Поцелуй ангела - Алафер Берк

А пока ему пора идти. Через десять минут у него встреча с человеком по имени Даррелл Вашингтон в парке на площади Томпкинса. Это важная встреча. Она определит, будет ли Даррелл жить или умрет.

Глава 28

Саймон Найт хотел встретиться с полицейскими, ведущими дело Майерса и получившими от него прозвище «идеальная команда», до того, как их показания будут представлены большому жюри. И хотя Найт всячески стремился продемонстрировать, насколько он любит свою команду, Роган явно решил возненавидеть «идеального капитана».

Этими чувствами он поделился с Элли, когда они поднимались в лифте на седьмой этаж.

— Смеешься, что ли? «Идеальная команда»! При виде черного детектива ему на ум приходит О. Джей Симпсон?[31]

— Ох, лучше бы я тебе не говорила. Мне кажется, он сказал так потому, что Макс Донован назвал нас идеальными свидетелями.

— Поправочка. Мне кажется, твой новый приятель назвал идеальным свидетелем тебя. А знаешь, почему его босс называет нас «идеальной командой», даже не поговорив с нами? Потому что тащится от одной мысли, что хорошенькая блондинка-детектив и человек, которого он наверняка воспримет как — цитата — четко изъясняющегося черного, станут давать показания против богатого, стильного белого мальчика перед нью-йоркскими присяжными. Но ведь на самом деле мы совсем не такие.

— Джей Джей Роган, я и не думала, что ты такой мудрый.

— Да, не просто злой негр, — ответил он с улыбкой, которая говорила, что ее напарник не так уж и сердит.

По виду кабинетов Саймона Найта и Макса Донована можно было мгновенно определить, кто главнее. Кабинет Найта оказался вдвое больше, а кроме того, здесь присутствовали кожаные кресла, персидский ковер и старинный, красного дерева — по крайней мере судя по виду, — письменный стол.

Человек за столом был величав под стать обстановке. Элли обратила внимание на черные с проседью волосы, благородные морщины на тонком аристократическом лице и строгий темно-синий костюм. Она бы не удивилась, окажись он армейским генералом с четырьмя звездами на погонах. Впрочем, должность главного обвинителя окружной прокуратуры Нью-Йорка тоже вполне ему подходила.

Макс Донован представил собравшихся, после чего Элли и Роган сели напротив коричневого кожаного дивана, на котором устроились Найт и Донован. Элли и Макс переглянулись, и ей вдруг стало любопытно, кто на кого посмотрел первым.

— Что ж, детективы, — хлопнул в ладоши Найт, — для меня нет ничего лучше, чем начать наше с вами знакомство с хорошей новости. Я сказал в лаборатории, что хочу получить предварительные результаты ДНК до встречи с большим жюри. Они сказали, что это невозможно, однако полчаса назад мне позвонили: сперма на блузке жертвы и мазок из полости рта совпали с ДНК Джейка Майерса. Одна из трехсот миллиардов.

— Наверное, вам придется взять в «идеальную команду» еще и криминалиста.

Элли метнула неодобрительный взгляд на своего напарника, но Роган широко улыбался и, казалось, дышал искренним воодушевлением. Если бы не тот разговор в лифте, она могла бы решить, что он гордится своим местом в этой команде.

Найт принял это за чистую монету.

— В точку, детектив, — провозгласил он, подняв указательный палец. — Я непременно так и сделаю.

Элли уже представила, как Роган пародирует Найта за выпивкой в «Бандюгах».

— Итак, — продолжил Найт знакомить их с новыми данными по делу, — мы знаем, что ответчик общался с жертвой незадолго до ее смерти. У нас есть неоспоримое доказательство их сексуального контакта, также незадолго до смерти. У нас есть попытка обвиняемого создать ложное алиби, ныне уже опровергнутое его другом, Ником Уорденом. У нас есть фотография обвиняемого, выходящего из клуба вместе с жертвой. Мы выявили всех, кто был с ним в тот вечер, и никто не видел его после трех ноль трех, того времени, что значится на фотографии. И плюс у нас есть еще одна девушка.

— Что за девушка? — удивилась Элли.

— Они еще не в курсе? — спросил Найт.

Донован покачал головой:

— Я знал, что мы увидимся сегодня утром.

— Донован вчера трудился до седьмого пота, дозваниваясь в Корнелл.

— Альма-матер Майерса, — пояснил Макс. Но Элли в пояснениях не нуждалась. Даже на первый взгляд несущественные подробности о подозреваемых были во всех деталях зафиксированы в ее памяти. Она, к примеру, до сих пор помнила дату рождения своего первого задержанного.

