Расследование Ночного Кошмара - Минди Арнетт

— Поп-викторина, — сказал Пол, пока мы шли. — Давай посмотрим, сколько ты запомнила на собрании.

Он провел рукой по моей спине сверху вниз и снова обратно.

Я покраснела и почувствовала трепет, который никто не видел. Это маска была довольно классной вещью.

— Почему мы надеваем маски на Самхэйн?

Я улыбнулась. Слишком легко.

— Чтобы спрятаться от духов умерших, потому что это единственная ночь в году, когда они могут выйти и терроризировать магических созданий. Повезло нам.

— Правильно. — Пол покачал головой. — Кажется, я вчера не слишком удачно отвлекал тебя.

Я покраснела, вспомнив, как он проводил пальцами по моей руке сверху вниз от моего предплечья, вызывая мурашки по телу.

— О, я бы так не сказала.

Он засмеялся, как только мы зашли в Ватикут-холл. Это была старая постройка на территории кампуса, которая использовалась только для особых случаев, таких как танцы или выпускной. Сегодня здание напоминало средневековый замок даже больше, чем обычно. Полоски синего и серебряного шелка были натянуты между богато отделанными гобеленами и геральдическими флагами, которые украшали внешние коридоры. Фонари висели около флагов, создавая мерцающую, романтическую обстановку. Конечно же, великолепие здесь было ничем по сравнению с большим бальным залом.

Длинные деревянные столы со стоящими на них хрустальными тарелками и бокалами были распределены по залу между блестящими ледяными скульптурами таких магических созданий, как единороги, драконы и даже нашего школьного талисмана — гидры. В каждом углу комнаты стояло четыре дерева, наколдованных школьной садовой феей расти из пола. Стволы, размером с промышленный дымоход, возвышались достаточно, чтобы покрывать потолок, создавая темный, лиственный навес. Под ним тысячи плывущих по течению шаров света светились разными цветами, летая здесь и там, создавая эффект северного сияния. Время от времени они бросались через комнату, оставляя позади след из сверкающего света и запах свежей розы.

Мы с Полом присоединились к Селене и Джастину за столом в другом конце комнаты. Джастин разделял точку зрения Селены про антисексуальных сирен, но никто из них, казалось, много не занимался политикой сегодня вечером. Они оба выглядели ошеломляюще в своих маскарадных нарядах — она в бледно-голубом шелке и он в белом костюме с белой рубашкой. Они источали гипнотизирующую чувственность сирен. Тем не менее, я знала, что Джастин и Селена друзья и не более.

Селена позаботилась о вступлении, так что мы сели и ждали начала пира.

Нужно было быть ловкой, чтобы есть в маске, но я справилась. Мы провели большую часть праздника, играя в «угадай кто под маской». Ношение маски на Самхэйн было довольно серьезным делом для магических созданий, что означало неприкосновенность. Было удивительно трудно понять, кто есть кто.

— Это Катарина, — сказала Селена, указывая на девушку в розовом с розовой Коломбиновой маской, инкрустированной розовыми и красными драгоценностями. Длинное розовое перо было вставлено с другой стороны.

— Как ты узнала? — спросила я.

— Посмотри, она выглядит, как кошка.

Я посмотрела на угловые наклоны глазных отверстий и кошачьей формы нос и кивнула.

— Она всегда носит маски, как эта. Терпеть не может быть неузнанной. Это ее подпись. Ну, вы знаете, Кот-арина.

— Очень оригинально, — сказал Пол.

Я улыбнулась на насмешку в голосе.

— Это Катарина. Она так же оригинальна, как и гравюра Сальвадора Дали.

— И так же красива, — сказал Пол.

Ага, может быть, это любовь.

Я перевела взгляд с Катарины на человека рядом с ней. Элай был одет в черный плащ на белой рубашке, которая была расстегнута достаточно сильно, чтобы я смогла увидеть край его татуировки на левой стороне груди. Белая маска закрывала левую сторону лица Элая. Он был похож на сексуальную, подростковую версию Призрака Оперы. Он повернул голову в мою сторону, и наши глаза встретились на мгновение. Я отвела взгляд первая, уверенная, что он узнал меня. Моя маска немного скрывала мои рыжие волосы.

Выяснить учителей было труднее. Наверное, потому что мы не проводили столько времени в размышлениях, смотря на них, как это происходило с нашими одноклассниками.

— Я думаю, что это мистер Анкил, — сказала я, указывая на переднюю часть зала, где под помостом были установлены столы учителей.

— Который? — спросил Пол.

— В пурпурной маске с золотой отделкой.

— Почему ты так думаешь? — спросила Селена.

— Посмотри под стол. Он носит джинсы и сандалии.

Селена опустила взгляд.

— Ладно, это он. Но кто это в маске Medico della Peste[2]?

Она указала на человека, идущего по всей передней части зала, одетого в длинную черную накидку поверх белой рубашки и черных брюк.

— Кого? — спросила я.

— Доктора Чумы, — сказал Пол. — Так называются маски с длинным клювом.

— О. — Я снова посмотрела на мужчину. Он шел с небольшой хромотой, так я что сразу его узнала. — Это мистер Калпеппер.

К счастью, никто не спросил, откуда я знаю.

Когда пир кончился, столы и стулья исчезли, очистив пол для танцев.

Хоть это и был формальный бал-маскарад, танцы были типичны для любой американской средней школы, многие прыгали и бегали, пока группа играла кавер-версии популярной обычной музыки с высоты помоста. Пол любил танцевать, и мы провели там пять песен подряд. Он уделял мне постоянное внимание, касаясь моей талии, моих плеч и моих бедер.

Но через некоторое время я чувствовала, будто надела железнодорожные клинья на ноги вместо высоких каблуков, и мне нужно было присесть за один маленький круглый столик в задней части зала.

— Хочешь чего-то пить? — спросил Пол, проводя пальцами по моей шее.

Я закрыла глаза, чтобы насладиться чувствами.

— Конечно. Все, что холодное.

Затем, увидев, что он ушел, я сползла глубже под стол, так, чтобы никто не заметил, как я сняла мои туфли. Я вздохнула и с облегчением откинулась назад, покачиваясь на волнах блаженства. Не только из-за ног, а потому что у меня было такое хорошее настроение. Плохие вещи о Ночных Кошмарах, Хранителях и убийцах казались очень далеко.

По крайней мере, пока я не увидела Элая, подходящего ко мне с маской, свисающей с его пальцев. Я мигом поднялась и сунула ноги в туфли, когда он остановился у стола. Расслабленное чувство уступило свое место бабочкам.

— Привет, — сказал он, присаживаясь.

— Привет.

Я раздумывала, снять свою маску или оставить, но потом решила, что если он достаточно храбр, чтобы не носить свою маску на Самхэйн, то и я тоже. Я сняла ее и положила на стол.