Печатник. Печать Тьмы - Иван Магазинников

— Приперся таки, — прошипел кто-то сзади, и в бок ему уткнулось нечто острое, холодное и смертельно опасное.

— Рыжий? — с трудом узнал он голос.

— Уже нет. Не вздумай оборачиваться. И глупость какую-нибудь выкинуть тоже.

— Слава богу, что я тебя нашел! Просто шел мимо и подумал: "А почему бы мне не попрощаться с Хортом перед отъездом из города?" Смотрю — а здесь такое творится!

— Хватит мне уши заговаривать! Атаман же сказал тебе больше здесь не появляться!

— Кстати, а где он сам?

— Нету больше его. И Гнебека. И Мражика тоже.

— Как это нет? Не успели выбраться? — сглотнув внезапно подступивший ком, Айвен пристально посмотрел на телегу, словно пытаясь проникнуть взором под тяжелую ткань.

— "Булочника" они подожгли уже потом, после того, как разделались с атаманом и ребятами. Мы с Комаром не успели помочь…

— Кто "они"?

— А ведь это все из-за тебя… — башмачник словно и не слышал его, — И вот теперь я думаю, что с тобой делать. Прирезать самому прямо здесь, затащить тебя в темный угол и хорошенько помучить, прежде чем дать сдохнуть, сдать страже или вон тем мраяным ребятам, что я вились по твою душу, а?

Айвен повернулся в ту сторону, куда указал Рыжий, и тут же отпряну, едва сам не нанизавшись на кинжал, упершийся ему в бок.

— Дарки! Это же каббровы дарки!

— Наверное, твои приятели? А ведь они пришли сюда именно за тобой, "пузырь"… Это все произошло из-за тебя!

Вор ловко выскользнул из захвата и отскочил в сторону. Обернулся и посмотрел на Рыжего. Вот только тот действительно, был уже не рыжий, а совершенно седой.

— Что с тобой случилось?.. — выдохнул юноша изумленно.

— Страх. Это сделал страх. Я видел, как воины Тьмы убивали людей, а потом подожгли таверну. Тела Хорта и остальных они погрузили в свою карету и куда-то увезли. Два этих проклятых ублюдка перебили всех, кто оказался в трактире! Из-за тебя!

— Но… я… — попытался было оправдаться Айвен. Но, взглянув в глаза Рыжего, он понял, что никакие слова не помогут: там плескались лишь боль и ярость. А еще зарождающееся безумие. — Смотри, гарпии голые летят! — ткнул юноша пальцем куда-то за спину уже бывшего приятеля. Башмачник обернулся, а когда повернулся снова, поняв, то его одурачили, то вора уже и след простыл.

"Ловко ты его, с гарпиями-то", — зазвучал в голове голос.

— Надо же, какие голоса я слышу! А я-то уж думал, что уже ты того…

— "Чего "того"?

— Ну, вылечился уже. Раздвоение личности и внутренние голоса, это ведь излечимо? А насчет гарпий, так это так меня приемный отец кормил, когда я есть отказывался.

"Гарпиями кормил?" — не поняло второе Я.

— Отвлекал. Скажет про гарпию, а я рот и открываю от любопытства. Он мне в рот открытый ложку с кашей и совал… Слушай, раз уж ты объявился, может посоветуешь, что делать? Я тут немного умирать собрался, и мне совет нужен…

"Если плавать умеешь, то не забудь камень на шею нацепить. Вены резать нужно вдоль, а не поперек. Яды лучше глотать на голодный желудок и ничем не запивать, не заедать. А вообще проще всего сигануть с высокого обрыва или обозвать вон того усатого жирной свиньей."

— А я думал, что ты знаешь о том, что со мной творится. Яд убьет меня — и тебя заодно — через несколько часов. Можно попробовать найти противоядие, а можно его как-нибудь выпросить у Ройбуша.

"Ага. Будешь искать какое-то противоядие от какого-то яда, и поможет оно тебе кое-как. Старик-то добрый? Слепой? На голову слаб? За вещами не смотрит?"

— Уже и не знаю.

"Голосую за старика. А так как я — это ты, то решение принято единогласно. Ты, главное, слезу пусти. Вон, видишь бабка луком торгует? Стащи пару луковиц…"

— Ну уж нет! Мне твое яблочко до сих пор во сне снится и в каждом втором блюде его вкус мерещится! Стащу одну, а то на каждого старика слез не напасешься.

Всю оставшуюся дорогу юноша думал, что скажет Ройбушу. На худой конец, можно просто приставить ему нож к горлу, тогда уж точно не выкрутится. Забежав в гостиницу, он уже хотел было попросить управляющего накрыть ему обеденный стол, но тут живот снова скрутило, а левая рука начала отниматься. Взлетев по лестнице на второй этаж, Айвен задержался перед дверью в свою комнату, чтобы намазать под глазами луковым соком и напустить на лицо скорбную мину. Постучал и широко распахнул дверь.

Старика он заметил не сразу и уже решил было, что тот вышел. Но тут вдруг груда тряпья на полу зашевелилась и издала стон. Юноша бросился к лежащему Ройбушу, хватая его под руки и затаскивая его на кровать.

— Что случилось? Кто это сделал?

— Я… я… Яблоко, — еле слышно прохрипел старик, — Оно отравлено!

— Ух ты! Да что вы говорите? А как догадались? — не сдержался вор.

— Я откусил кусок… Ноги отнялись… Руки не слушаются…

— Проблема серьезная, но вполне решаемая. Я думаю, в свете новых обстоятельств, вам все же придется сказать мне, где спрятано противоядие. И без возврата вещей.

— Увы, но я действительно не помню, куда положил его, — профессор закашлялся и попытался ухватить Айвена непослушной рукой, — Пока тебя не было, перерыл все свои вещи, но… Отыщи его, умоляю! Лекарство спрятано в золотом медальоне в виде геометрических фигур… Там достаточно для двоих…

Широко улыбаясь, Айвен засунул руку в карман и вытащил из него медальон на длинной цепочке. Соединенные вместе полусфера и треугольник, оплетенные спиралью и украшенные затейливой резьбой в виде геометрических узоров. Он раскрыл украшение, вытащил из него три розовые пилюли и одну из них сразу же проглотил.

— Я ее на полу в коридоре нашел, еще вчера утром, — пояснил юноша старику, но по лицу господина Ройбуша было видно, что он не верит в случайную находку. — И вот теперь у меня есть только один вопрос: жить или не жить? Дать или не дать противоядие зловредному старикану, который пытался убить меня, подсунув отравленное яблоко.

— Умоляю… Я не так молод, как вы, и яд убьет меня быстрее.

— Пожалуй, я мог продать вам противоядие! Вот только что вы можете предложить мне взамен, а, любезный господин профессор? Черепки и ржавые железки мне не нужны…

— Я могу спасти вас от преследования тварей Тьмы, — едва слышно прохрипел старик и, закатив глаза, обмяк на кровати.

Ухмылка мгновенно сошла с лица Айвена, и он бросился к потерявшему сознание.

— Дедушка, дедушка, не умирайте пожалуйста! Вы мне еще нужны, — юноша пару раз несильно ударил профессора по щекам, потом оттянул его веко и заглянул под него, — И что я там хотел увидеть, интересно бы знать? Я же в этом ничего не понимаю, — бормотал он, пытаясь засунуть палец в рот умирающего.