Я (не) прощу тебя. Измена мужа (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна

Быстро облачившись в свежее белье, возвращаюсь к дочери.

Нужно еще аптечку найти, – мелькнула мысль.

– Пойдем, Кир, – протягиваю руку дочери.

А она вместо своей руки протягивает мне конверт, в котором лежит УЗИ-снимок нашего ребенка.

– Тебе мама хотела его отдать, когда мы приехали домой. Ну, когда вы поругались из-за тети.

И снова слова дочери настолько остры, что задевают за живое. Морщусь.

– Да, это именно он.

– Там фото моего братика или сестрички. Так мама сказала.

– Это верно, – бормочу под нос.

– А как ты думаешь, папа, на кого братик или сестричка будет похож? – замолкает лишь на секунду, и я подумал уже, чтобы ей ответить как-то уклончиво, когда она выдает. – Мне кажется, на меня. Ведь я и на тебя, и на маму похожа. А бабушка говорит, что на ее старенькую бабушку. Из-за волос.

– Возможно, – ухмыляюсь, – но мне бы хотелось все-таки, чтобы на меня.

Мы спускаемся как раз вовремя. В дверь звонят. Объемный звук разносится по всему дому.

– А вот и Люда, – открываю дверь, на пороге стоит няня. Мы к ней обращались раньше, когда нужно было сходить на какой-то ужин и так получалось, что теще тоже нужно было именно в этот день.

– Добрый день, Игнат Григорьевич. Здравствуй, солнышко. Как же я тебя давно не видела. Ты уже стала совсем большой, – женщина заходит в дом. Помогаю ей раздеться.

И в тот момент, пока мы беседуем, на телефон приходят одно за другим несколько смс. Я не сразу смотрю, что там, на данный момент мне важнее поговорить с няней. Благо, Кира вспомнила Люду и у них происходит контакт сближения.

Потом захожу на кухню, проверяю все ли в порядке и что там было с кофемашиной и только лишь, когда убедился в том, что там безопасно, разрешил женщине приготовить Кире какао, а сам все же уединился в ванной, для того, чтобы обработать ожог. Про телефон и вовсе забыл, стоило только прикоснуться к горящему боку, на мне сразу же появилась испарина, а по телу разбежались паутинки токов к нервным окончаниям.

Я успел закончить с процедурой прежде, чем в кармане завибрировал телефон.

– Черт! Забыл! – рычу сквозь зубы, достаю телефон.

Смс пришли в Telegram да еще и с незнакомого номера. Фото. Очень странно. Раздумываю целую секунду, прежде чем кликаю пальцем по фото, чтобы загрузить его.

– Что за ерунда?! – вырывается ошеломленно.

На первом фото небольшая лужа крови на кафельном полу. Мне стало не по себе.

Загружаю второе. На носилках лежит Ксения. Глаза закрыты. Бледная.

У меня сердце зашлось. Перед глазами черной тенью промелькнула тревога.

Третье смс-ка была голосовым сообщением.

Включаю сразу же.

«Приезжай! Тут кое-что произошло. Ты должен это увидеть своими глазами».

Голос Озимкова был звенящим, как сталь, и таким же холодным.

Я стоял некоторое время в оцепенении, но ровно до тех пор, пока не увидел пришедшее сообщение от Озимкова с адресом места, куда мне нужно подъехать.

Час спустя.

– Хм, приехал?! Значит, не так уж и безразлична тебе Ксения, – оскалился Озимков.

– Заткнись. Это не твое дело. Или ты решил психологом заделаться?

Толкаю Аркадия плечом, прохожу мимо.

– Нет, всего лишь хочу помочь безмозглому упрямцу не просрать свое счастье, – пожимает Озимков, следуя за мной.

– Где Ксения? Зачем ты мне дал адрес ресторана?

– За жену не переживай. Она в надежных руках. С ней мой хороший друг и первоклассный доктор. Профессионал с большой буквы «П». Между прочим, несколько лет жил в Китае. Не один раз с того света вытаскивал тяжелобольных.

– Тц… уволь меня от своей философии. Она мне никогда не была близка. Сколько лет тебя не видел и ничего не изменилось. Ну, может, крепче стал.

Проходя в глубь заведения, не заметил суеты. Наверное, как только Ксению увезли, все вернулось в обычный ритм. Неожиданно взгляд замирает на знакомой фигуре. Удивленно дергаю бровью.

– А мать тут что делает? – обращаюсь к другу юности.

