Разрушитель меча - Дженнифер Роберсон

— Спасибо.

— Ну да, — она снова осмотрелась. — Если в ближайшие несколько минут кузен Акбара так и не появится, воду я возьму сама. И бесплатно.

Это была пустая угроза. Дел оставила бы деньги.

— Вот, выпей, — я протянул ей чашку. — Хотя бы промой горло.

— Я не хочу.

— Ты когда-нибудь пробовала?

— Однажды.

— Всю чашку? Или только глоток?

— Глотка было достаточно.

— Я тебе тоже сначала не понравился. Ты сама это только что признала.

Дел вздохнула, устало потирая плечо.

— Сиди и пей, если хочешь… Я лучше соберу фляги и пойду за водой.

Я махнул рукой.

— В центре рыночной площади большой колодец. Это в той стороне, там тебе продадут воду.

— Три медные монеты за чашку? — Дел поднялась, ногой запихнув табуретку обратно под стол. — А сколько за флягу?

Я задумался.

— Не знаю. Цены постоянно меняются. Все зависит от твоего умения торговаться, — я осмотрел ее: высокая, гибкая, красивая. И очень опасная.

— Если найдешь правильный подход, сможешь сэкономить несколько монет.

— Может быть, — сухо сказала она. — Но по-моему топить свое достоинство ради скидки в несколько медных монет не стоит.

Дел повернулась к двери, а я наполнил рот акиви. Потому что ответить мне было нечего.

Закат. И ни свечей, ни ламп, ни факелов, потому что за них пришлось бы платить. Но пока они были и не нужны: солнце опускалось за горизонт и небо из оранжевого превращалось в розовое, потом в пурпурное, а стены кантины приобретали все более глубокий фиолетовый оттенок.

На мое плечо легла прохладная ладонь.

— Пойдем, — мягко сказала Дел. — Пора ложиться спать.

Я оторвал мутный взгляд от тарелки с несъедобной массой, поданной мне под названием тушеное мясо.

— Могу я сначала прикончить ужин?

— Сначала он прикончит тебя.

На второе плечо тоже опустилась ладонь. Она сжалась не по-женски сильно, так что напряженные мускулы почувствовали ее через бурнус, хитон, ремни перевязи и кожу. Это было просто блаженством.

— Поешь утром, когда будешь заниматься клином.

Смутный образ.

— Каким клином?

— Который другим клином вышибают.

А-а. Теперь я понял.

— …боги, баска… только не останавливайся…

— Это? — она старательней начала разминать мне плечи. — Ты напряжен, как нагруженная веревка.

— …аиды… как же хорошо…

— Я оставила наши вещи в невероятно дорогой комнате, которая скорее всего, еще до рассвета обрушится на наши головы. Постель готова. Пойдем спать?

Ее правая рука передвинулась к моей шее, прохладные пальцы разминали ноющие сухожилия, снимая напряженность.

— Вставай, — тихо повторила она.

Я неловко приподнялся и тут же почувствовал, что она поддерживает меня под руку. Я позволил ей помочь мне, чтобы не беспокоить больное колено.

— Я ужасно пьян, баска. Невероятно, кошмарно пьян.

— Я знаю. Вот. Сюда…. пожалуйста не падай. Если ты рухнешь на меня мертвым грузом, я тебя уже не дотащу.

— Мертвый груз, — повторил я. — Как Акбар.

Она ничего не сказала. Просто привела меня в крошечную, невероятно дорогую комнату, которая действительно вполне могла обрушиться на наши головы еще до рассвета, и помогла мне опуститься на постель, пропахшую лошадьми, потом и человеческим телом, остро нуждающимся в мытье.

Я не стал ложиться. Я прислонился к стене и слепо уставился сквозь фиолетовый полумрак заката на светловолосую Северную женщину, стоявшую рядом со мной на коленях. Молча, я неуклюже выбрался из ремней перевязи и отложил в сторону меч в ножнах.

— Он был хорошим другом, — тихо заговорил я. — Когда я ушел от Салсет, Кууми было одним из первых поселений, куда я добрался. Мне было шестнадцать лет, но выглядел я гораздо взрослее. Всю мою жизнь мне внушали, что я чула. Я не знал, как быть свободным.

Дел молчала.

— Я не знал даже как разговаривать с людьми. ЯЗЫК я конечно знал, но я не знал, как с ними говорить. Меня учили молчать и только отвечать на вопросы, — я скривился. — Я добрался до Кууми и прошел по четырем кантинам в надежде найти работу, чтобы достать деньги на еду… Во всех четырех я просто стоял у дверей, молча, надеясь, что кто-то заговорит со мной, потому что я первым заговорить не мог. У Салсет, если я пытался задать кому-то вопрос, меня били… — я плотнее прижался к стене. — Никто со мной не разговаривал. Они только разговаривали ОБО мне — оскорбляли, смеялись, сама понимаешь — но никто не говорил со мной. И я не мог попросить работу. Не мог попросить еду.

Дел сжалась и внимательно смотрела на меня.

— И когда я пришел в эту кантину, уже в пятую, я был уверен, что все повторится. Я не мог понять, почему это происходит, но я смирился. И тогда Акбар заговорил со мной, — я даже слабо улыбнулся, вспоминая эту сцену. — Он спросил меня, не хочу ли я выпить. Я думал, что он говорит о воде и кивнул, да. А вместо воды он принес мне акиви.

Глаза Дел стали совсем яркими.

— Я никогда его раньше не пил. Только воду. Но во рту у меня все пересохло, а я был свободен пить что захочу. Поэтому я выпил ВСЕ. Так быстро, как только смог, — я провел рукой по уставшим, покрасневшим от грязи глазам. — Я почти сразу опьянел. Акбар это заметил, но вместо того, чтобы вышвырнуть меня на улицу, отвел в комнату. Он позволил мне выспаться, — я похлопал рукой по кровати. — Вот в этой самой комнате.

Дел видимо сглотнула комок в горле.

— В каждый мой приезд в Кууми, я останавливался здесь. За полцены. И мог пить сколько угодно акиви, — я вздохнул, разглядывая тонкую крышу из досок и глины, смешанной с сухой пустынной травой. Через щели я видел багровеющую ночь. — Однажды он сказал мне, что у него есть лошадь. Жеребец. Акбар объяснил, что никто не мог усидеть на нем. Он пытался убить каждого, кто залезал в седло. Никто не хотел покупать его. Акбар не мог кормить бесполезную лошадь и предложил мне забрать его, — я криво улыбнулся. — Он сказал, что у меня голова достаточно твердая, чтобы я мог рискнуть завести знакомство с этим тупоголовым, вислоухим гнездом для паразитов.

Дел молчала.

— Он сбрасывал меня четыре раза. Потом сдался. Наверное решил, что если человек настолько туп, что не понимает ясных объяснений, лучше не тратить на него силы.

Дел улыбнулась.

— Но он до сих пор пытается, — заметила она с неожиданной хрипотой в голосе. — Время от времени.

— И иногда у него это получается. Только я снова на него залезаю, — я вздохнул и одурело потер грязное лицо. — Я устал. Я пьян. Мне нужно поспать… Только вряд ли я усну.

— Ложись, — тихо сказала Дел, приподнимаясь.