Ричард Длинные Руки – ярл - Гай Орловский

Он вздохнул еще горше.

– Понимаю. Но и вы знаете, что для того, чтобы прослыть свиньей, чаще всего достаточно сказать правду. А она в том, что герцог давно утерял власть над герцогством. Дело в неудачном расположении крепости…

Я покрутил головой в великом изумлении.

– Неудачном? Да стены замка запирают вход в долину намертво!

– Вот-вот, – сказал он с новым вздохом. – Но в то время, как герцогу приходилось время от времени отражать набеги степных племен, лорды в других замках спокойно богатели, расширялись…

Он умолк, повернулся, заслышав шаги, помахал рукой. Пробегавший мимо слуга приблизился, отвесил робкий поклон.

– Да, ваша милость.

– Жак, – сказал кастелян, – принеси столик. Да вина не забудь, понял, дурак?

За спиной затопало, зашуршало. Я не стал удивляться, что и этого зовут Жаком, заокеанцы весь обслуживающий персонал называют боями, ничего нового, я из школы помню что-то про Жакерию, когда восстали именно эти Жаки и смели по всей Франции массу баронств и крепостей, как муравьиные кучи. Впрочем, я слыхал про народ, который называют иванами, а эти Иваны их в ответ всех зовут фрицами и очень редко – гансами.

Когда появился стол, двое слуг торопливо расставили вино и серебряные кубки, на середину стола водрузили большой, отливающий серебром кувшин.

Кастелян указал на него взглядом.

– Наливайте, сэр Ричард. Повторюсь, я буду говорить неприятные вещи, но, боюсь, никто их вам не расскажет так точно, как я. У всех своя точка зрения, и, как вы догадываетесь, бравый Мартин расскажет иначе, чем леди Изабелла, а вон тот слуга – не так, как та баба с ведрами…

Я расположился поудобнее, вокруг нас образовалось пустое пространство, и даже если кому-то надо было пройти мимо, подозреваю, несчастные слуги предпочитали пуститься в другую сторону и обойти по кругу, чем вызвать неудовольствие кастеляна, появившись без острой необходимости близко.

Кастелян неспешно потягивал вино, рассказывал медленно, бесстрастно, словно все давно переболело, теперь он листает старые пожелтевшие страницы летописей. Из его рассказа перед моими глазами медленно вырисовывается в самом деле печальная картина. Герцогство Валленштейнов – то ли большое баронство, то ли малое королевство, в древние времена образовалось из неизвестно откуда приплывших или прибредших пришельцев, жалких и оборванных, но они в последнем порыве сумели смести местных, а на захваченных землях обосновались с яростью и цепкостью людей, которым больше некуда идти.

Неизвестно, произошло ли землетрясение, то ли позже отделило их от материка, то ли в момент завоевания, но с тех времен герцогство расположено на зеленом треугольнике, поднятом на отвесных скалах. Его так и называют «зеленым клином». Со всем сторон море бьет в неприступные стены, настолько гладкие, что и муха, как говорят, не удерживается, соскальзывает, а с материком плодородная земля соединена узким перешейком. Именно это ущелье и перегородил первый из Валленштейнов двадцать веков тому назад, а за столетия укрепил стену настолько, то никакая армия не в состоянии пройти, так что ни одна волна нашествий их не затронула.

Здесь даже язык заметно отличался первые века, хотя и был понятен остальным народам, но слишком много слов звучало странно, дома и вообще все строения выглядели непривычно: вытянутые к небу, округлые, вообще не было квадратных или прямоугольных, но здания казались изящными, ажурными, почти все украшены резьбой, цветными изразцами. Часть этих зданий все еще сохранилась, остальные в руинах. На полях и в лесах, что раньше были перекрестками улиц, нередко высятся величественные статуи богов и героев, а также древних мудрецов, магов, мыслителей.

Я спросил в некотором недоумении:

– Но что насчет остальных, которые в этом… «зеленом клине»?

Он вздохнул.

– Положение весьма странное, если не сказать хуже. В «зеленом клине» за спиной этой крепости самые, пожалуй, благодатные земли… из тех, что я знаю. Когда-то эти вот башни и стена были единственным укреплением во всем герцогстве. Они закрывали горловину, в «зеленом клине» все наслаждались покоем. Но шли годы, даже столетия, почти все плодородные земли заселили, отпрыски Валленштейнов разбрелись по всему герцогству, многие брали в жены дочерей соседних королей и вожаков степных племен… Словом, постепенно родство начало забываться, в то же время амбиции возрастали. Если раньше «зеленый клин» был покрыт селами, среди которых возвышались красивые поместья потомков Валленштейнов, то через несколько сот лет там медленно и постепенно начали возводиться замки…

Он умолк, медленно потягивал вино. Я сказал понимающе:

– И началась феодальная раздробленность.

Он кивнул.

– В какой-то мере верно. Родство с какими-нибудь Будлахами или Степными Койотами стало цениться выше, чем с древним родом Валленштейнов. Впрочем, это и понятно, нужны были зацепки для отделения, самостоятельности. И вот сейчас странная ситуация: Валленштейн в одиночку выдерживает нападения степных племен…

– А часто бывают? – спросил я. – А то я доехал свободно.

Он поморщился, покачал головой.

– Нет, не часто. Да и особой угрозы не представляют. Но все равно приходится держать немалый гарнизон на тот случай, если степные варвары вдруг научатся карабкаться на стены. А это возможно, так как иные из наших лордов тайком входят с ними в подлые сношения и натравливают… Думаете, как мог попасть в плен сынок Касселя, если их владения с другой стороны? В то же время все остальные владетельные лорды в «зеленом клине» помощи против степных варваров никогда не присылают. Странность ситуации в том, что герцог по-прежнему хотя бы формально считает их союзниками. Так как другого выхода из «зеленого клина» нет, то всем предоставлен свободный проезд через крепость…

Я ахнул.

– Не опасно?

Он криво улыбнулся.

– Герцог по своим старым правилам еще и мог бы позволить им проехать, как они и хотели бы… но мы с Мартином настояли, чтобы лишь маленькими группами, оружие отдельно, от ворот по прямой, под прицелом наших лучников… Но вы понимаете, как это оскорбляет, раздражает и злит остальных лордов! В первую очередь лорда Рене Лангедока…

Я перебил:

– Простите, я наслышан о Касселе…

– Чей сын у вас в плену? Кассель – достаточно могучий лорд, но в последнее столетие очень усилился лорд Лангедок. Его семейство в замке уже не помещалось, разбрелись по герцогству, но это настолько дружная и хищная семья, что как стая волков мгновенно собирается на зов отца. У лорда Лангедока пятеро могучих сыновей, свирепых и жаждущих битв и крови… Поверьте, это они – главная угроза, а вовсе не Кассель. Хотя, конечно, Кассель тоже немалый враг.