Живи в свое удовольствие! - Алим Тыналин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если такими суммами ворочают предприниматели Равенны средней руки, то что же тогда вытворяют крупные денежные тузы, сенаторы партий? Там речь наверняка идет о десятках и сотнях миллионов солидов. Да, за такие куши стоило побороться.
Где же Лакома, куда он запропастился с моими деньгами? Я слушал предложения купцов и промышленников Равенны, а сам напряженно прислушивался, ожидая, что сейчас придут гонцы от матери с вызовом меня на совет, больше похожий на судилище.
Рассмотрение всех проектов и их обсуждение затянулось до полудня, даже еще больше. Когда мы вышли и торговцы уехали, я услышал, как в городе кричат и поют люди, звучат трубы и ревут ослы.
— Что случилось? — спросил я. — Восстание, что ли?
— Нет, начались праздники Луперкалии, — ответил ворчливо Мунд. — Я бы не отказался там поучаствовать. Это ведь дни и ночи свободной любви.
— А почему бы нам и в самом деле не сходить туда? — спросил я и увидел, как удивленно Мунд посмотрел на меня. — Мы как раз поищем там Лакому и развлечемся. В этом дворце сидеть слишком скучно, у меня уже горло сжимается от безделья. Забирайте деньги, Родерика и Критона и пойдем отсюда.
— Вы серьезно, император? — спросил Мунд, а Парсаний рядом заулыбался, потому что знал, что я не шучу.
— Конечно, чего же мне шутить? — ответил я. — Парсаний, бери Генерия и других слуг, пойдем в город.
Действительно, положение было очень серьезным, тут уж не до шуток. Гребаный Лакома, видимо и в самом деле не прошел проверку, а просто убежал с моими деньгами.
Теперь мне придется самому набрать фиктивную армию из отбросов, живущих на улицах и показать ее придворным во дворце. Для этого я должен уйти отсюда, под предлогом того, что я хочу участвовать в празднике. Вернуться надо уже во главе огромного воинства или уже вообще не возвращаться, потому что в таком случае моя карта бита.
Конечно, с такими огромными деньгами разбойники могут просто убить меня, бросить труп в канаву и уйти веселиться, но что же, у меня не осталось выбора. Если я останусь здесь, меня просто посадят под арест до дальнейшего разбирательства, моих разбойников разгонят, деньги отберут, в общем, крах всех надежд и замыслов. Нет, надо уйти на время в город, расстроив планы противников.
— Быстрее, — сказал я Мунду. — Двигайтесь быстрее. Мы уходим веселиться.
Глава 16
Пастушеский праздник очищения и плодородия
Когда мы вышли из дворца, нам никто не препятствовал. Не такая уж и большая толпа, честно говоря. Может быть, моя любимая мамочка даже посмотрела в окно, увидела, что я ухожу и довольно усмехнулась? Хотя, с другой стороны, она могла даже и побеспокоиться, ведь, по ее разумению, я мог уходить к своим мифическим остготам, чтобы привести всю ораву во дворец. Как бы то ни было, тем не менее, нам никто не помешал, а возможно, даже и не заметил нашего ухода.
Впрочем, нескольким придворным, глазевшим на нас, я помахал рукой. А еще, возможно, мне показалось, но в одном из окон я заметил Новию, внимательно следящую за мной. Ну что же дорогая, не жди меня к ужину!
— Эй, подглядывайте за сундуком, — сказал я. — Мунд, ты головой отвечаешь за его сохранность.
Мы спустились с небольшого холма, на котором возвышался дворец и углубились городские улицы. Поскольку дом императора располагался в одном из центральных мест в Равенне, неподалеку от Адриановых ворот, туда стекались толпы народа. Очень скоро мы оказались посреди многолюдной полноводной реки, состоящей из возбужденных горожан обоего пола.
— Окружите доминуса! — приказал Мунд и мои новоприобретенные солдаты сдвинулись вокруг меня, защищая от любых поползновений со стороны черни.
Я, между тем, никоим образом не отказался бы пообщаться с народом. Особенно вон с теми обворожительными девушками, одетыми в легкие туники, почти не скрывающими их наготы. Или вон с теми, или с теми. Великие боги, как же здесь много красивых женщин и девушек!
Мужчин, впрочем, тоже было немало. На моих разбойников, облаченных в доспехи палатинских схолов, многие горожане, идущие по улице, обращали внимание, но большинство просто не замечало их. Вся толпа была возбуждена сознанием предстоящего праздника. Многие люди несли с собой кувшины с вином, сыром и оливками, пили и закусывали на ходу. Мы шли в центре многотысячной толпы, устремившейся за город.
Рядом со мной размеренно ступали Марикк и Родерик. Они на голову возвышались над толпой, особенно Дикий Медведь. Рядом с Мундом шли мои слуги. Евсения мы оставили во дворце, потому что парню сейчас нельзя было двигаться. Я надеялся, что его не поразит гнев моей матери или Цинны, когда они узнают, что я освободил Родерика и ушел вместе с ним, все-таки Евсений слишком мелкая сошка. За Мундом вели Критона, со все еще связанными руками. Мой вчерашний несостоявшийся убийца шел спотыкаясь и щурился от яркого солнца, светившего в глаза.
Да, погода стояла замечательная, жаркая даже для этих мест. Солнце припекло своими лучами землю и казалось, что на дворе не зима, а поздняя весна или даже лето. Вот ведь какой здесь благоприятный климат, можно выращивать урожаи хоть круглый год. И это при том, что сейчас стояли зимние денечки и такая теплынь, когда знойно было даже в плащах, являлась, как говорят в двадцать первом веке, аномальным явлением. Впрочем, для целей сегодняшнего праздника погода была самая лучшая и толпа воспринимала жару, как поощрение со стороны божества, в честь которого проводились торжества.
Пока мы шли по центральному проспекту вдоль канала Ламиссы, было довольно привольно для всех жителей, стремящихся к выходу из города. Затем, уже недалеко от ворот, улица сузилась и места стало не хватать. Толпа уплотнилась, люди стали прижиматься друг к другу. Мои охранники пытались сдержать окружающих, но это было невозможно, слишком уж их было много. К тому же многие стали меня узнавать и кричать: «Император с нами! Да здравствует Ромул!». Некоторые пытались прорваться ко мне и поцеловать край плаща, но мои телохранители их оттеснили.
В какой-то миг они не успели уследить за всеми и один из поклонников пробрался ко мне сбоку, за огромными спинами
