Десять дней октября - Алексей Поселенов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Артем задумался. Если честно, то он не помнил точно того, кто его ударил, он видел лишь набегавшую фигуру. При этом он сомневался, что это был тот самый долговязый тип в белой рубашке с красным галстуком — слишком уж он был невменяем, да и придушил его Артем неплохо, так что вряд ли он бы так быстро пришел в себя, чтоб хватать бутылку и снова кидаться на него. Но в Артеме сидела злость на всю это компанию: «Все они одинаковы, подонки. Ведь и малолетками уже не назвать, а смелые толпой на лежачего кидаться. Я же отпустил этого гада, пожалел, а мог так врезать, что не собрали бы. Правда, сейчас, возможно, пришлось бы тут сидеть уже в другом качестве. Хотя, это была бы самооборона, он ведь первый на меня с вилкой кинулся. Но я ведь отпустил его, а они… Гады… Ну и пусть тогда этот отвечает за всех». Он посмотрел на дознавателя.
— Помню. Долговязый такой. Я заметил, он был в белую рубашку одет и красный тоненький галстук. Он перед этим ещё на меня с вилкой кидался.
— Это тот, которого задержали?
— Вроде он… Меня в «скорую» сразу увезли, я сильно не разглядывал, кого поймали. Да и голова раскалывалась.
— Сейчас-то вам полегче? — Впервые за всю беседу дознаватель посмотрела на Артема с некоторым участием.
— Полегче, мне таблетку там дали. Да… у меня ещё кошелек из куртки пропал.
— Кошелек? Что в нем было?
Артем пожал плечами.
— Деньги.
— А кроме денег? Карточки банковские, документы какие-нибудь?
— Нет, карточка с паспортом у меня во внутреннем кармане, на месте.
— Я так думаю, если даже это их рук дело, то валяется сейчас ваш кошелек пустой в каких-нибудь кустах. Если бы карточка пропала, можно было бы попробовать отследить, где всплывет. А от кошелька они отбрешутся, скажут, сами вы его потеряли, без их участия. Вы же купюры свои не переписывали? Поверьте моему опыту, кошелек на них повесить не удастся.
— Ладно, бог с ним, с кошельком. Там не так много и было.
— Хорошо, тогда подпишите вот здесь, что вы предупреждены об ответственности за заведомо ложный донос, и можете выйти в коридор, вот вам бумага, там есть образцы, напишите заявление на имя начальника РОВД. Подробно укажите все обстоятельства произошедшего — где, когда, что. Укажите, с кем были и обязательно ваши контактные данные.
Артем взял бумагу и вышел. Подробно описав в заявлении всё, что случилось в кафе, он вернулся в кабинет.
— Вот, готово.
— Хорошо, давайте сюда. Контакты написали? Как с вами можно связаться? Вы не местный?
— Нет, я из областного центра. Просто, сейчас в отпуске, у дядьки в деревне гощу, а сюда с другом повидаться на денек приехал. Там мой мобильный написан, в принципе, я всегда на связи.
— Хорошо, тогда сейчас с этим заявлением спускайтесь обратно к дежурному, он его зарегистрирует и даст вам бумагу об этом. Потом можете быть свободны. Позже мы вас уведомим о принятом решении.
— Так, а куда мне идти-то потом? Ночь уже на дворе, у меня автобус только в семь утра будет.
Дознаватель удивленно подняла на него глаза.
— Я не знаю. Знакомые у вас же есть тут? Вы же сказали, что к другу приехали.
— Знакомые? Да, конечно, есть… Ладно, извините, — смутился Артем. — Я ещё туго соображаю, похоже. Где-нибудь перекантуюсь до утра.
Идти к Игорю в такое время и в таком виде ему не хотелось.
— Погодите, — вдруг остановила его дознаватель. — Присядьте ещё на минутку.
Она сняла телефонную трубку и набрала номер.
— Алло, «Маяк»? Это вас из РОВД беспокоят, дежурный дознаватель Суртаева. У нас к вам небольшая просьба. Сейчас к вам подойдет один человек, — она заглянула в лежащие перед ней бумаги, — Сотников по фамилии. Вы не могли бы его приютить в холле до утра? Да, просто в холле, ну чтоб человеку не на улице ночевать, у него утром автобус. Хорошо, спасибо.
Она положила трубку и повернулась к сидящему Артему.
— У нас возле автостанции есть небольшая гостиница, «Маяк» называется. Идите туда, они вас пустят к себе просто хотя бы переждать до утра. Чтобы в тепле, а не на улице вам сидеть. У них там в холле кресла есть, диванчик, думаю, это всяко разно лучше, чем на лавке на вокзале.
Артем встал. Он почувствовал к этой строгой и усталой женщине искреннюю благодарность и тихо сказал:
— Спасибо вам огромное, спасибо.
— Постойте ещё. — Она снова сняла трубку. — Алло, это Суртаева. Максим, там никто из наших сейчас в сторону автостанции не едет? Ага, хорошо… Придержи их на пару минут. Сейчас к тебе потерпевший с «Волны» спустится, ты зарегистрируй его заявление и попроси, чтобы они его подбросили до «Маяка». Хорошо? Нового ничего пока нет? Ну ладно, я у себя, — и снова Артему, — Всё, спускайтесь к дежурному, он, как я уже сказала, ваше заявление примет, а потом вас подвезут до гостиницы. И вот визитку мою возьмите, если будут какие вопросы — звоните.
Артем взял визитку и сунул её во внутренний карман.
— Спасибо вам огромное. Спасибо… — повторил он и вышел.
Как это ни показалось бы странным, но впервые за день именно здесь, в этом хмуром ночном РОВД, он почувствовал в душе какое-то спокойствие. Может, от того, что вот эта уставшая женщина в форме капитана полиции проявила к нему не формальный служебный интерес, а обычное человеческое участие? Вдруг оказалось, что за серой формой скрывается живой человек, который может сопереживать, сочувствовать, даже если и сидит в неуютном служебном кабинете. И от осознания этого на душе у Артема стало чуточку теплее…
Его подсадили в «УАЗик» к экипажу, который как раз приезжал по вызову в кафе.
— Ну и как? — спросил прапорщик, сидевший рядом с ним на заднем сиденье. — Привели вам голову в порядок? Полегче хоть стало?
— Да, сейчас полегче… — чуть улыбнулся Артем. — Там таблетку дали. Мутит, правда, немного, но это ерунда, жить можно.
— Мы того гаврика на освидетельствование свозили. То, что пьяный, это факт, так что отягчающее точно будет, но может ещё чего у него найдут. До утра у нас в «обезьяннике» посидит, а дальше поглядим, что с ним делать.
Подъехали к перекрестку со светофором, подмигивающим желтым глазом.
— Вон «Маяк», тридцать метров пройти. — Старлей, сидящий на переднем сиденье, показал рукой на
