Убить Змея - Валерий Вайнин

— Элен, — трагически прошептал Глеб, — эта женщина, с которой ты меня видела… это исчадие ада — офицер контрразведки. Я тут вынужден скрываться под русским именем, а ты, Элен, так легко, так бессовестно меня выдала.

Француженка тряхнула черными как смоль волосами, будто прогоняя наваждение.

— Какая, к черту, контрразведка? Что ты мелешь, плутишка?.. Ну откуда я могла знать?

Они миновали опустевший банкетный зал и, продолжая двигаться, оказались возле безлюдного женского туалета.

— Ты должна была сообразить, Элен. Ведь я отнекивался, утверждал, что не говорю по-французски… Разве я вел бы себя подобным образом без веских оснований?

Элен неуверенно пробормотала:

— Не знаю, может, я не очень сообразительна, однако все это как-то… странно как-то звучит…

— Дрянь! — Глеб отвесил ей пощечину. — Твоими стараниями я угодил на Лубянку! Известно тебе, что я еле ноги унес?!

— О-о, Майкл! — Француженка обвила руками шею Глеба и, привалясь к стенке, потянула его на себя. — Я так виновата, милый!

Из туалета вышла уборщица и с противной ухмылкой принялась протирать шваброй пол.

Глеб попытался выскользнуть из объятий кинозвезды.

— Ладно, Элен… ладно… я уже не сержусь.

Однако Элен не собиралась так легко выпускать добычу.

— О, Майкл! — простонала она и с участившимся дыханием задрала стройную ногу на поясницу Глеба.

А за спиной раздался насмешливый голос Даши:

— Какая прелесть! Не торопитесь, лорд Грин, я подожду в кинозале. — И каблучки ее зацокали прочь.

Оторвав от себя француженку, Глеб бросил ей короткую реплику и догнал Дашу. Даша взяла его под руку.

— Что ты ей сказал? Переведи.

Глеб вздохнул.

— Я сказал ей: «Делай вид, что мы не знакомы».

Даша прыснула.

— Остроумно. Когда ты мне все объяснишь?

— Когда сам чуть-чуть разберусь. Ей-богу, я бреду впотьмах.

Она остановилась и посмотрела ему в глаза:

— Правда все расскажешь?

Глеб выдержал ее взгляд.

— Обещаю. Пусть за это я буду гореть в аду.

Даша опустила глаза.

— Насчет ада не трепись. Но в крайнем случае… я составлю тебе компанию. И вот еще что… поосторожней с Митей. По-моему, он что-то против тебя затевает.

— Неужели? — улыбнулся Глеб. — Какая неожиданность!

— Не хорохорься. Против лома нет приема.

— Интересная мысль. Надо ее записать.

Они заглянули в кинозал. Начало фильма задерживалось, но почти все кресла были заняты. Из центра зала им помахал Эдик: он держал для них места. Даша приняла приглашение своего услужливого кавалера и села между ним и Глебом. Вскоре в проходе появилась Элен в сопровождении Мак-Грегора. Они устроились неподалеку и, перешептываясь, бросали взгляды на Глеба и Дашу. Наконец свет в зале погас. Экран вспыхнул, и на нем замелькали титры.

— Смотрел я этот фильм, — объявил Эдик. — Неплохой боевичок.

— Только не вздумай пересказывать, — предупредила Даша.

— Еще не хватало! — Эдик обиженно засопел.

Начало было стандартным. В мирный американский дом ворвались люди в масках. Избив молодого отца семейства, они привязали его к стулу и выволокли из постели вопящую от ужаса жену…

Даша толкнула Глеба локтем.

— Не ёрзай.

— Я не ёрзаю, — буркнул Глеб.

— Это окружной прокурор, брат шерифа, — прокомментировал Эдик.

Прокурору меж тем приходилось совсем туго. С его жены сорвали белье, двое гангстеров раздвинули ей ноги, третий с дебильной улыбкой расстегивал на себе штаны, а четвертый… четвертый держал перепуганного сынишку, приставив к его горлу нож.

— Ну прямо! — буркнул Глеб. Глаза его влажно заблестели.

— Что? — наклонилась к нему Даша.

— Ничего, покурю пойду. — Он пробрался к проходу и вышел из зала.

Эдик проводил его повеселевшим взглядом.

— Шериф будет мстить, — успокоил он Дашу. — Его Ван Дамм играет, так что мало им не покажется… Это что еще за новости? — удивился он вдруг. — Что за ахинея?

На экране действительно происходило черт-те что. На помощь пострадавшему откуда ни возьмись явился спаситель. Лицо его все время оставалось в тени, но почему-то было очевидно, что это вовсе не Ван Дамм. Гангстеры, ошарашенные не менее зрителей, схватились было за оружие, но не успели. Ни эффектной перестрелки, ни драки с приемами каратэ — вообще ничего не было. Незнакомец, двигаясь с неимоверной быстротой, убил всю четверку, потратив на каждого по одному удару. Даша тихо охнула.

— Это не по сюжету? — спросила она, уже угадывая ответ.

— Вообще ничего похожего! — возмутился Эдик.

В это время на экране отвязанный прокурор приводил в чувство спасенную от поругания жену, а таинственный незнакомец держал на руках его дрожащего сынишку. Наконец он передал мальчугана отцу и попятился к двери. «Кто вы?» — спросил благодарный прокурор. И его спаситель на чистейшем русском языке произнес: «Друзья узнают, друзья придут». Затем экран стал совершенно белым. Публика засвистела. В зале зажегся свет.

Глеб тем временем прогуливался по Дому литераторов. В пустынных помещениях блуждали призраки умерших мастеров. Живые люди встречались крайне редко. Алексей, бывший Дашин муж, на призрака похож не был, но и на живого смахивал не очень. Лицо его было белым как мел, под глазами темнели круги, а длинные волосы слиплись в мокрые пряди. Он был так пьян, что было удивительно, как он еще передвигается. Тем не менее Глеба он узнал и без единой фальшивой нотки пропел: «Ох, рано встает охрана!» Смотреть на него было жалко.

— Хотите протрезветь? — предложил Глеб. Алексей замахал на него руками.

— Кыш, хранитель тела!.. Взаймы не дам, нет ни копейки!

Глеб улыбнулся.

— Да ну? А по-моему, у вас вон в том кармане сто баксов лежит.

— У кого? У меня?.. — Бывший муж расхохотался, едва устояв при этом на ногах. — Разве что квитанция из химчистки… — Он сунул пальцы в нагрудный карман смокинга и вытащил стодолларовую купюру. От изумления бедолага чуть не грохнулся в обморок. — Это недрз… нед-ра-зуме-нье какое-то… Эй, хранитель тела, назад посмотри!

— Всегда успею, — усмехнулся Глеб, слегка отклоняясь вбок.

Резиновая дубинка просвистела мимо. Подкравшийся сзади мордоворот размахнулся для нового удара. Без видимых усилий Глеб перехватил его руку и вывернул кисть. Дубинка шлепнулась на пол.

— Молоток! — похвалил пьяный актер. — Врежь ему сперва по яйцам, потом — в зубы.

Глеб медленно выворачивал противнику руку.

— Кто тебя послал? Грач?

Мордоворот не стонал, не матерился. Багровея от боли, он просто кивнул. И чуть помедлив, просипел: