Виртуальный меч Сталина - Евгений Темежников

«… к этой тяжелой службе в пехоте приходит молодежь нашей страны после отсева от комплектования авиации, артиллерии, танковых частей, конницы, инженерных частей, частей местной охраны и т. п. В результате — слабый малорослый боец. Не секрет, товарищи, что сплошь и рядом, мы можем наблюдать в частях такого бойца, который по своему росту, по своей комплекции настолько жиденький, ну просто неоформленный ребенок, причем порой он даже ниже винтовки. (Смех в зале). Бесспорно, что такой боец вынести всей тяжести тяжелого напряжения боя пехотинца не может. Эта задача ему не под силу» [8, с.57].

В Красной Армии не было стационарных дивизий. Официально. А вот в британской и американской армиях не было моторизованных дивизий. Тоже официально. Были только пехотные и бронетанковые. Так неужели у западных союзников была немобильная армия? Вот штаты дивизий начала войны:

Советская моторизованная дивизия: автомашин — 1138, тракторов и тягачей — 134, бронетранспортеров — 0, итого — 1262.

Немецкая пехотная дивизия: автомашин — 1009, тракторов и тягачей — 62, бронетранспортеров — 3, итого — 1074.

Британская пехотная дивизия: автомашин — 810, тракторов и тягачей — 156, бронетранспортеров — 140, итого — 1106.

По штатному количеству транспорта британские и немецкие пехотные дивизии весьма мало отличаются от советских моторизованных. Я долго пытался выяснить критерий, по которому можно отличить пехотную (стрелковую) дивизию от моторизованной (мотопехотной, мотострелковой). Наконец, кто–то предложил, что моторизованной может считаться та часть, которая теоретически может перевезти свой личный состав штатными механизированными средствами. Прикинем транспортную способность немецкой пехотной дивизии по перевозке людей. Считаем, что легковая машина перевозит 5 человек, мотоцикл с коляской 3 человека, мотоцикл без коляски 2 человека. Не знаю как у немцев, а у нас в кузов полуторки ставили 4 лавки по 4 седока, а трехтонки — 5 лавок по 5 седоков. Хотя большинство немецких грузовиков составляли 3-тонные «Опели», примем среднее — 20 человек. Плюс два человека в кабине. Наиболее распространенный в Вермахте средний тягач Kfz.7 — 12 человек. Берем штат пехотной дивизии образца 1939 г. первой волны численностью [Все данные из Мюллер — Гиллебранд, 7, с.86].

394 легковых автомобиля — 1970 человек

610 грузовых автомобилей — 13420 человек

62 тягача — 744 человека

323 мотоциклов без коляски — 646 человек

201 мотоцикл с коляской — 603 человека

Итого моторизованным транспортом теоретически можно везти одновременно 17383 человека, а в дивизии (без полевого запасного батальона) 16858 бойцов. Таким образом, вся немецкая пехотная дивизия теоретически может перемещаться штатными механизированными средствами, то есть дивизия удовлетворяет определению моторизованной. Конечно, значительная часть грузовиков везет груз, часть места в грузовиках займут минометы, пулеметы и боезапас, учтены различные спецмашины, и потому часть немецкой пехоты все же топала пешком. Но минометы, пулеметы, ленты, гранаты и прочий скарб на горбу не несла. Ибо кроме автомобилей имелось еще 859 телег.

Таким образом, если подойти с нашей меркой, то все немецкие пехотные дивизии, равно как и английские, (об американских лучше умолчать), следует считать моторизованными. А если взять не штатную, а фактическую численность, и применить немецкую мерку, то многие советские дивизии, в особенности танковые и моторизованные, будут стационарными. И если немецкие стационарные дивизии не смогли отразить вторжение во Францию в одном месте на сравнительно небольшой береговой линии, то как наши могли отразить вторжение на огромном фронте сразу в нескольких местах? Вот почему немцы могли без опаски осуществлять глубокие прорывы, вопреки правилам военного искусства и элементарной осторожности, совершенно не заботясь о флангах и тылах. Вот выводы генерала Маландина о тактике немцев:

«Характерной особенностью немецких ударов было стремительное продвижение вперед, не обращая внимания на свои фланги и тылы. Танковые и моторизованные соединения двигались до полного расхода горючего» [17, с.328].

Говорить о каких–то выдающихся способностях немецких генералов в области военного искусства это все равно, что восхищаться шахматистом четвертого разряда смело ставящего ферзя под бой в расчете, что его противник, играющий вслепую и притом не получающий информацию о ходах, все равно этого не заметит. Да и сами немцы это прекрасно осознают.

«ГА «Центр»: Переговоры с фельдмаршалом фон Боком. Он ведет себя крайне легкомысленно. Несмотря на наступление противника на восточном участке его фронта, он, почти не имея резервов, продолжает наступление на Рославль» [Гальдер, 20, 3.08.41].

А уже вечером того же дня:

Операция под Рославлем принесла полный успех» [Гальдер, 20, 3.08.41].

