Апокалипсис на Церере - Виталий Сергеевич Останин

В тот момент она думала только о том, чтобы не показать Господину боль, а также благодарила давно умершего отца, который буквально вбил в нее правила поведения с божеством – на случай, если тому вдруг взбредет в голову вернуться.

В двух шагах от нее мужчина остановился. Она пропустила тот миг, когда Астерот превратился из красивого, но обычного клерка в юношу с золотой кожей. Не заметила, как офисный костюм заменила синяя развевающаяся туника и сверкающие лазурью доспехи, а черные волосы сделались длинными, заплетенными в косу, переброшенную через левое плечо.

– Прости, – он тронул рану на ее лице тонким пальцем, медленно, но настойчиво проталкивая его под кожу. Мадлен задрожала от боли, но смогла выдержать эту странную ласку Господина. – Ты такая стремительная, я среагировал инстинктивно.

В конце концов, что такое боль, когда сам Астерот стоит рядом и касается ее своей божественной рукой? Он – существо высшего порядка, конечно, его прикосновения не для обычных смертных. Но ведь для этого и существовала регенерация тканей у тех, кто носит ген Лика Зверя. Глядя ему прямо в бездонные черные глаза, Мадлен нажала на буравящий ее щеку палец.

– Стремительная, – будто бы пробуя это слово на вкус, повторил Астерот. – Ты что же, не узнала меня, дитя?

Голос у него был глубоким, обволакивающим, но при этом настолько безэмоциональным, что, если бы он не обозначил конец предложения чуть поднятыми бровями, женщина не поняла бы, что он именно спрашивает, а не констатирует факт. А еще его голос был жутко притягательным. Словно треск разрываемой зубами плоти.

– Тебя не было так долго, повелитель! – произнесла она, жадно рассматривая совершенное лицо божества. – Два поколения Демандолей умерли, так и не увидев тебя.

– Правда?

Кажется, Астерот действительно удивился. В пустом его голосе появились новые интонации. Кажется, заинтересованность.

– Сколько лет?

– Сто семь, повелитель.

Господин отступил на шаг, небрежно выдергивая палец из раны на щеке женщины. С удивлением посмотрел вокруг, как будто ища изменения, которые бы подтвердили слова Мадлен. Обнаружил только-только открывшего глаза Акихико и едва заметным взмахом руки заставил его уснуть.

– М-да, время, – пробурчал Астерот добродушно. – Все время забываю, как оно немилосердно к вам, смертные создания. Впрочем, нельзя сказать, что я не следил за вами. Посматривал иногда. И знаешь, дитя! Мне очень понравилась эта твоя теория личного возвышения.

– Прости меня, повелитель! – Мадлен даже не заметила, как пала ниц.

– За что, глупенькая? Напротив, я горжусь тобой! И дам тебе шанс получить то, что ты так жаждешь. Думаю, немного изменений не повредит этому месту.

Он прошел мимо ложа и проспавшего появление божества мастера проклятий, опустился в глубокое кресло у бара, совершенно человеческим движением закинув одну ногу на другую. Жестом приказал женщине налить ему виски, принял бокал с позвякивающими в янтарной жидкости кусочками льда и с наслаждением сделал глоток.

– При всей вашей ущербности… – произнес он, щурясь от удовольствия, и на некоторое время замолчал, любуясь игрой света на гранях бокала.

– Господин? – осмелилась нарушить молчание Мадлен спустя несколько минут.

– Да? – тот словно вынырнул из мыслей.

– Вы говорили об изменениях…

– И верно, дитя. Изменения нужны. Думаю, ты станешь локомотивом этих изменений. Что скажешь?

– Буду счастлива услужить…

– Конечно, будешь, – усмехнулся Астерот. – Ты весьма амбициозная особа. Думаю, из всех моих адептов сегодня на станции ты единственная заслуживаешь возвышения. Настоящего возвышения, я хочу сказать.

– Что я должна сделать? – Мадлен не просто демонстрировала готовность, она и в самом деле намеревалась в лепешку расшибиться, но выполнить волю Господина.

– Ничего невыполнимого, милая. Видишь ли, тут на станции появились жрецы моего врага. Они сильны и, кажется, намерены разрушить с такой заботой созданный для вас мир. Сейчас они прячутся на подземных уровнях, куда ты отправила Романа. Кстати, прими мое восхищение – такой изящный ход!

– Ты не сердишься? – она уже знала ответ, но желала получить подтверждение от самого Астерота.

– Шутишь? – всплеснул руками тот, даже виски расплескав. – Прекрасно разыгранная комбинация, враг повержен, а ты получаешь все. Так вот, к жрецам моего врага. Они должны умереть, как ты понимаешь. Можешь просто убить их, без всяких ритуалов и демонстрации отрубленных голов. Поверь, я сразу же узнаю, если ты это сделаешь.

В этот момент Мадлен поняла, что ее Господин кого-то боится. Иначе зачем бы ему, столь могущественному, отправлять на миссию ее, а не убить пришельцев самостоятельно. Он что, опасается проиграть? Но кто тогда эти люди, раз сам Астерот испытывает страх?

– Я все сделаю, повелитель! – с чувством произнесла она. – Можешь считать их мертвыми!

– Предпочту убедиться в этом, – буркнул он, чем окончательно утвердил Мадлен в ее подозрениях.

Господин неторопливо допил виски, потянулся было к графину, чтобы добавить новую порцию, но замер на полпути, словно вспомнил нечто важное. И исчез, оставив Мадлен одну. Точнее, с храпящим главой «Хироки Инжиниринг» в постели.

Женщина улыбнулась, плеснула себе виски в бокал повелителя и отправилась будить любовника.

Я никогда не желал снова обрести тело. Тот «я», который был стражем, он ведь умер, верно? Прожил отпущенный Творцом срок и в мире отошел к Нему. Все согласно законам природы и законам Божьим, никаких вариантов. Нынешний я – копия. Голос, задача которого помогать новому стражу очищать землю от порождений ада. В большей степени машина, чем человек.

Машина, которая обрела тело. Вот ведь, понимаешь… аббатство!

Но я не собирался оспаривать волю Господа. Угодно было Ему, чтобы Оливер Тревор снова стал человеком в миллионах километров от места, где родился и умер, – кто я такой, чтобы ставить это под сомнение? Один из ключевых постулатов веры – пути Господни неисповедимы. Надо так – значит, надо. Мое дело – поступить надлежащим образом, чтобы Его решение принесло плоды…

– Ты в курсе, что стал очень часто размышлять вслух? – из привычного круговорота мыслей меня вырвал голос подопечного.

Я оторвал взгляд от экрана, на котором прокручивал карту станции. Максимально полную, которую нам смог предоставить Фокс. Так, я же вроде ее изучал, да? Планировал пути подхода наверх и отступления. Задумался, выходит. Да еще и вслух разговаривал. Жалкое зрелище – что-то бормочущий себе под нос наставитель.

– Действительно часто? – смущенно улыбнулся.

– Ага. И тема у твоих размышлений всегда одна и та же. «Имею ли я право?» – в последней фразе страж довольно умело скопировал мои интонации. Он поднялся из-за стола, подошел к моему терминалу и оперся на него локтем. – Оли, ты не думай, я не осуждаю. Но, когда в первый раз услышал, подумал – все, сломался мой наставитель. Признаться, даже были мысли тюкнуть тебя по голове, чтобы ты ни себе, ни другим не навредил. Но потом решил послушать, что же тебя мучает.

– И?.. – несмотря на неловкость, мне сделалось интересно, чего же такого я наговорил,