Башня Драконьей Кости - Высоцкий Михаил

- Да уж, дела у них, видать, не сладко идут, - заметил Гоб. - Хорошо, что мы сюда приехали - помочь твоим приятелям надо, видать, не справляются они.

- Поможем, - согласился я, и мы въехали в Пограничье.

То есть это раньше было Пограничье. Тут блокпосты стояли, ров перекопанный, шлагбаум (то есть почти шлагбаум, идея та же, воплощение намного более монументальное). А сейчас пусто, ни одного человека - как будто вымерли все. С людьми понятно, они ушли отсюда, но куда военные делись? Я задумался, а Гоб пустил коня в галоп, да так резко, что я чуть не свалился.

- Что-то случилось? Ты чего так резво взял?

- Да ничего особого, - отмахнулся Гоб, уже выхвативший в каждую руку по сабле, - ты, если не хочешь, можешь слезать, а мне интересно досмотреть, как враги наших добивать будут.

А потом и я услышал. То есть Гоб услышал первым, у него вообще слух отличный, и тонкий, не фальшивит никогда, и чуткий, такой комара за пол километра услышит. А на этот раз даже не комар был, а звуки самой настоящей битвы - крики, стоны, лязг и звон оружия, ржание коней. Только мы до последнего момента не могли рассмотреть, что же именно там происходит - холм скрывал, а как только поднялись, так сразу все поле боя и встало перед глазами.

Тут мне поплохело немного. То есть я мертвых не боюсь, я их немало в своей жизни повидал, пока благотворительностью занимался, только с одними трупами, по сути, и общался. И зимой их тоже немало, замерзших насмерть, по улицам Хонери валялось. Но они были как-то… совсем мертвые. То есть это были или тяжело больные люди, или старые, или я их уже видел через большое промежуток времени. Тут же они как бы был не совсем мертвые. То есть только вот был парень, здоровый, розовощекий блондин, настоящий русский богатырь, хоть и рогатый, и вдруг его уже не стало. Как-то так быстро, прямо у меня на глазах - клинок в грудь вошел, и вот его уже нет. Я все же некромант, я смерть всегда могу почувствовать, она "пахнет" по другому, чем любая, даже самая тяжелая, рана.

А уже через секунду вдруг оказалось, что я уже на земле стою, и меня рвет. Гоб потом рассказал, что это он меня ссадил, да так, что я этого даже не заметил. Тогда я об этом даже не думал. Мне плохо было. А когда я пришел в себя, ни гоблина, ни моего коня рядом уже не было. Только гитара рядом лежала на земле. Зато в самой гуще схватки знакомый голос напевал что-то боевое. Типа "гэ-гэй гэй гэй, гэ-гэй гэй гэй" - смысла никакого, зато такое звучит, особенно в исполнении Гоба, всегда очень задорно.

Не знаю, что на меня нашло. Наверно, все сразу. Я тогда плохо соображал, просто мне захотелось, чтоб все закончилось. Чтоб люди больше не гибли, чтоб Гоб вернулся целым и невредимым, чтоб не звучали эти душераздирающие стоны погибающих. Если бы я просто начал огненными арами кидаться, или ураган закрутил, то это бы ничего не дало. Вообще. Я же не мог прицельно по каждому врагу прицельно стрелять. Да и мне бы не дал никто это делать. Меня и так уже заметили, и двигались в мою сторону, явно не с самыми добрыми намерениями. Но тогда ни о чем подобном не думал. Я просто очень захотел, чтоб врагов не стало. Очень захотел.

И врагов не стало. Только после этого я понял слова Ахима: "магия не в словах или жестах, магия в человеке". И всегда приговаривал, что "только тот, кто верит в свои силы, может стать магом". А еще он говорил: "настоящий маг не тот, кто знает дюжину дюжин заклинаний, а тот, кто умеет сотворить свое". Так и я. То, что я сделал, ни в одном учебнике магии не описывалось, просто у всех врагов в один миг остановилось сердце, и они умерли. Все сразу. Честно говоря, я до сих пор вспоминаю об этом с неким содроганием. Я впервые в своей жизни убил, убил сознательно, желая этой смерти. То есть умом я понимаю, что если бы не я, то меня бы убили, но все равно. Это страшно. Сразу не осознаешь, туман вокруг какой-то, а кошмары только потом приходят. Говорят, что это души умерших хотят отомстить, но я не верю. Это моя собственная совесть.

Но тогда я еще ни о каких кошмарах не думал. Я стоял на холме, над полем боя, и смотрел на удивленных людей, враги которых внезапно, в один миг, умерли. И воевать сразу стало не с кем. А потом все взгляды почему-то на мне скрестились, все как-то догадались, что это я сделал. Что было потом, я не помню. Я потерял сознание.

