Выполняя приказ - Константин Воронин

  Заметил, что Шортер отвлекся от компьютера и внимательно слушает наш разговор.

  За беседой время пролетело незаметно. В библиотеку вошел слуга и доложил, что ужин подан. Поднявшись к себе, я наскоро сполоснулся под душем, оделся в форму и спустился в столовую. И оказался прав, не выйдя к ужину в футболке и в кроссовках, так как, в отличие от обеда, ужин проходил в более многолюдной и несколько более представительной обстановке. Кроме лорда и Шортера за столом сидели мистер и миссис Торп и еще три человека. Один из них - доктор, лечивший всех обитателей замка, другой - местный священник, третий - бухгалтер, который вел все денежные дела Гамильтона.

  После короткой церемонии знакомства, все, нисколько не чинясь, принялись за ужин, продолжая беседу, прерванную моим появлением. Сразу после обеда слуга попросил сообщить, что бы я хотел заказать себе на ужин. И теперь, как по мановению волшебной палочки, передо мной возникло блюдо с отварным картофелем, обильно посыпанным зеленью, с жаренной куриной грудкой и цветной капустой, украшенное нежными листиками салата и кружочками огурцов. Рядом поставили горшочек со свежей сметаной, в которой вертикально стояла воткнутая серебряная ложечка.

  Бухгалтер ел рыбу, миссис Торп - какое-то овощное блюдо, тарелку Шортера заполняла великолепная свиная отбивная. В бокалах было налито и вино, и сок, а Торп пил минеральную воду. В общем, всем угождали на их собственный вкус.

  Разговор за столом велся на разные темы, пока кто-то из присутствующих не упомянул имя Эстер Говард. После чего мнения сразу четко разделились. Священник, врач и миссис Торп горячо нахваливали мисс Говард. Торп и Шортер хранили молчание по этому вопросу. А лорд Гамильтон, поддерживаемый бухгалтером, считал, что похвалы в адрес Эстер Говард ею не заслужены. Причем, лорд разволновался не на шутку и даже слегка повысил голос, обличая неведомую мне Эстер.

  После ужина, когда мы вдвоем с Шортером курили на веранде, я спросил его:

  - Кто такая эта Эстер Говард, навлекшая на себя гнев нашего невозмутимого лорда?

  - Это хозяйка соседнего поместья. Тоже представительница старинного дворянского рода. По моему мнению, была бы прекрасной женой для лорда. Но родовая вражда, которой много лет, не позволит этому сбыться. И очень жаль. Эстер не только умная, воспитанная девушка, не только одна из самых богатых невест Англии, она внешне - полностью во вкусе Гамильтона. Случайно оказавшись вместе на светских приемах, они даже не здороваются. Лорд предвзято к ней относится, в силу сформированного у него мнения, леди Эстер Говард тоже отзывается о лорде не очень уважительно. Но я так скажу: когда они видят друг друга, между ними возникает притяжение, которому они оба противятся изо всех сил. Или я даром ем свой хлеб. У Генри "пунктик" - он хочет жениться на девушке из простонародья. И с этим ему решительно не везет.

  - Насколько я знаю, сейчас у него есть намерение жениться.

  - А... - махнул рукой Шортер,- не первая попытка, кстати. Они с Эстер были бы прекрасной парой, всем на зависть. Меня прямо бесит это глупое следование традициям. Ладно, мне сегодня надо еще немного поработать. Спокойной ночи, Серж.

  Решив подняться к себе, я прошел через столовую, попрощался с лордом и Торпом, сидевшими у камина. Мэтр Торп объяснил мне, где в моей комнате находится кнопка вызова слуг. Войдя в комнату, я сразу нашел выключатель на стене, нажав его, включил большую люстру под потолком. Огромную комнату залил яркий свет. Найдя кнопку, про которую говорил мне Торп, вызвал горничную. Ожидая ее прихода, скинул китель и расстегнул галстук.

  В дверь негромко, но решительно постучали и вошла Кэтти. Увидев ее, я не удержался и громко свистнул от удивления.

  - Господин майор, так свистят пьяные докеры на футбольном матче,- строго сказала Кэтти своим глубоким голосом, но на лице ее непроизвольно появилась улыбка.

  Было от чего свистнуть. Густые каштановые волосы Кэтти были коротко острижены. Но дело было не только в стрижке. Черный форменный наряд девушки был такой длины, что короткий белый фартучек даже немножко выступал за край платья. Идеальной формы, в меру полные, точеные бедра были полностью открыты взору. И это еще не все. Сзади, как у вечернего платья, была открыта вся спина. Впереди вырез был небольшим, лишь слегка приоткрывавшим истоки выпуклостей. Белизной кожи они превосходили белоснежное кружево воротничка, из которого вздымалась длинная стройная шея. Но полная, высокая грудь так натягивала ткань платья, что отчетливо проступали бугорки сосков.

