Любви не скажешь нет - Джилл Гарриетт

Майкл был тоже восхищен и потрясен. Моментальное преображение из уличной проститутки в представительницу консервативного среднего класса заставило его по-новому взглянуть на Электру. Она настоящая актриса! Прирожденная! Эта женщина может сыграть кого угодно: императрицу или рабыню, мать семейства или порочную любовницу, нищенку или аристократку. И при этом она всегда будет оставаться бесконечно притягательной. Он опустил глаза, чтобы Мэри не заметила его взгляда – ей сейчас не хватает только начать сомневаться в его преданности и искренности.

– Я сварю кофе чуть позже, – сказала Электра тоном, не терпящим возражений. – Пока могу предложить сок и фрукты.

– Спасибо, – покачала головой Мэри, давая понять, что они не рассчитывают на гостеприимство.

– Отлично, – согласилась Электра, которая давно научилась читать по лицам людей. – Скажите, как вас зовут.

– Мэри. – Мэри повернулась к Майклу. – А это мой приятель Майкл Сноу. Он обещал мне помощь и защиту в чужом городе. Он знает практически все, поэтому мы можем говорить.

– Очень хорошо, – сказала Электра, сверкнув глазами, и еще раз поразилась наивности этой девочки: она хочет думать, что Майкл Сноу поехал с ней в Париж, потому что является истинным джентльменом! Ха-ха! Он влюблен в нее без памяти, и, если ей об этом никто не скажет, она потеряет настоящего хорошего парня и будет всю жизнь грустить о Ларри. Что вы хотите узнать?

Мэри открыла рот и замерла. Она не знала, что ответить, потому что хотела знать все, а вопрос Электры был жестким и конкретным.

Не может же она рассказывать этой чужой женщине историю их любви…

– Как давно вы знаете Ларри Джобсона? – резко спросила Электра.

– Почти двадцать лет, – быстро ответила Мэри.

– Точнее? – Электра наклонилась чуть вперед.

– Двадцать лет, три месяца и девять дней, как автомат отчеканила Мэри, не отводя взгляда.

– Сколько лет вы были любовниками?

– Четыре года.

– Он рассказывал вам о своей жизни?

– Я почти ничего о нем не знаю.

Вопросы следовали один за другим без оценок и перерыва. На какой-то момент Мэри показалось, что она уже вела этот разговор, но никак не могла вспомнить, где и когда., – Вы знаете о крупной сумме денег, которые он получил совсем недавно?

– Я не знаю, о чем вы говорите.

– Вы должны вспомнить. Это очень важно, – настаивала Электра. – Может быть, он что-то обещал вам, говорил о будущей жизни.

Вспомните!

– Я не знаю, что именно я должна вспомнить! – в отчаянии воскликнула Мэри.

– Если все именно так, то вам нечего бояться, – вдруг проговорила Электра совсем другим голосом. Она расслабленно опустилась на спинку дивана.

– Но я ничего не понимаю. – Мэри чуть не плакала. – При чем тут деньги? Я ничего никогда не знала о его делах.

– Вот и отлично. Значит, никому в голову не придет искать их у вас. Дело в том, что Ларри убили. Убили из-за денег. Кроме того, изуродовали так, пока пытались узнать, куда он их спрятал, что его лицо невозможно было узнать. Я была на опознании.

Мэри с ужасом смотрела на спокойное лицо Электры, которая будничным тоном говорила об этом.

– Не смотрите на меня так. – Электра наклонилась через стол к Мэри и протянула к ней руку. – Никто не виноват в его смерти, кроме него самого. А может быть, и меня…

– Почему вы так считаете? – выдавила из себя Мэри.

– Потому что именно я указала ему этот путь, – грустно ответила Электра. – Вам достался чистый веселый человек, который появлялся как праздник и делал вас счастливой. Я же знала совсем другого Ларри. Мы познакомились, когда ему было двадцать, а мне уже двадцать пять. И я знала об этой жизни все, для меня не было иллюзий и тайн. Вы помните, каким он мог быть. Смешной, трогательный, милый, сильный… Мечта, а не мужчина.

Но он явился в Париж без гроша в кармане и поклялся, что завоюет мир. Впервые в жизни я потеряла контроль над своими эмоциями. Мне хотелось просыпаться и видеть рядом его лицо.

И тогда я решила, что помогу ему. А чем могла помочь женщина, которая всю жизнь общается с бандитами, будь они обычными убийцами или воротилами от официального бизнеса?

У меня было несколько богатых клиентов. Я обманула их, сказав, что ко мне приехал брат и ему нужна помощь.

Сначала он был мальчиком для особых поручений. Но манеры, язык, талант завязывать знакомства и быть нужным сделали его незаменимым. Он быстро пошел в гору и через некоторое время уже контролировал часть района: игорные заведения, стриптиз-шоу, публичные дома. Но это не самый страшный бизнес. В конце концов, есть продавец и покупатель. Есть женщины, которые готовы торговать своим телом, а есть мужчины, которые с удовольствием будут за это платить. Я выросла в этой реальности.

Ларри пошел дальше. Он стал контролировать распространение наркотиков. Я долго об этом не догадывалась. Поняла это только тогда, когда он наотрез отказался жить у меня, а стал останавливаться у этого жирного Джабраила, который даже в нашей среде считается мерзким существом. Вот уж для кого нет ничего святого.

Я задавала ему прямые вопросы, но Ларри отмахивался и заваливал меня подарками. Единственным его условием было то, чтобы я не вмешивалась в его дела и хранила ему верность.

Он даже подарил мне часть своего бизнеса: у меня несколько домов свиданий.

Я знала, что когда-нибудь это плохо кончится. Опасность могла прийти с любой стороны: полиция или дружки, враги или недовольные покупатели. Но ему нравилось ходить по краю пропасти. Он говорил, что только так чувствует движение жизни. Ему мало было любви, денег, ощущения власти. Ему нужна была смерть, которая гонится за ним по пятам. Вот она и догнала его… – Электра замолчала и задумалась. Ее глаза смотрели сквозь Мэри, сквозь стенку, туда, где был жив ее Ларри, удачливый, смешливый, бесстрашный. Это она не уберегла его, не предупредила, хотя ходили какие-то слухи. И она будет расплачиваться за это одиночеством.

– Он любил вас? – спросила Мэри, и голос ее дрогнул.

– Конечно, – пожала плечами Электра. – Как он мог не любить ту, которая подарила ему тонкий канат, по которому так интересно было ходить. А потом, наши отношения были тоже похожи на хождение под куполом цирка. Слишком много страсти. Слишком много откровенности.

– А меня? Почему я?

– А с вами он отдыхал. Набирался сил. – Электра не хотела ее обидеть, она просто размышляла вслух. – Вы были самой большой его мечтой и самой сладкой иллюзией. Он, наверное, думал, что сможет обойтись когда-нибудь без адреналина и начать жить как обычный человек. Конечно, он любил вас. По-своему, но любил. Я даже не ревную. Слишком много в нем было намешано. Ни одна женщина не смогла бы удовлетворить его.