Хозяйка нежити - Алекса Ди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особенно для Тирси, эта хрупкая девушка слишком много на себя взвалила. Она порой уходила с головой в свои дела и забывала, что оборотень рядом. В такие моменты за ней интересно было наблюдать. Как она хмурит свои изящные бровки, как сосредоточенно смотрит, о чем-то размышляя. Видимо с Грегом ей было комфортно, иначе бы она не забывала о его присутствии.
А может он бежит во дворец не из благих побуждений, а чтоб увидеть ее — Фьену? Будь место назначения другим, предложил бы он свою кандидатуру?
Фьена чем-то похожа на Тирси, она так же устремлена к цели и погружается в свои начинания с головой. Только интересы у девушек разные. Фьена, как выяснилось, великая лицедейка и талантливая врунья.
За всеми этими мыслями Грег подбежал к главным воротам, через которые пропускали к резиденции короля Первого королевства.
Как только он назвал цель визита, ему сразу выделили сопровождающего, как будто поджидали. Грег был насторожен, он усилил все свои чувства, чтобы вовремя почуять опасность.
Его привели к гостевым покоям, показали комнату, где он может расположиться, пояснив, что гость которого он сопровождает за дверью напротив.
Грег первым делом постучал к Мире. Никто не ответил, но дверь была открыта, и он вошел.
Лучше бы не входил, да и вообще не предлагал свою помощь.
Глава 19
Фьена лежала в постели, ее руки были привязаны красными шелковыми лентами к спинке кровати. Томный взгляд сменился удивлением от узнавания вошедшего.
— Доброго отсвета, Фьена. Смотрю, ты нашла свое призвание.
— Грег?! Как ты здесь оказался?
— Не только ты близко общаешься с высшими. Вот у меня тоже оказались неплохие покровители.
Грег непринужденно сел в кресло, как будто не замечая обнаженную девушку. А ведь он до этого ни разу не видел ее тела. Ему стоило немалого труда изображать равнодушие. В душе у оборотня уже не было любви. Была удушающая обида, боль от разбитой мечты, презрение за обман. Брезгливость и жажда отомстить. Но все же светлые воспоминания тех дней и воспитание не позволяли опуститься до неблагородных поступков. Сейчас Фьена в весьма невыгодном для себя положении. Можно сказать: «Подана в чаше с золотыми узорами».
— Я буду кричать!
Грег вопросительно поднял одну бровь.
— Я тебя не трогаю.
— Сейчас придет хозяин этой комнаты. Ты должен оставить нас наедине!
— Что-то я сомневаюсь, что хозяин этой комнаты жаждет остаться с тобой наедине.
Грег думал, как ему поступить сейчас, стоит ли развязывать и выгонять Фьену. Как будто два голоса разрывали сознание оборотня: «Она не невинная девочка. Возьми то, что должно было быть по праву твоим. Нет, это мерзко, зачем так опускаться и уподобляться зверю».
Грег вспомнил Тирси, она так не хотела его отпускать одного. Она и слова не сказала, но она смотрела таким обеспокоенным взглядом. Потом отдала свой заговоренный клинок. Грег отнекивался, он разбирался в оружии и понимал, насколько этот клинок древний и сильный магически, его невозможно обнаружить. Конечно, эта вещь была бы весьма кстати, но он не мог взять его у девушки — слишком дорогая штучка. Но такой настойчивой девушки еще поискать.
А Фьена свое бы никогда не отдала ему, только Грег в их отношения лез из кожи вон, дабы порадовать невесту очередным подарком.
И почему он не встретил такую как Тирси раньше. А сейчас его сердце словно кусок льда, оно не хочет для кого-либо биться и давать надежду. Несомненно, оборотень видел какие взгляды кидает на него вампирша.
Но сейчас он не готов. Может быть, когда-нибудь лед начнет таять.
Главное, чтобы Тирси не пошла вслед за ним, слишком решительный был у нее взгляд, когда они прощались.
— Ладно, развяжи меня, я уйду.
Оборотень выпустил когти, разорвав ленты и отвернулся, давая Фьене привести себя в порядок.
«Пусть уходит, так будет лучше, нужно перевернуть эту страницу жизни».
Фьена была тоже оборотнем из кошачьих, но сил для оборота у нее не хватало. Она была просто носительницей гена, что отражалось на ее внешности и способности к регенерации.
Девушка подошла к оборотню со спины и положила руку ему на плечо.
— Грег, ты все еще в меня влюблен, я понимаю. Если хочешь, мы можем недолгое время побыть любовниками?
Оборотень с силой оттолкнул девушку.
— Не хочу. Иди.
«Что у нее в голове, совсем не понимает, что творит со своей жизнью».
В этот момент как раз пришел Мир, он тихонько заглядывал в дверь, как будто опасаясь, что здесь его поджидают «потрошители».
— О, Грег! Ты прям вовремя. Девушка, покиньте помещение, у нас важные дела.
Фьена нехотя собралась и надув губы вышла за дверь.
— Пойдем прогуляемся до дворика, я покажу, где здесь проходят тренировки.
Идя обратно, при помощи незримо направляющей Адель, Мира запомнила путь к тренировочному полигону. Она надеялась, что там более безопасное место для разговора. Хотя не исключено, что все же кто-то за ними следит.
Двор был пуст и по пути никто не встретился, все как- будто вымерли к вечеру.
— Что случилось? Почему ты здесь, а не Эдвард?
После краткого пересказа, Мира наконец поняла, что за чувство тревоги ее преследовало весь день. У нее навернулись слезы. Нежить было неимоверно жалко, ведь они больше никогда не возродятся. Она почувствовала себя виноватой, что в такой момент ее нет рядом.
Адель, не проявляясь, поглаживала Миру по плечам:
— Мира, у тебя сейчас более важная задача! Не стоит сейчас расклеиваться. Мы скоро вернемся к себе и решим все проблемы.
— Все затаились? А Гарольд вернулся?
— Нет. Гарольда я не видел.
— Ох! Он же не знает! А вдруг он пойдет к воронке? Адель, слетай, предупреди его.
— Нет. Ты что! Я тебя не оставлю! Там, наверняка, ментально обо всем всех предупредили.
— А если он решит погеройствовать? Я чувствую, что нужно ему передать от меня приказ никуда не лезть.
— У тебя ночью поход с Намирзатом к вратам. О чем ты думаешь?
— О том, что ты при всем желании мне не поможешь, если он что-то задумал. Лети. Мне придется тебе приказать. Ты не можешь ослушаться, сама говорила.
— Не могу! И очень зла на твою беспечность. Хорошо, тогда я сейчас полечу, а к ночи вернусь.
— Ты как добрался? — Мира решила отвлечься от тяжелых мыслей, просто поговорив.
— Хорошо. Я быстро бежал. В твоей спальне бывшую невесту встретил.
— Ох, ничего себе!
