Облачное счастье - Анна Шнайдер

Но раз так… значит, Василий ошибся, и Таня действительно не собирается реанимировать их отношения. И всё, как сказал Егор — ляпнула, не подумав, а после пожалела и испугалась. Вот и уломала своего парня свидетельство оформить. Чтобы Василию жизнь мёдом не казалась, и Ясю водила на встречи не она, а задокументированный папаша.

— И на хера тебе чужой ребёнок? — Василий покосился на собеседника, который в эту минуту вместе с девочкой пытался распутать какие-то разноцветные шнурки. — Ты, что ли…

«Своих иметь не можешь» он не договорил.

— У меня к тебе тот же вопрос, — перебил его Егор, усмехнувшись. — На хера тебе чужой ребёнок? Яська же не твоя.

— Как это? — опешил Василий. — Моя!

— Нет. Она наша. Моя и Тани. Кто ей подгузники менял? Мы. Кто ей попу мыл от какашек? Мы. Кто ночами не спал, когда у Яськи зубы резались? Тоже мы. Или ты считаешь, что быть донором спермы достаточно для того, чтобы считать ребёнка своим? Разочарую, но нет. Вот когда она тебя с ног до головы обкакает или описает, когда всю ночь спать из-за неё не сможешь, когда будешь с работы домой мчаться и мечтать увидеть — тогда да, твой ребёнок. И кровь здесь ни при чём вообще.

Во всех рассуждениях Егора было рациональное зерно, Вася это понимал. Но… принять было сложно.

— Таня не даёт мне шанса на всё, что ты описал. Она не хочет со мной быть.

— Не хочет, — подтвердил Егор, кивнув. — Поэтому я и спрашиваю, зачем тебе Яся. У Тани к тебе претензий нет, алименты ей не нужны. Живи собственной жизнью, женись, роди своих детей.

— Но люблю-то я Таню.

— Да ладно. С чего ты это решил?

Василий задумался, морща лоб. Почему-то после монолога Егора, в котором дважды упоминались детские какашки, он как-то перестал на него злиться. Остались лишь растерянность и какое-то непонимание происходящего.

— Хочу быть с ней. У меня, знаешь ли, много девчонок было, но ни одну из них я после развода не вспоминал. А Таню — да. Постоянно. И воспоминания эти меня очень поддерживали. Поэтому и решил приехать, попробовать заново…

— Я, конечно, не специалист, но по-моему, сейчас модно называть такое «незакрытый гештальт», — хмыкнул Егор. — Ты не хотел разрывать с ней отношения, но разорвал из-за того, что женился, она рассказывала. Со всеми остальными, видимо, всё заканчивалось не по этой причине, а естественным образом. Вот и вспомнилась Таня, когда развёлся, потому что разрыв был искусственным. Ты приехал в надежде всё восстановить, а тут такое — дочка, парень другой. Сразу скажу, что я никуда не денусь, я люблю и Яську, и Таню. А вот ты сейчас решай, нужно ли тебе такое счастье? Или, может, ты всё-таки займёшься собственной жизнью? Хочешь, приезжай периодически, будем гулять вместе с Ясей. Но зачем поблизости торчать, я решительно не понимаю.

Василий вздохнул и потёр ладонью грудь. Сердце словно саднило, как если бы на его месте была незаживающая рана.

И вновь в рассуждениях Егора было рациональное зерно, и ещё какое. Оставаться рядом, если Таня действительно не хочет… смысл?

Василий покосился на Ясю, которая спокойно сидела посреди горы игрушек, пока они разговаривали. Милый ребёнок, да. Но… приходить к ней раз в неделю? Или даже хуже — раз в несколько месяцев. Зачем? Вон, Егор с ней вполне управляется, сразу виден стаж и опыт. Василий действительно здесь лишний. Так зачем?..

Если бы Яси не было, можно было бы попытаться отбить Таню у Егора, используя былые чувства и воспоминания. Но Яся есть, и отбивая Таню, придётся становиться не только мужем, но и отцом. А учитывая тот факт, что Егор явно лучше справляется — даже отцовство оформили! — битва будет не на жизнь, а насмерть.

— Пойду я, наверное, — пробормотал Вася и встал со стула. — Телефон свой дай, если решу встретиться, позвоню.

— Угу. Записывай.

Через несколько минут Василий вышел из подъезда, постоял немного на крыльце, вглядываясь в вечерний полумрак. Фонари перемигивались холодными огнями, опавшие осенние листья в их свете блестели от инея, слышался чей-то смех, потом визг. Жизнь продолжалась…

Василий достал из кармана пальто мобильный телефон и набрал номер отца.

Пара гудков — и в трубке тяжело вздохнули.

— Да?

— Пап… я завтра возвращаюсь в Питер.

— Е**, — от души выругался Ростислав Александрович. — Быстро ты на этот раз опомнился, взрослеешь, наверное.

— Просто понял, что я здесь никому не нужен. И это… не радостно.

— Ещё бы, — съязвил отец. — Ладно, давай. Ждём тебя.

Вася положил трубку… и как-то сразу стало легко и светло, будто посреди тёмного осеннего вечера вдруг засверкало яркое летнее солнце.

Да, опека родителей порой душила, но… на самом деле это даже удобно, когда есть кому решать твои проблемы.

32

Таня

— Ну как? Получилось?

Именно это первым делом спросила взволнованная Таня, как только вошла в квартиру. Даже не успела ни шапку снять, ни сапоги — сразу поинтересовалась, вглядываясь в непроницаемое лицо Егора.

Он держал на руках зевающую Ясю и выглядел… безумно уставшим. Но это было всё, что Таня могла сказать определённо. А, ну и ещё — что они с Васей не подрались. В остальном было непонятно, как прошёл разговор.

— Я там ужин сделал, — сказал Егор вместо ответа на вопрос, и Таня едва не зарычала. Он издевается?! Хотя… судя по лицу — нет. — Точнее, пытаюсь сделать. Всё время Яся отвлекает. Есть хочу страшно. Проходи, за ужином и расскажу.

— А аппетит не испортим?

— Я себе точно ничего не испорчу, — фыркнул Егор и вернулся на кухню.

Таня вошла на кухню через несколько минут и застала прелестную картину, которую, впрочем, она видела уже много раз. Но каждый раз всё это заставляло её непроизвольно улыбаться.

Яся сидела в стульчике и, болтая ногами, сосала сушку, а рядом на табуретке примостился Егор. Быстро ел из тарелки макароны с сосисками — судя по виду, переварено было и то, и другое, — и постоянно косился на Ясю. Он всегда беспокоился, когда давал ей сушки — опасался, что она может подавиться.

Таня села на соседний табурет и тоже потянулась за