Антираспад - Антон Орлов

Послышались легкие шаги.

— Вот. — Сестра протянула пластиковый пакет: там много чего лежало, включая палку копченой колбасы с чесноком, которую Норберт очень любил. — Еле дотащила… Спрячь, а то тетя на нас напустится!

— Спасибо. Я мигом.

Убрав пакет в багажник «Хезнара», он вернулся в дом. Илси ждала около лестницы.

— А охранники тетке не скажут? — спросил Норберт, когда они поднялись на второй этаж.

— Нет. Она кричит на них… Говори мне, когда у тебя кончается еда, — для меня это нетрудно, честное слово.

Они устроились в маленьком кабинете с письменным столом и стеллажами, Илси включила бра. Пустой проем без двери неуютно чернел; девочка уселась к нему спиной, передвинув кресло.

— Не грусти! — подмигнул Норберт.

— Нор, я не знаю, что мне делать. Я ничего не могу сама… У меня совсем нет гордости, я, наверное, неполноценная.

— Да кто тебе все это сказал?

— Харо… — Секунду спустя на ее лице появилось недоуменное выражение. — То есть папа. Не знаю, почему я вдруг назвала его по имени.

— Илси, это все они с теткой тебе внушают, а на самом деле ты не такая… Есть сам человек — и то, каким представляют его окружающие, понимаешь? Пожалуйста, будь собой! Не кем-то другим, внушенным, а собой…

Илси внимательно смотрела на брата, словно мысленно взвешивала его слова, и вдруг ее бледное миниатюрное личико сморщилось.

— Нор, извини… У меня голова заболела, и еще плечо… Так сильно, как будто ударили. Наверное, это потому, что я на банкете испугалась. Сейчас… — Не переставая морщиться, она выдвинула ящик стола, достала флакон с таблетками, проглотила сразу две штуки. Взяв с подоконника пластиковую бутылку с водой, запила, судорожно глотая.

— Сильная хреновина! — заметил Норберт, взглянув на этикетку.

— Это тетя принесла, она все время дает мне лекарства. Скоро подействует.

— Лекарства — отрава, с ними лучше не связываться.

— Я тоже такое читала. Если бы я смогла попасть в Тренажер… Там есть специальные процедуры, чтоб из тела человека вышли все яды. Здорово, правда?

— Илси, у нас нет денег на Тренажер. Пожалуйста, не принимай лекарства без необходимости — особенно те, которые дает тебе тетка. Ты ведь не больная…

Илси кивнула.

— Проходит…

Он взглянул на часы.

— Какой сегодня день?

— Сто тридцать шестой.

— Что?.. — Норберт озадаченно заморгал.

— Ой, не знаю, почему я это ляпнула… Какая-то глупость. Сегодня пятница, восемнадцатое.

— Пятница всегда считалась паршивым днем. По-твоему, Карен — добрая?

— Очень добрая!

— А в чем проявляется ее доброта?

— Ну… во всем. — Илси вдруг смутилась, даже уши покраснели. — Нор, она ведет себя со мной так, как будто я не неполноценная… И она всех спасла от того типа с топором.

— Да уж, удачно испугалась.

— Она совсем не испугалась. Нор, у меня «отлично» по физике. Для того, чтобы так получилось, бросок должен быть очень сильным и точным.

— Думаешь, она его сознательно убила?

— Чтобы всех спасти. Только никому не говори, ладно? А то ее арестуют.

— Илси, с такими людьми надо поосторожней. Я никому не скажу о твоей догадке… Но не забывай, что высоковольтный провод может шарахнуть насмерть кого угодно, в том числе и тебя. Между прочим, это тоже из физики!

— Нор, она хорошая! — убежденно возразила девочка…

Домой Норберт вернулся в мрачноватом настроении. Гестен уже спал, директор «Антираспада» смотрела стереовизор в гостиной. Норберт предложил ей переночевать здесь — было поздно, в такое время по венедийским улицам лучше не ходить…

— …Аманда, помните, вы говорили, что кто-то из ваших старых друзей мог бы по знакомству пустить меня в Тренажер?

