Дебютантка (СИ) - Дивеева Лара

Все желания в тысячу раз острее.

И за ними не видно правды, не видно обмана стихий, потому что все это кажется настоящим.

Рион перекатывается на постели, придавливая меня собой. Обхватывая меня своим телом. Если бы мы скатились на пол, я бы не заметила боли. С каждым толчком мы ближе, пьянее и яростнее.

Я наполнена им.

И мне не страшно. Потому что в каждый момент жизни ты выбираешь то, что правильно. Для тебя. Сейчас. То, что было правильно вчера, не считается. Это был другой мир, в буквальном смысле. А сегодня мы сплетаемся телами, играем нашей магией, не касаясь души.

Я отдаю Риону все возможное вплоть до последней ноты всхлипа, проникающего тепла, которое давно было только моим, вплоть до самых сладких стонов, щедрости тела, всего тайного, что он пробудил и я бы хотела спрятать, и — помогите мне, Светлые силы! — я отдаю все.

Но не сердце.

А потом мы остываем, внезапно приходим в себя. Удивительно, как быстро накал спадает от бесконечности до нуля. Взгляд Риона из горящего превращается в ледяной. Потому что реальность неприглядна, и надолго от нее не спрячешься.

Потому что мы взлетели так высоко, что увидели происходящее как на ладони.

И оно нам не понравилось.

Рион забирает свою мглу, с трудом вытягивает ее из меня. Прикрываясь одеждой, я сползаю на другой конец постели. О возможности зачатия мы не говорим. Мы так близко к источнику, что это невозможно. А для меня и подавно.

Стихии успокоились, и остались два человека. Мы почти не знаем друг друга, у нас нет ничего общего, и мы активно отталкиваем все, что может случайно сблизить нас даже на шаг.

Мы оба смотрим на кровать, как будто она виновата в случившемся. В неловкие минуты, когда нечего сказать, остается только винить мебель.

Постепенно неловкость рассеивается, и остается радость и глубинное спокойствие. Потому что в кои-то веки я казалась права — если сдаться стихиям, то ничего страшного не случится. Море удовольствия и никаких последствий, никаких ожиданий и душевных ран.

Рион одевается, встает с постели. Я ищу медальон, затерявшийся под простынями. Не хочется показывать мою слабость, укол тоски, когда я касаюсь медальона, поэтому я небрежно кладу его на ворох одежды.

Рион следит за моими действиями с легким раздражением во взгляде.

— Такие медальоны — великая редкость и одна из тайн запределья, — говорит он холодно, но мне кажется, что я слышу спрятанную нотку горечи. — Их берегут и никому не показывают. Только за самую любимую женщину мужчина станет сражаться со мглой, чтобы отвоевать ее душу после смерти тела. Есть поверье, что, собранные в медальоне, искры души продолжают жить. Если это правда, то он принесет вам удачу. — Достав из кармана толстую цепочку, Рион протянул ее мне взамен порванной. — Вот, возьмите!

Это маленький подарок, незначительный. Цепь грубая, из простого металла, ничего общего с украшениями, которыми одаривают любовниц.

Но я все равно ее не приму.

Теперь, когда рассеялся туман желания, я вижу поступки Риона как очередную манипуляцию с целью завоевать мое доверие. А страсть… она не считается.

Я обещала себе, что никогда не прощу ему того, как он со мной обошелся. Пусть наша близость похожа на взрыв чувств, это ничего не меняет. От страсти легко отказаться, должно быть легко. И я докажу это прямо сейчас. Мне не нужны подарки Риона, и его мгла тоже. И свет. А его душа и подавно.

Я приняла его страсть, но я не впустила Риона в свою душу.

— Что на этой цепочке? — Я смотрю на него с усмешкой. — Маячок? Способ подчинить меня? Привязать к вам?

Несколько минут назад Рион был так глубоко во мне, что, казалось, порознь нам уже не почувствовать себя целыми. А теперь мы снова на «вы». И холод между нами как гарантия безопасности.

Рион смотрел на меня несколько долгих минут. Я боялась сглотнуть, боялась выдать свое смятение взглядом или вздохом. Мое доверие не завоевать ни подарками, ни постелью, и Рион должен это понять.

Он кивнул, принял мой ответ как должное.

