Новая хронология катастрофы 1941 - М. Солонин

По наблюдениям экипажей, отмечены прямые попаданияу видели [как] ангары у Галац загорелись. В 5.27 в районе Бриэла были атакованы истребителями типа Me-109. Над Измаилом были атакованы 9 PZL-24 (один румынский истребитель был сбит, пилот погиб, в Оперсводке № 02 это не отмечено. — М.С.); в районе Болград 5 истребителями не установленного типа (едва ли это были какие-то другие истребители, если не И-16 из состава 67-го ИАП. — М.С.); были обстреляны зенитной артиллерией противника в районах…

В результате воздушного боя и [обстрела] ЗА — потери: подбит самолет СБ ст. лейтенанта Козлова, получил 55 пробоину выведен из строя правый мотор, произвел посадку благополучно на свой аэродром. Легко ранен стрелок-радист ст. сержант Лаптев. От ЗА в районе Галац ранен летчик ст. лейтенант Кохленко, произвел вынужденную посадку севернее Сарата, самолет скапотировал, самолет поломан, экипаж жив. Самолет Пе-2 капитана Анисимова имеет пробоины 6 [штук?].

В районе Болград обстреляны своей ЗА. В 6.23 остальными (без одного СБ) произвели посадку на свой аэродром благополучно. Полк к 10.00 в составе 14 экипажей Пе-2 и 16 экипажей С Б готов к выполнению боевых задач…»[186]

Судя по весьма скромной загрузке самолетов (теоретически СБ мог взять 12 ФАБ-100 — 8 во внутреннем бомбо-отсеке и 4 на внешней подвеске) и длинному перечню атакованных целей, румынским аэродромам в Бриэла и Галац досталась лишь малая часть бомбового груза; что именно загорелось в ангарах на аэродроме в Галац и долго ли оно горело — неизвестно. К чести командования 21-й САД отметим, что в отчет «О потерях личного состава и матчасти противника с 22.6 по 2.7.1941 г.» они эти ангары не включили. В графе «уничтожены на земле» числятся только 4 бомбардировщика «Савойя-Маркетти».[187]

Обстоятельства их уничтожения были следующие:

«Боевое донесение № 04, штаб 21-й САД, Одесса, 10.30 25.6.41

1. 146-й ИАП в течение дня 24.6 произвел три вылета на сопровождение бомбардировщиков в район Фелчиу. Три вылета девятками по вызову ПВО. При атаке аэродрома Бузэу уничтожено 4 самолета противника типа «Савойя» — горели, зажжен ангар, обстреляна ж/д станция Бузэу, горят вагоны.

2. В результате воздушного боя сбито: ПЗЛ-24 — три, «Юнкере» — один, «Савойя» — четыре. Потерь в боях полк не имеет. В районе Болгарийка обстрелян и атакован И-16 67-й ИАП (летчики этого очень активного полка, видимо, взяли за правило сбивать любой летающий объект, не отвлекаясь на его опознавание. — М.С.) — один самолет получил до 28 пробоин, вышел из строя. Экипаж невредим…»[188]

Удар по аэродрому Бузэу (правда, без какой-либо конкретизации достигнутых результатов) отмечен и в Оперативной сводке № 07 штаба ВВС 9-й армии от 22.00 26 июня: «ВВС армии в течение 26.6 уничтожали скопление войск противника, авиацию на аэродроме Бузэу и разрушали военные объекты в гг. Яссы и Хуши».[189]

День 26 июня знаменателен рекордным для авиации Южного фронта числом вылетов бомбардировщиков (151 СБ) и весом сброшенных на противника бомб (60 тонн)[190]. Это, в частности, объясняется тем, что активное участие в боевых действиях принял 132-й БАП из состава 45-й САД, а также подчиненный штабу ВВС фронта 317-й разведывательный авиаполк (по составу боевых машин — 4 CБ — вполне «бомбардировочный»). Еще 23 июня было принято решение о перебазировании 132-го БАП из далекого Кировограда на аэродром в районе Раздельная (60 км к северо-западу от Одессы), и уже вечером 23 июня первые 9 бомбардировщиков 132-го БАП нанесли удар по румынской ж/д станции в Яссы. Этот же старинный город стал объектом массированного удара (самого мощного за все время боевых действий в Бессарабии) и 26 июня. Отсутствие истребительного прикрытия бомбардировщиков[191] — тем более странное, что г. Яссы находится на расстоянии всего в 15 км от границы, т. е. в зоне досягаемости всех истребительных полков ВВС фронта, — привело к тяжелым потерям:

«..А. 45 САД в составе 65 самолетов произвела налет на г. Яссы и аэродром, город зажжен. Над г. Яссы были атакованы 15 самолетами Me-109. Пулеметным огнем бомбардировщиков сбито 5 самолетов Me-109. Потери: 5 СБ сбито, 9 СБ не вернулись на свой аэродром, 2 из них произвели вынужденную посадку в районе Унгены.