— Говорила. — Та устало посмотрела на него. — И что?

— Надо устроить туда не меня, а другого человека. Но это очень важно.

— Нор, он трепался… — Аманда вздохнула. — Он там бухгалтером работает, от него ничего не зависит. В Тренажер не войдешь, если не заплатишь полтора миллиона империалов. За этим специально следят, а то бы все пользовались… Я расспросила подробней, и он объяснил… Славный человек, хотя любит прихвастнуть. Мы с ним в школе вместе учились…

— Ясно…

…Итак, этот вариант отпадает… Норберт поднял пакет с продуктами и поплелся на кухню. Он чувствовал, что сестра в опасности, но не знал, как ее вытащить.

Зеруат закрыл на замок дверь своей комнаты, проверил, заперта ли дверь в лоджию, и нажал на кнопку… С потолка опустились жалюзи с абстрактным рисунком — во всю стену, от пола до потолка. Он прислушался: тихо. Расстегнув куртку, извлек из внутреннего кармана металлическую коробку с зондом Нуль-Излучателя. Зеруат ни на секунду не расставался с ней, даже спал, не снимая верхней одежды, — несмотря на то, что от граней коробки на боку появились кровоподтеки. Святая цель того стоила… Скоро в этой Галактике не останется ни одного агрессивного существа, и мирные раглоссиане смогут вздохнуть спокойно… Открыв коробку, вынул листок — тончайший пластик, схема нанесена специальными несмываемыми чернилами. Зеруат колебался: стоит ли скопировать этот документ? Некогда он обладал неплохой зрительной памятью, но теперь, когда его жизнь близится к закату… Схема исключительно важна, так как содержит, скорее всего, информацию о местонахождении пульта. Без него зонд бесполезен. Однако если копия попадет в чужие руки… Зеруат невольно напрягся, положил листок обратно, со щелчком захлопнул крышку. Мудрая раглоссианская пословица гласит: «Никогда не усугубляйте риск». Пусть схема останется в единственном экземпляре.

В ходе расследования было установлено, что Мехтобий Гусл проник в Императорский Павильон через черный ход; охранники в это время находились в зале, где стоял древний музейный компьютер… Играли, мерзавцы! А если бы кто-нибудь организовал покушение на губернатора?! Харо Костангериос лишний раз убедился в том, что его подчиненные — те еще бестолочи.

Илси, которую он утром по настоянию Лионеллы подвез до школы, всю дорогу хмурилась, забившись в угол на заднем сиденье. Губернатор был взбешен… Он такой день рождения ей устроил: в императорских покоях, с высокопоставленными гостями, драгоценной посудой и редкими изысканными блюдами (между прочим, общая стоимость последних равнялась годовой зарплате директора школы, где эта мерзавка учится!), — а она недовольна! Даже «спасибо» не сказала. На нее не угодишь, все дело в дрянном характере…

Были и другие неприятности… Два десятка стариков из затопленного Паркуана добрались до Венеды и теперь торчат перед зданием правительства Чантеомы с плакатами: «Мы потеряли все, что имели!», «Мы по горло сыты обещаниями!», «Где материальная помощь?» и т. п. Неужели они сами не понимают, что губернатору сейчас не до них? И разогнать нельзя, пикеты уже привлекли внимание любопытных инопланетян. Завтра утром — официальное открытие весеннего карнавала, публичные репрессивные меры могут спугнуть туристов!.. Скрепя сердце (у правительства нет денег на незапланированные расходы!), губернатор велел секретарю сунуть каждому паркуанцу по пятьдесят валедоров и уговорить их убраться восвояси, а сам поехал домой. Он настроился решительно объясниться с Карен… и сломать ее — давно пора!