Положив цепочку на постель, он ушел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Чувство вины промелькнуло и исчезло, задавленное здравым смыслом. Это игра стихий, а мы всего лишь тела, использованные ими. Между нами ничего не изменилось.

Оторвав полоску ткани от подола, я повесила медальон на шею. Цепочку я вернула Риону, повесила на дверную ручку его спальни.

На этом все.

Глава 8

На месте Треоста я бы отдала победу съэру Таверу. Некоторые люди достойны награды за упорство. За то, что идут вперед, даже если перевес не в их пользу. Тавер дошел до третьего круга без магии, благодаря ловкости, смелости и выносливости. Его руки под закатанными рукавами сплошь покрыты синяками, лицо разбито, но Тавер стоит с прямой спиной и ухмылкой победителя.

Все мы в храме ждем начала третьего круга. Не скрою, я волнуюсь. Фантазия Треоста меня пугает.

Этим утром я позавтракала в своей комнате, чтобы лишний раз не сталкиваться с лъэрдами и не касаться больных тем. Теперь они стоят за моей спиной, Дэйн тоже. Проходя мимо, она сжала мое плечо, намекая на наш якобы договор, но не рискнула заговорить при лъэрдах.

Треост взмахнул крыльями, и хлопья силы полетели вниз снежинками. Значит, снова будет пар, а потом огонь, и придется бежать. Я направилась к алтарю, на ходу разминая уставшие, ноющие ноги.

— Куда-то спешите? — раздалось за спиной. Увы, Рион не выпустит меня из-под контроля. Дэйн права, пора отвыкать от его помощи и держаться от лъэрдов подальше.

Обернувшись на Риона, я усмехнулась.

— Вы в курсе, что испытания не парные, и нам не дадут одну победу на двоих?

От его близости, от прикосновения его стихий внутри меня разгорается сладкий пожар, но это не отразилось на моем лице. Рион видит только прохладное равнодушие.

С другой стороны подошел Камил, демонстративно положил руку на мое плечо. Маги Августа окружили меня, желанный трофей, и с вызовом смотрели на Риона. Они ждали начала, сигнала Треоста, чтобы избавиться от соперника.

Рион даже не посмотрел на них, только шевельнул пальцами, выпуская языки мглы. Будто правила Треоста его не касаются и нападение пяти сильных магов не представляет для него сложности.

Мгла поползла по моим плечам, коснулась пальцев Камила, и тот нехотя отступил.

Рион же вел себя так, будто в храме нет никого, кроме нас. Он хотел вызвать меня на откровенность и не верил в мое отстраненное спокойствие после вчерашней близости.

— Хотел бы я знать, для чего вам бесконечная сила! Расскажете? — Он склонился ближе. Его дыхание щекотало мою щеку, путалось в волосах.

Я пожала плечом, отметая его вопрос, и он поджал губы. Ему не нравится, что я не играю по его правилам.

— Если я пойму ваши мотивы, нам будет легче действовать вместе, — снова попробовал он.

 Нет, не так. Если Рион поймет мои мотивы, то сможет придумать красивую ложь, чтобы добиться моего послушания.

Привстав на цыпочки, я потянулась губами к его уху. Его кадык дернулся, рука пробежала по моей спине, комкая платье в кулак.

— Я не ищу легких путей, — прошептала я.

Сощурившись, Рион тряхнул меня, будто пытаясь привести в чувство. Вытрясти из меня неугодную ему дурь.

— Я хочу понять, ради чего вы рискуете. Или ради кого, — добавил осторожно. Он надеется, что я выдам себя, побледнев или прослезившись. А там уже полшага до откровения.

Не на ту напал.

Я собрала в ладонь хлопья силы Треоста и подбросила их в воздух. Превратившись в пар, они скрыли от меня лицо Риона.

Он обхватил меня за талию и прижал ближе, разгоняя пар свободной рукой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Можно научиться доверять, — сказал он тихо.

— Удачи с этим!

— Я говорю о вас. Вас кто-то предал?

— А вас? — ответила вопросом на вопрос.

— Было дело, — сказал он голосом гладким как шелк и холодным как лед.

— Незабываемые ощущения, не правда ли? — Я заставила его разжать пальцы и выпустить меня из рук. — Осторожно, лъэрд Николет! Если вы станете лезть людям в душу, то потом в критический момент не сможете через них переступить.