Майский ястреб - Джиллиан Брэдшоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элдвульф скептически посмотрел на него, затем вытащил из-за пояса кинжал и принялся перерезать веревку, на которой висело тело.
— Экий ты стал вдруг благородный! Может, мне лучше вернуться домой, а ты тут сам справишься с Артуром «в честном бою»?
Кердик ничего не сказал. Веревка лопнула, тело тяжело рухнуло на пол. Элдвульф отступил, сунул кинжал за пояс и строго посмотрел на Кердика.
— Я хочу, чтобы Артур сдох, — медленно проговорил король западных саксов. — А раз я не могу убить его в честном поединке, приходится пользоваться тем, что есть. Хорошо, через две недели.
— Да ты и вправду смельчак! — Элдвульф улыбнулся. — Ты только имей в виду, что этот молодой дурак, который спит в твоих конюшнях, вовсе не тот, за кого себя выдает. Никакой он не раб, и даже не простой смертный, как мы с тобой. И зачем он сюда явился? Вряд ли твои боги довольны его приходом. А мои боги хотят заполучить его меч. Однако ты и я понимаем, что живым он нам его не отдаст. Значит, отдаст мертвым. Нам здорово повезло, что твои люди привели его.
— Я поверю во что хочешь, когда Артур умрет, — хмыкнул Кердик. — А до тех пор…
— Как? — воскликнул Элдвульф, — тебе мало того, что ты видел? Какие тебе еще нужны доказательства? Я тебе что, хромую кобылу предлагаю?
— Артур пока жив, — резко ответил Кердик. — В твои силы я верю. Но, говорят, Артура защищает не то христианская, не то друидская магия. Вот когда он будет мертв, я поверю, что твой бог сильнее.
— Спору нет, он силён, — кивнул Элдвульф.
«Вы еще не знаете, насколько он силён, — думал я, возвращаясь в конюшню. — Но ведь и Тьма сильна… О, Свет, защити меня. Я боюсь».
Нет, подумал я, снова укладываясь на солому, демону Элдвульфа вряд ли удастся справиться с Артуром. Моргауза не справилась, а уж какой-то демон… Но зачем им меч? Элдвульф — сильный маг, но все же он послабее Королевы Тьмы. Он же смертный, а Моргауза — давно уже нет. Да только что мне с того, чем кончится их сделка с дьяволом, если Кердик и Элдвульф собираются скормить меня своему демону?
Пришлось до боли прикусить губу, что сдержать естественный порыв вскочить и с воплем помчаться куда подальше от этого страшного места. Храбрость — замечательная черта характера, но только не тогда, когда у тебя на шее затягивается петля, а тело раскачивается под потолком при свете свечи, а демон его терзает. Я почти ощущал веревку на шее, видел ужасную тьму, клубящуюся вокруг. Принести меня в жертву? Но почему? Только потому, что я служу Свету и владею волшебным мечом? Или… потому, что я не совсем человек? Во всяком случае, так думает Элдвульф. И внезапно я понял, что за выражение видел на лицах сначала бандитов Вульфа, а потом на лицах слуг Кердика. Страх! Это был страх перед неизвестным, перед сверхъестественным. Я сел в темноте, сжимая рукоять Каледвэлча.
— Я человек, — сказал я вслух. Кровь билась в ушах, меня тошнило от усталости и страха, ноги болели, болели ступни, покрытые волдырями, все тело чесалось, а одежда казалась (или была на самом деле) слишком тесной. Все эти признаки говорили о том, что я — человек, и никто другой. Что же они такое видели во мне?
Но что-то же они видели! Одно и то же выражение, во всяком случае, при первой встрече. Я посмотрел на рубин на рукояти Каледвэлча, темный в ночи, как мой собственный страх.
«Так кто же я на самом деле?» —в отчаянии спросил я себя. Гвальхмаи. Гвальхмаи ап Лот, воин Света, да. Но я же человек! Что же такое со мной случилось?
Мой король, сказал я на этот раз уже про себя, я боюсь. Тьма очень сильна, а я, призванный бороться с ней, даже не знаю, кто я сам, и сам себя боюсь. Как мне бежать? Элдвульф сильный маг, у Кердика — целая армия, многие сотни воинов, навыки военачальника! А я — не пойми кто, и моя мать, Королева Тьмы, желает моей смерти.
Моя мать. Как только я вспомнил о ней, я тут же принялся перебирать в памяти то, чему она меня научила. Насколько глубоко укоренились во мне эти знания? Видимо, достаточно глубоко, потому как Элдвульф сразу меня заподозрил, а остальные пугаются с первого взгляда. Неужто один день, проведенный на Острове Блаженных и три года, прошедшие в мире смертных, настолько меня изменили, превратили во что-то совершенно чуждое для рода человеческого? И где я, наконец, нахожусь? Понятно, что очень далеко от дома, от своих родичей, от своего клана, от людей, знавших меня, смеявшихся надо мной, защищавших меня… Наверное, все они считают меня мертвым. И лучше уж и в самом деле быть мертвым, чем рабом в чужом королевстве, которому предстоит быть повешенным в качестве жертвы неведомому богу, такой же жертвы, какой был несчастный Конналл...
Конналл из Далриада, воин, принявший быструю смерть от моего кинжала. Моя мать, которая, по сути, и не мать вовсе, а демон. Побег. Зал короля Луга, песня, огонь, охвативший клинок, и свет, разгоравшийся словно за границей мира…
Прости меня, господин мой Верховный король, за то, что усомнился в тебе. Ты не бросишь своих воинов умирать, а у меня нет права сбежать с поля битвы после того, как ты спас меня.
В камне меча медленно разгоралось алое сияние. Я прислонился лбом к клинку и ощутил, как свет поднимается внутри меня, словно музыка. Верить. Ничему не удивляться!
Глава седьмая
На следующий день я проснулся уже за полдень. Рабы Кердика обрадовались, потому что я валялся у них на дороге, но никто из них даже не попытался меня разбудить. Стоило мне подняться, как мне показали, где можно умыться, а пока я поливал себя водой, принесли одежду. Все оказалось сильно поношенным, но чистым, и вполне походящим по росту. А уж сапогам я и
