Точка невозврата - Евгения Ветрова

– Без ордера? – Алена вздернула брови домиком. На ее кукольном личике они смотрелись бровками Пьеро, узнавшем о бегстве Мальвины.

– Досмотр личных вещей совершается без ордера. Лучше, конечно, с согласия владельца, но можно и без. Откройте сумку. Очень обяжете.

– Что вам нужно от моей жены? – подал голос наконец проснувшийся Кирилл.

– Ничего особенного, просто хотим ознакомиться с содержимым сумки.

– Кирилл, это произвол! Геннадий Павлович! Да вы с ума сошли, что ли?

Раздалось глухое роптание спортсменов. Мухин пробился вперед. Быстро оценил обстановку.

– Так, Кирилл, открой сумку. Покажи им всем, пусть успокоятся.

– Да, – Хорхин кивнул, – если вам нечего скрывать, то и бояться нечего.

– Откуда я знаю, может, вы туда уже наркотиков напихали, – проворчал Кирилл и поставил сумку на сиденье. Алена тихо вскрикнула.

Хорхин коротко хохотнул и покивал, поощряя Порошина не останавливаться. Алена, вцепившаяся в руку мужа, так и не отпустила ее, пока тот тянул молнию вниз.

– Ну вот, смотрите, – Кирилл распахнул сумку. – Что вы там хотите найти? Золото, брильянты?

Хорхин, вытянув шею, всматривался в чрево сумки, полное пакетов и контейнеров.

– Так, нам нужны понятые. Пригласите кого-нибудь из сотрудников аэропорта.

Дружный вздох пролетел над залом.

– Выложите вот это и это, – скомандовал Хорхин Порошину, когда назначенные понятыми двое охранников появились в зале, – сами, сами, чтоб не говорили потом, что менты подкинули. Теперь вот это. Хорошо. – Рядом с сумкой уже возвышалась гора пакетов. – А теперь это. Понятые, прошу зафиксировать, что в сумке была найдена упаковка одноразовых пластиковых чашек. В количестве… – Хорхин прищурился, считая. – Шести штук.

– И что? – Порошин стоял, гоняя желваки по лицу. – Весь цирк ради каких-то пакетов? В смысле чашек?

– Именно. Следствие считает, что эти чашки и послужили орудием убийства.

– Бред, с ума все сошли, – Кирилл посмотрел на притихшую жену.

– Это ваши чашки? – Хорхин посмотрел на Алену. – Разве нет?

– Мои, – с трудом разлепляя сухие губы, ответила она. – А в чем дело?

– Да, в чем дело? – Мухин придвинулся ближе и теперь стоял рядом с Порошиными, готовый встать на их защиту.

– В чашках яд, – пояснила Жанна. – Вот так и отравили Борисова и Викторию.

– С ума сошли? – Кирилл дернул плечом, снимая с него руку Алены, словно готовясь к драке. – Я больной, по-вашему?

– Не вы, – Жанна перевела взгляд на Алену и чуть отшатнулась от ярости, полыхнувшей в ее глазах. – Так, а что мы спорим? Давайте проведем эксперимент.

Она быстро, пока Хорхин ничего не понял, раскрыла пакет, вытащила чашку, налила в нее воды и протянула Кириллу.

– Вот. Выпейте. Докажите, что мы все придумали.

Кирилл выкатил глаза и потянулся к чашке. Бац! Алена стукнула его по руке, чашка выпала и покатилась по полу, разбрызгивая воду.

– Что и требовалось доказать, – сказала Жанна и попятилась, спиной ввинчиваясь в толпу, потому что Порошин готов был испепелить ее взглядом.

– Прости, – Алена повернулась к мужу. – Я просто не могла поступить иначе. Прости.

Глава 21

Иногда реальность размывается, стирает грани, плавно переходя в область иррационального. Может, и правда существуют некие параллельные миры, где живут такие же люди, но с иной судьбой. В детстве Жанна часто думала, что где-то рядом с ней, невидимая, живет еще такая же девочка, ее точная копия, с такими же хвостиками и разбитыми коленками. Но только у нее все немного не так. По ночам она придумывала ей приключения. Невероятные, полные неожиданных событий и открытий. Потом она выросла и забросила своего двойника. Правда, в последнее время ей все чаще хотелось, чтобы такой двойник у нее все же был. Он бы тогда принял на себя все плохое, что с ней случилось. И вот это нынешнее тоже.

Алена все еще стояла рядом с Кириллом, уткнувшись лицом ему в грудь. Совсем маленькая рядом с ним.

– Это неправда, – который раз повторил Порошин, с угрозой кидая взгляды на следователя и полицейских, маячивших неподалеку. – Ален, ты же это несерьезно? Ты не в себе. Она не в себе. Вы же видите?!

Алена оттолкнулась от него и сделала шаг назад.

– Я все расскажу. Только не при всех…

Хорхин сделал знак полицейским, и те принялись оттеснять толпу. Вскоре остались только Алена с Кириллом, Жанна и Мухин. Тот отказался уйти. Хорхин сильно не возражал.

– Да, это я отравила Борисова, – Алена сказала это и вдруг сдулась как шарик, стала еще меньше, словно истаяла. – Можно я сяду? – Она прошла и села рядом со своей развороченной сумкой.

– Зачем? – Кирилл внезапно побледнел. – Он… что-то сделал тебе? С тобой?

Мухин как-то странно хекнул, Жанна быстро глянула на него. Наверное, тренер знал о любимой забаве своего форварда. Вот же…

Алена печально улыбнулась.

– Нет, – мотнула она головой, – вернее, сделал, но не сейчас. Тринадцать лет назад.

– Алена! – Порошин крикнул это так, что все вздрогнули. – Вы же видите, что она не в себе. – Он повернулся к следователю и схватил его за грудки. – Вы понимаете, что она несет полную чушь?

– И что же случилось тринадцать лет назад? – Хорхин отодрал от себя его руки и отступил, одновременно дав сигнал полицейским, которые вскинулись на крик, что все в порядке.

Кирилл сел рядом с женой и взял ее за руку.

– Алена, приходи в себя.

По лицу Алены скользнула горькая усмешка, ладошки, стиснутые в замок, прижались к подбородку. Голос звучал монотонно, словно рассказывая историю тысячный раз.

– Тринадцать лет назад мы с братом катали парные танцы. Собирались на чемпионат. У нас все было так… хорошо, так радужно. А потом брат получил травму. Он тогда приехал на тренировку раньше меня, и там что-то произошло. Когда я пришла, он лежал на льду без сознания. Его еле спасли. Но он… стал инвалидом. Он не помнит, что произошло, он не может говорить, он ничего не может. Только мычать. Это не жизнь. Это кошмар. У него все забрали. Все.

– Это был несчастный случай, Ален, – тихо сказал Кирилл. – Там же было следствие, развязался шнурок, он споткнулся и упал. Просто так случилось.

Алена сидела с закрытыми глазами и на каждое его слово качала головой. Потом заговорила:

– У него был огромный синяк. На голени, вот тут, – она рукой показала место на ноге. – Если он упал спиной назад, откуда синяк на ноге спереди? Сначала я тоже поверила, что Глеб упал. Врачи сказали, что это необратимо, такая травма. Он никогда не встанет. Никогда. Я пыталась кататься одна, но… это было не то. Я не могла. Глеб был для меня больше, чем брат, больше, чем партнер по танцам. Но лед никогда не отпускает