317 РАП уничтожал войска противника в районе Скулени и разрушал г. Яссы. Отмечено большое количество пожаров. Произведено 50 самолето-вылетов…»[192]

Трудно сказать, чем злосчастный город привлек такое внимание командования ВВС Южного фронта; в любом случае на аэродроме Яссы, расположенном на дистанции артиллерийского огня от границы, крупных сил вражеской авиации не было. К счастью, потери летных экипажей оказались не столь велики, как можно было бы предположить по первым донесениям. В Оперативной сводке № 09 штаба ВВС 9-й армии (23.00 27.6) читаем: «Из невернувшихся 26.6 14 экипажей 132-го БАП 8 экипажей сегодня найдены».[193] В той же сводке сообщается и об уничтожении на земле одного «Бленхейма».

3 июля ВВС Южного фронта нанесли, наконец, удар по крупному румынскому аэродрому Роман (основной аэродром базирования истребителей эскадры JG-77), правда, ничтожно малыми силами: «2 CАД 3 самолета МиГ-3 в 12.00 на аэродроме Роман обнаружили до 35 Me-109, 12–13 Ме-110, до 35 «Бленхейм» и Ю-87. В результате атаки сожжен один Ме-110 (самолетов этого типа на Румынском ТВД не было вовсе. — М.С.). В районе Быковец звено вело бой с 3 Me-109, один Me-109 сбит». Всего в этот день, если верить Оперативной сводке № 24, на земле было уничтожено 4 самолета противника.[194]

В общей сложности получается, что с 22 июня по 7 июля советские летчики заявили об уничтожении на земле 9 самолетов противника, кроме того, в оперативных сводках и боевых донесениях частей есть сообщения о произведенных ударах по вражеским аэродромам без какой-либо конкретизации результатов. В итоговом годовом отчете штаба ВВС Южного фронта было заявлено, что в июне на аэродромах противника было уничтожено 41, а в июле —28 вражеских самолетов.[195]

К сожалению, даже эти, достаточно скромные достижения не подтверждаются ни известными ныне документами противника, ни оперативными сводками частей и соединений ВВС Южного фронта. Пресловутая «волшебная палочка» в виде всесокрушающего удара по аэродромам не сработала — ни с запада на восток, ни с востока на запад.

Волшебные палочки бывают только в сказках, поэтому не приходится удивляться тому, что ни одной из противоборствующих сторон не удалось уничтожить авиацию противника на земле. Сложнее понять другое — почему авиация Южного фронта даже не пыталась решить важнейшую, предусмотренную предвоенными планами задачу разрушения румынских нефтепромыслов.

Прежде чем приступить к рассмотрению фактической стороны дела, имеет, видимо, смысл определиться с «ценой вопроса». Это особенно важно, учитывая, что в оценке значимости данной проблемы в последние годы наблюдалось шараханье из одной крайности в другую. Традиционная советская историография никакой проблемы не видела вовсе, а факт отсутствия массированных авиаударов — при наличии крупных сил советской бомбардировочной авиации и «непотопляемого авианосца» в виде аэродромов Одессы и Крыма — воспринимался как не заслуживающее дискуссии явление природы. В этом вопросе (как и во многих других) «нарушителем спокойствия» выступил

В. Суворов. В присущей ему яркой — на грани гротеска — публицистической манере В. Суворов заявил, что если бы до нефтепромыслов Плоешти смог дойти хотя бы один советский танк, а в кармане танкиста нашелся бы коробок спичек, то военная машина гитлеровской Германии оказалась бы обездвиженной.

Тяжелая авиабомба ФАБ-500 (а даже легкий советский бомбардировщик СБ последних модификаций мог поднять три такие бомбы) способна произвести эффект гораздо больший, нежели коробок спичек. С подачи В. Суворова в около исторической литературе началась бурная дискуссия, участниками которой были высказаны полярные мнения: от горьких сожалений о Великом Упущенном Шансе до безапелляционных заявлений о том, что немцы могли прекрасно обойтись и без румынской нефти. На мой взгляд, в данном случае истина лежит посредине крайних оценок.

Несомненным фактом является то, что германский вермахт отвоевал всю войну на жидком топливе, полученном переработкой каменного угля (т. н. «синтетический бензин»). Именно этот бензин заливали в топливные баки немецких танков, бронетранспортеров и автомашин. Технология синтеза была разработана немецкими химиками еще в 1926 г., тогда же началось строительство первой промышленной установки. В 1941 г. в Германии было произведено 4,3 млн тонн «синтетики», в 1943 г. — 6,6 млн тонн. Для того чтобы по достоинству оценить эти цифры, напомним, что Советский Союз, располагавший самой большой в Старом Свете нефтедобычей, в годы войны производил в среднем 4 млн тонн бензина (всех сортов) в год. Создание грандиозных производственных мощностей по выпуску жидкого топлива может быть по праву названо научным, технологическим и организационным достижением беспримерного масштаба.