  Кэтти опустила вниз глаза, щеки ее заалели. Затем густые длинные ресницы вспорхнули вверх и карие глаза взглянули на меня с наигранной дерзостью.

  - Господин Иванов, можно спросить, зачем вы меня вызывали? - Сказала она на русском языке с легким акцентом. Так, фамилию знает, звание знает, значит, опрос производила.

  - Катя, объясните мне, пожалуйста, что здесь и как? Вот, например, свет мне такой яркий не нужен. Кондиционер есть? Где управлять им?

  Кэтти, она же Екатерина, показала мне пульт, лежащий на тумбочке возле кровати:

  - Здесь все управление приборами. Открытие-закрытие штор, регулировка яркости света, регулировка кондиционера. Включение камина. Он электрический, но имитация полная: и дрова трещать будут, и запах горящей древесины будет. Бар открывается вот этой кнопкой на стене. Виски, вино, коньяк, водка, пять сортов джина, включая ваш любимый "Greenall,s". В холодильнике пиво, тоник, соки, минеральная вода, фрукты. Если хотите свежего молока, я могу принести. Ночной свет и подогрев постели включаются вот этими кнопками на тумбочке.

  Она двигалась по комнате легко и грациозно, словно танцуя. Движения рук были плавными и гибкими. Напоминала пластикой большую кошку, даже не кошку, а пантеру. Этакая Багира.

  - На тумбочке еще две кнопки. Нажав зеленую, вы можете сообщить мне, что вы хотите. Через встроенный микрофон я услышу вас. Красная кнопка - сигнал тревоги на случай пожара, сердечного приступа, любого экстренного вызова. Сразу прибегут два дежурных охранника,- Катя говорила серьезно и деловито,- меня можете вызвать в любое время суток, мало ли, вам посреди ночи вдруг поесть захочется. Дверь, при желании, закрывается изнутри на этот засов. Вроде бы и все. У вас есть ко мне еще вопросы?

  - Не-е-ет,- медленно протянул я.

  - Тогда я могу идти?

  - Не-е-ет,- все так же протяжно. И головой помотал в знак отрицания.

  - Так что же вы хотите? - слегка рассерженно удивилась Катя.

  - Еще немного полюбоваться вами.

  - Ну, знаете!..

  - Соврите, что это вам неприятно.

  - Нет, конечно, всякой девушке приятно, когда ею любуются, но...

  - Катя, если вы подстригли волосы и надели это платьице, значит, вы хотели, чтобы я вами залюбовался.

  - Волосы я подстригла потому, что давно собиралась это сделать. А платье мне одолжила Дороти, потому что мое в стирке. Поскольку Дороти чуть меньше меня ростом, оно мне, действительно, коротковато.

  - Катя, лгать нехорошо.

  Она чуть выпятила и без того полную нижнюю губу и капризно топнула ногой:

  - Я не лгу!

  - Хорошо, ступай, маленькая лгунья. Передай Дороти огромное спасибо от меня за платье. А подстричься могла бы и покороче.

  - А почему вы мне "тыкаете"?

  - А потому, что ты мне нравишься, Катя. Иди. Вызову в четыре часа ночи, чтобы ты прибежала в ночной рубашке, со стаканом молока в руке.

  - Я сплю в пижаме.

  - Ну, это зря.

  - Сейчас верну Дотти ее платье и надену какой-нибудь бесформенный балахон до пят. Кофе вам утром подавать? Если да, то - во сколько?

  - В бесформенном балахоне до пят - ни во сколько.

  Мы подошли в разговоре к грани, за которой отношения меняются. И Катя это чувствовала. Поэтому помедлила немного, набираясь решимости:

  - А в неглиже?

  - В неглиже - сейчас.

  Катя высунула между мелких белых зубов кончик розового языка и тотчас спрятала его:

  - Уже бегу. Ну, ты и нахал!

  - А почему, Екатерина, вы мне "тыкаете"?

  Она открыла дверь.

  - А потому, что ты мне нравишься, Сережа,- и выскочила из комнаты.

  Смешно у нее получилось: "Серьёжа". Но это прозвучало мило. Вот одна из связисток в нашем штабе, пытаясь привлечь к себе мое внимание, обратилась ко мне: "Сирожа". Пришлось объяснить ей, что со смеси англо-русского, это слово переводится как "Морская морда". Больше она своим знанием русского языка не хвасталась.

   Глава 3

  Скинув форменную рубашку, я принялся метаться по комнате. Сначала достал учебник, но, даже не раскрывая, отбросил его в сторону. Закурил сигарету. Достав из бара бутылку, налил в бокал на два пальца чистого джина. Пить не стал. Приходилось признать очевидное: перед глазами стояло Катино лицо.