гостям и родственникам в Москву. Только вкладывая душу в каждую лозу, можно получить выдающееся вино.

Бессонная ночь и вчерашний день дали о себе знать. От усталости я прилёг на диван и не заметил, как уснул.

Мне снился сон, скорее похоже на воспоминание. Настолько он был реальный.

Горы. Утро. Ничего не видно, туман ещё стелется по склону холма, словно живое существо ползет вниз, не собираясь уходить. Холодно, но теплая рука берет меня за руку. Я кричу её имя: то ли от радости, то ли хочу, чтобы горы запомнили имя той, которую люблю. Она стоит на краю обрыва и с грустью смотрит на меня, ветер колышет ее волосы. Он становится сильнее, холод пронизывает все тело. Она молчит, но я слышу её голос: приди ко мне, а затем падает с обрыва.

Я просыпаюсь, с трудом открыв глаза, вижу свет, проникающий сквозь шторы. Утро? Нет. Это свет от фонарей. Смотрю на часы, уже почти девять вечера. Проспал часа четыре, не меньше. Прокручиваю в голове неприятный сон. Он настолько реальный, словно картинка из фильма. Никогда не верил в вещие сны, но сейчас хочется позвонить Есении и убедиться в ее безопасности.

Выпиваю стакан воды, но сон не идёт из головы. Решаю всё — таки позвонить. Набираю номер. Длинные бесконечные гудки. Один раз набираю, другой. Настороженность переходит в беспокойство, а затем в страх. Что, если Есения в беде. Может просто оставила телефон в доме, а сама ушла гулять? Захожу в вотсап: была в сети час назад. Может ерунда, у неё же нет местной симки, значит вышла погулять. Только почему так поздно.

Но беспокойство не покидает. Не переношу, когда не знаю, что с близким мне человеком. А Есения, сейчас, самая родная.

Именно сейчас воспоминания прошлого обрушиваются на меня как лавина. Когда мы не знали жив отец или нет. Наша жизнь проходила в неведение несколько месяцев. Мы молились за его жизнь, ждали возвращения, но оказалось, он был мёртв всё это время. Ужасное состояние, когда не знаешь всей правды. Надеешься, а надежда оказывается обманом.

Набираю номер Эсмы.

— Где Есения? — выпаливаю без лишних слов.

— Аслан, хорошо, что ты позвонил. Она ушла в магазин час назад.

— И не вернулась

— Может решила прогуляться к морю. Сегодня она была задумчивой, не слишком разговорчивой.

— В какой магазин?

— В супермаркет на площади.

— Вечером, и вы её отпустили.

— Она часто гуляла и у нас не похищают людей.

— У вас может произойти все что угодно. Эсма, проверите, вдруг что — то случилось. Я сейчас приеду.

Чёрт. Всё — таки что — то случилось. В комнате становится душно, подхожу к окну и открываю его. Свежий воздух попадает в легкие, но дышать не могу.

Приезжаю в Гудауту. От Есении по — прежнему нет вестей.

Объехал весь город вдоль и поперёк. Эсма расспросила соседей и продавца в магазине. Никто ничего не видел. Время близится к полуночи, решаю позвонить знакомым и прошу проверить камеры. Может, что на них попало.

Дрожащими пальцами беру сигарету с тумбочки и жадно закуриваю. Моё сердце болезненно разрывается из груди. Вдыхаю дым, ещё пару часов назад обещал, что не подведу. Вышло, наоборот, не доглядел. Не смог уберечь.

Никогда не думал, что мне станет безразличным всё вокруг: деньги, власть, авторитет. Хочется мстить хладнокровно и осознанно. Всё внутри клокочет от потребности уничтожить. Без жалости и сострадания заставить страдать тех, кто причастен к похищению Есении. Во мне проснулся зверь и никто его уже не усмирит, пока не прольётся кровь врагов.

Падаю на дно. Погружаюсь в знакомы чувства, пережитые мной давно, когда мне было 4 года. Комната сузилась, мне казалось, что я замурован в склепе, когда ничего не можешь поделать.

Я никак не мог согреться. Та зима выдалась снежной и холодной. Даже природа противостояла нашим войскам. Ясное небо, яркое солнце и постоянный холод. К такой зиме мы не были подготовлены. Я и брат выходили во двор, чтобы погреться под лучами солнца. В комнате стоял холод, печка не справлялась. Костры жгли по вечерам, экономили остатки дров и бумаги.

Мама не хотела уезжать из Гудауты. Все думали война вот — вот закончится. Но она растянулась на полтора года. А потом пришёл дядя, он плакал, и это не были слёзы радости. Я думал, что кто — то другой умер, а папа жив. Его с кем — то перепутали, ошиблись. В тот день я продолжал ждать, стоя у ворот, пока окончательно не замерз. И на следующий день, и потом ещё долго надеялся, что папа придет, подхватит на руки, подбросит высоко к небу и будет вместе со мной смеяться. Я тогда не понимал, что война изменила не только нашу страну, но и семью. Вместо радости пришла боль, вместо смеха — слёзы.

Мы с братьями делали всё, чтобы заглушить скорбь от потери. Лечились алкоголем, ненужными знакомствами. Много работали, чтобы встать на ноги. Если посмотреть со стороны, мы выглядели счастливыми, а на самом деле просто жили, пытаясь утихомирить боль. Наша семья распалась, и мы ничего не могли с этим поделать. Мы все изменились в тот день и возможно, наши жизни сложились по — другому останься отец в живых.

На камерах ничего не нашли. Пришлось переступить через гордость и позвонить Гураму, его ребята лучшие в стране. Знают всё обо всех. Они подняли на уши всех от Сухума до границы. Ближе к утру результат не заставил себя долго ждать. Появилась зацепка.

Её затолкали в чёрный джип. Машина была зарегистрирована на людей Бесика. Того самого, который имел какие — то делишки с отцом Есении. Его мотивы так до конца и не понятны. Возможно, что — то не поделили с Коломацким и он решил требовать с него выкуп или ещё что — то.