Идея стационарных дивизий не нова. Весной 1918 г., Людендорф готовил большое наступление во Франции, которое должно было привести кайзеровскую армию к победе. Он столкнулась с проблемой нехватки лошадей и автотранспорта. Все кавалерийские дивизии на Западном фронте к тому времени были уже спешены. Тогда Людендорф разделил все пехотные дивизии «без уведомления их об этом, на 3 категории: 1) пригодные для ведения всяких операций, так называемые ударные дивизии, которых было 56, 2) пригодные для ограниченных районов действий и 3) пригодные лишь для позиционной войны» [16, с.719]. Возможно, пример Людендорфа вдохновил и наше верховное командование. Может в этом то и заключается разгадка создания огромного числа танковых и моторизованных дивизий второй очереди, которых ни танками, ни автотранспортом все равно не обеспечить? Может, так же без уведомления их об этом фактически создавались стационарные дивизии, без средств передвижения, а вместо танков вооруженных противотанковой артиллерией? Вот как происходило формирование 26 механизированного корпуса. Формировали его на базе 10‑й и 12‑й кавалерийских дивизий, и 103‑й стрелковой дивизии. К началу войны в корпусе насчитывалось 125 танков, что почти соответствует штатному количеству танков в двух кавдивизиях (по 64 танка). Может, остальные просто не успели поставить, война помешала? Но при ознакомлении с планом вооружения, мы с удивлением узнаем, что увеличения танкового парка 26‑го мехкорпуса и поставки новой техники на 1941 г. не планировалось [1, т.1, с.677]. Так в чем же заключалось переформирование? Да в том, что стрелков и кавалеристов поздравили с новым статусом, отобрали лошадей и телеги, пообещав в ближайшем будущем поставить танки и автомобили. Выполнять обещанное даже не планировали, по крайней мере в 1941 г. Как можно использовать такой «мехкорпус»? Только как стационарный, пригодный лишь для позиционной войны.

По официальной версии автотранспорта в частях не было потому, что он находился в народном хозяйстве.

«Объяснялось это просто. Наша страна еще не была столь богатой, чтобы полностью обеспечить быстрорастущую армию автомашинами и тракторами. Считалось, что войска получат их в первые же дни мобилизации» [Баграмян, 3, с.75].

Значит, после начала войны он должен начать поступать. Если дивизии уничтожаются в приграничных сражениях, то их автотранспорт погибнуть не мог. Он же в тылу, в колхозах и на предприятиях. Следовательно, проблем вроде быть не должно, должен возникнуть избыток транспорта. Но что мы видим? Моторизованные дивизии переформируются в стрелковые, т. е. то есть укомплектовываются лошадьми, из танковых дивизий создаются танковые бригады (то есть мотострелковые полки переформировываются в батальоны). А стрелковые дивизии переводятся на новый штат.

По довоенному штату 04/400 в стрелковой дивизии на 14483 человек личного состава полагалось иметь 558 автомобилей, 99 тракторов и 3039 лошадей. По штату 04/600 (от 29.07.41) в стрелковой дивизии уже 203 автомобиля, 5 тракторов и 2500 лошадей. Как мы видим, количество лошадей уменьшилось совсем немного. Зато автомобилей более чем вдвое, а про трактора лучше умолчать. По довоенным штатам должно быть по 1696 машин и 83 трактора для каждой из 61 танковой дивизий, по 1138 машин и 134 трактора для каждой из 31 моторизованной дивизии и по 558 машин и 99 тракторов для каждой 177 стрелковых дивизий. Только для стрелковых, танковых и моторизованных дивизий существовавших в мирное время требовалось 237622 автомобилей и 26770 тракторов. Это не считая артиллерию, конницу, автомобильные и войска. Если это запланированное количество могли обеспечить, то непонятно куда такая прорва техники девалась. Ведь по штату 04/600 этого количества хватило бы по автомобилям на 1170, а по тракторам аж на 5354(!) стрелковые дивизии. Но и это еще не предел. По штату 04/200 (от 18.03.42) в стрелковой дивизии остается 154 автомобиля, а по штату 04/550 (от 10.12.42) и вовсе 123. При численности личного состава 9435 человек, оснащенность 77 чел/авто. И с таким ничтожным числом автотранспорта Красная Армия перешла в контрнаступление! В конце войны по штату 05/40 (от 18.12.44) стрелковые дивизии насчитывали уже по 342 автомобиля на 11706 человек — 34 чел/авто. Но это все штаты военного времени, т. е. после проведения мобилизации. Перед войной большинство стрелковых дивизий приграничных округов содержались по штату 04/100, и на 10291 человек должны были иметь 414 автомобилей. То есть без всякой мобилизации по механизации, 25 чел/авто, втрое превосходить дивизии, наступавшие под Сталинградом и в полтора раза дивизии, штурмовавшие Берлин. Даже дивизии внутренних округов, содержавшиеся по штату 04/120 на 5864 человек должны были иметь 155 автомобилей (38 чел/авто), то есть почти как у дивизий конца войны.