— Однажды, пять лет назад, в период учебы на предпоследнем курсе колледжа, Майерс перебрал на вечеринке и попытался изнасиловать девушку, предварительно предложив проводить ее домой, — выложил Найт. — Заявление девушка писать не стала, но двое друзей утверждают, что на следующее утро она им об этом рассказывала.

— Мы можем использовать это в суде? — спросила Элли. Со времени ее учебы на юридических курсах в университете Вичиты прошло несколько лет, однако она отлично помнила, что существуют серьезные ограничения в использовании прошлых провинностей человека во время судебных слушаний.

Найт кивнул.

— Мы будем утверждать, что это формирует почерк преступника. Алкоголь. Легкий флирт. В нашу пользу и то, что предыдущая девушка была того же возраста и тоже блондинка. Она утверждала, что он был груб и схватил ее за шею. Ей удалось избавиться от него только в своей комнате в общежитии, когда она прыснула ему в лицо лаком для волос. Мы убедим присяжных в том, что на этот раз он просто не захотел быстро сдаваться.

Аргументы Найта показались Элли большой натяжкой, но она предпочла оставить свои соображения при себе.

— Как вы оба понимаете, большое жюри для нас — пустяк. Там будем только мы и двадцать три обычных ньюйоркца. И это не оксюморон. — Очевидно, эта шутка была любимой и не раз обкатанной, но Элли все равно вежливо улыбнулась. — Вопросы есть?

Элли и Роган покачали головами.

— Ну и отлично. Пора «идеальной команде» показать, что у нас есть. И без сюрпризов, верно?

Эту фразу Элли слышала уже во второй раз за утро. И оба раза у нее начинало сосать под ложечкой при мысли о Люси Фини, Робби Харрингтон и Элис Батлер. Даже заняв свое место в зале заседаний большого жюри под внимательными взорами двадцати трех пар глаз, она еще окончательно не решила, что ей делать со своими сомнениями о виновности Джейка Майерса.

В зале, как и говорил Саймон Найт, находились только представители стороны обвинения, их свидетели и двадцать три простых ньюйоркца. Старшина большого жюри, мужчина в клетчатой рубахе и очках с толстыми линзами, державший грудь колесом, спросил Элли, клянется ли она говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.

Ни обвиняемого. Ни судьи. Ни адвоката. Здесь не будет перекрестного допроса. И каверзных вопросов. «Всегда есть простой и сложный способ», — пронеслось в голове у Элли. И что такое на самом деле вся правда?

Элли приняла присягу и, как идеальный свидетель, изложила версию государственного обвинения против Джейка Майерса, каждая деталь которого была чистой правдой. Как оказалось, сегодняшние сюрпризы преподнесет вовсе не она.

Впервые к хитрости прибегла рыжая девица, ожидавшая под дверью зала, пока Элли давала показания. На ней был облегающий черный костюм и лакированные шпильки; в руках она держала маленький чемоданчик крокодиловой кожи, который наверняка стоил больше, чем Элли зарабатывала за месяц. Она была не старше Элли, но, судя по всему, не испытывала ни малейших неудобств из-за своего возраста и соответственно нехватки опыта.

— Привет, Макс. А я уже начала гадать, не смылся ли ты с вечеринки. — Она одарила Донована улыбкой, которую женщины обычно адресуют мужчинам его типа.

Донован откашлялся:

— Знакомьтесь, Сьюзан Паркер. Адвокат Ника Уордена.

Саймон Найт выглянул из зала.

— Что тут у вас? Там готовы заслушать Уордена.

— Господин Найт, для вас я в представлении явно не нуждаюсь, — заметила Паркер, протягивая ему ладонь для рукопожатия, прежде чем совершить тот же ритуал с Роганом и Элли.

Элли припомнила: Донован как-то упоминал, что у Ника Уордена молодой адвокат из одной напористой дилерской фирмы. Тот факт, что уголовные дела не входили в круг повседневных обязанностей Паркер, объясняло, почему она одета значительно лучше, чем те защитники, которых Элли обычно видела в судах.

— Где ваш клиент? — спросил Найт.

— Пошел искать комнату для мальчиков. Но штука в том, что он с другом.

— Единственный его друг, который нас интересует, сидит в тюрьме Рикерз-Айленд без права выхода под залог, — отозвался Найт.

Тут Паркер выдала новый сюрприз.

— Я говорю о Хайме Родригесе.

— Тот вышибала? — удивился Найт, обернувшись в Доновану за разъяснениями. Тот кивнул. — А я думал, ваш клиент так напуган, что будет лишь отнекиваться. Я не хочу, чтобы он еще чего-нибудь отчебучил перед процессом.