– Так у нее спроси, – с улыбкой в голосе отвечает. – Жаль, Кристине удалось ускользнуть. Не успел ее остановить.

– Что за цирк?!

– Это не цирк, а полноценный спектакль, который был написан и сыгран специально для тебя. И актеры такие талантливые оказались, что обвели тебя, как мальчика.

– Что ты мелешь, – зло рычу.

Ускоряю шаг и уже через несколько секунд останавливаюсь рядом со столиком. Нависаю над матерью.

– Привет. Не ожидал тебя здесь увидеть. Что ты тут делаешь?

– Боже! – хватается за грудь, резко встает. – Игнат. Сыночек! Этот изверг. Вот этот, – указывает трясущимся пальцем в сторону Аркадия, а я замечаю, как она содрогается всем телом, как будто ее пробивает озноб, кладу руку ей на плечо, сжимаю.

– Успокойся, мам. Я теперь рядом. Объясни?! – свожу брови к переносице, сухо требую от Озимкова ответа.

– Я так устала, Игнат! У меня практически нет сил. Они удерживают меня тут силой, – не давая ответить Аркадию, продолжает причитать мать. Напрягаюсь. – У меня вот... Да, прямо сейчас чувствую, как поднимается давление. Мне нужно срочно домой. Принять лекарства.

Мать хватается за лоб. Подкатывает глаза. И, опираясь на мою руку, оседает.

– Лилия Сергеевна, в данный момент вы переигрываете, – с насмешкой в голосе произносит Озимков, а меня одолевает злость.

– Заткнись, это моя мать. И я не позволю тебе над ней издеваться…

– Даже если увидишь это?

Аркадий подходит к столу и порывистым движением открывает одну из папок, лежащих на столе. Я, кстати, им совсем не придал значения. Все мое внимание было сосредоточенно на матери.

– Боже мой! Да что вам всем от нас нужно?! Аркаш, тебе что, нечем заняться? Чего ты лезешь в нашу жизнь? Пройди мимо! Хочешь помочь? Так ты помоги тому, кто просит…

Мать неожиданно, будто пружина, вытягивается в полный рост и уже не кажется такой больной, как секунду назад, с наездом набрасывается на Озимкова. При этом я замечаю, как она пытается закрыть собой стол, но уже поздно. Все, что мне пытался показать Озимков, я увидел.

– Мам. Хватит, – рявкаю на мать. Мне кажется, так сердито впервые в жизни.

У родительницы моментально увлажнились глаза. По-настоящему.

– Сынок, – губы задрожали.

– Что это? Объясни! – требовательным тоном обращаюсь к Аркадию.

– Ничего там нет, – мать с ловкостью фокусника пытается убрать папку.

– Лилия Сергеевна. Это бесполезно. Вам все равно придется ответить. И пусть это будет не реальный тюремный срок, но за нанесение морального ущерба точно. Уж мой адвокат постарается. А вот, кстати, и Альберт Владиславович пожаловал.

– Так, стоп! Я требую объяснений! Мама? – не выдержав, повышаю голос и тут же ловлю на себе недовольные взгляды персонала ресторана.

– Мама?! – рычу.

– Я ничего не знаю.

Родительница поджимает губы. Дергает головой. Вскидывает подбородок.

– Альберт Владиславович, а вот как раз и муж Ксении, приехал лично. Ради тебя, дорогой Игнат, чего только не сделаешь. Лилия Сергеевна, давайте я вас домой отвезу. Мне как раз по пути. От вас — сразу в больницу.

– Не смей! – шиплю. – Без меня не смей туда ходить.

– Ревнуешь?

– Игнат. Я без тебя никуда не поеду, – вцепилась в стол мать.

И в том, как ведет себя мать, я понимаю только одно. Она точно замешана в том, что сейчас твориться в моей семье.

Я резко выхватываю из-под ее рук папку с документами и еще раз пролистываю содержимое. На первый взгляд ничего особенного. Тесты ДНК и только. Не вовлеченный человек, скорее всего, не уловит сути с первого раза. Только не я. Все пять тестов датированы разными числами, как и их копии. И вроде бы ничего, но результаты на них разные.

– Откуда это у вас? – выставляю руку вперед и тычу папкой в сторону Аркадия. – Вся информация по этим тестам была только у моего секретаря…

Осекаюсь.

– Правильно подумал, Гурьев. Не только у нее, но еще у Кристины и у Лилии Сергеевны. Да, Лилия Сергеевна?