Рядом стоит Гоб, ухмыляется. Напоминает мне, как тогда все было. Меня, бессознательного, водрузили на носилки, и как героя понесли в ближайший замок. Хотели меня лечить, но аршаин, который был при армии, сказал, что со мной все в порядке, а потерял сознание я просто от переутомления, сотворив очень мощное заклинание. В замке меня разместили в самые лучшие покои, где я пролежал без сознания целые сутки. Гоб напоминает, что он все это время просидел со мной рядом, держа за руку и глядя в мои карие глаза. Киваю, делаю вид, что верю, хотя на самом деле, конечно, все было не так. Но Гоба не изменить, какие карие глаза, если я лежал без сознания, а значит, глаза были закрыты?

Когда я очнулся, то даже не сразу сообразил, где нахожусь. У меня из памяти тогда целый кусок выпал, и когда Гоб рассказал, что я в одиночку целую армию врагов уничтожил, прорвавшую оборону и уже почти покинувшую Пограничье, не сразу поверил. Только потом, когда ко мне в комнату пришло двое моих старых знакомых, смирился.

Это были ширай и аршаин, но не те, которых мне больше всего видеть хотелось. Ширай Кесарр, тот самый, у которого я служил в замке Кэй-Вэй, теперь, оказывается, командовал этим замком. А аршаином, тем самым, который посоветовал после боя меня не лечить почем зря, а подождать, пока сам очнусь, оказался Бинор. Он меня даже не сразу узнал. Все же мы с ним виделись почти два местных года назад, тогда я был неопытным шмоном, а он - мудрым аршаином, который спровадил меня на обучение в школу Ахима Растерзала. А сейчас я был непонятно кем, который всех спас, а он - главным боевым магом. В локальном масштабе. Который ничего не смог сделать.

Ширай Кесарр почти не изменился. Все такой же могучий, только один из клыков был обломан, да клешня перебинтована. Зато Бинор заметно сдал. Его волосы и тогда уже покрывала легкая седина, а сейчас совершенно белым стал. И полнота исчезла, худой, кожа с костей свисает. Взгляд у обоих был уставший, мешки под глазами. Я, конечно, догадывался, что тут, в Пограничье, этой зимой жизнь не легкая была, но даже предположить себе не мог, насколько нелегкая.

- Да? Я вас слушаю? - не успели ширай с аршаином зайти в комнату, как на их пути тут же стал Гоб. - С чем пожаловали? Излагайте вашу просьбу максимально четко, мой хозяин не в духе, а когда он не в духе, вы уже знаете, что с теми, кто его потревожил, происходит.

- Да мы вообще-то пришли узнать, как у него дела… - замялся Бинор. - По моим расчетам выходит, что он уже должен очнуться, вот мы и решили проведать…

- Скорейшего выздоровления пожелать… - добавил ширай.

- Хозяин отдыхает, он велел никому не беспокоить. Вы можете передать свои пожелания и просьбы через меня. Прошу вас, я внимательно слушаю.

Гоб был сама серьезность, по такому поводу он даже своими когтями в ушах не ковырял целых пол минуты. Бинор и Кесарр явно смутились, не знали, что в такой ситуации делать. Все же для них непривычно было, чтоб какой-то бродяга, который непонятно кто спасшему всех магу, таким тоном разговаривал. Ни "Ваше Благородие", ни других признаков уважение. Стоит, гоблин кривоногий, клыки свои гнилые скалит. Пришлось мне им на выручку прийти.

- Кесарр, Бинор - не обращайте на него внимания. Это мой личный шут, он всегда так себя ведет. Я рад вас видеть, заходите, я уже очнулся и нормально себя чувствую.

Я уже тогда перестал удивляться подобным встречам. Тут, в Латакии, это в порядке вещей. Если один раз с кем-то встретился, то и второй раз, скорее всего, пути пересекутся. А пересеклись два раза - третьего не миновать.

Потом мы долго говорили. Сначала на общие темы. Бинор тогда признался, что далеко не сразу меня признал. Моя магическая сила с толку сбила, "я даже подумать не мог, что ты станешь настолько могучим аршаином, значит старина Ахим все же может чему-то научить!", - говорил он. А когда я признался, что я еще не аршаин, только отмахнулся, "да быть того не может". Так и не поверил, решил, что я шучу. Кесарра боле практичные вопросы интересовали, долго ли мне восстанавливаться и когда я смогу опять им помочь. Так, слово за слово, перешли на последние события. Ширай рассказывал нам с Гобом про события последней зимы, аршаин дополнял.

Враги пошли на приступ с первыми морозами. Хорошо, что шмон Аледе и на этот раз не подвел - заранее предсказал их массовый прорыв. Так что на стене их встретили в полной боеготовности, все места их будущего прорыва были известны заранее, Исса организовал очень грамотную оборону и Воинов Пограничья нигде не удалось застать врасплох. Только никто даже представить себе не мог, насколько прорыв будет массовым.