Десять заповедей мертвеца - Марина Серова

Я мгновенно сообразила, что произошло. Парнишка проснулся, разбуженный звуками выстрелов, и какое-то время пытался понять, что происходит. Когда наша перестрелка переместилась на первый этаж, Валя рискнул выбраться из своей комнаты на разведку. И наткнулся на тело Галины Георгиевны. Стой, мальчик, погоди! Только не вздумай спускаться вниз!

Но было уже поздно. Когда я вбежала в гостиную, Валя стоял на верхней ступеньке лестницы, а внизу его поджидал Влад – с новой обоймой в «Глоке» вдобавок.

У меня не оставалось времени на раздумья. У меня даже не было пары секунд, чтобы успеть выработать хоть какой-то немудрящий план. У меня вообще не было времени, потому что Швецов, заслышав шорох моих шагов за спиной, моментально повернулся и вскинул пистолет. Я с разбегу бросилась на пол – как мы говорили в детстве, «рыбкой». Когда-то мы так ныряли с пирса в залив, а сейчас я нырнула под выстрел, и пуля прошла над моей головой, только дохнуло металлическим ветерком. Я обхватила Швецова за колени и повалила на себя, лишая возможности использовать оружие.

Конечно, если бы у меня был выбор, я бы ни за что не вступила в рукопашную с противником, который тяжелее меня раза в два, прошел армейскую выучку и имеет реальный опыт боевых действий. А уж если бы дело дошло до рукопашной, то это был бы поединок на приличном расстоянии – корпус, а то и два. А вот так, как боксеры, вошедшие в клинч – ни за что, ищите дурака…

Но, поскольку выбора у меня не было… «Хватайте, девки, что торчит», – помнится, именно так говорил наш инструктор по подрывному делу. Швецов, не ожидавший такого подлого нападения, проехался носом по паркету. Падение с высоты собственного роста, особенно если рост так велик – серьезное испытание. На мгновение Влад был оглушен. Я воспользовалась этим на все сто процентов – во-первых, оседлала бесчувственное тело Швецова и прижала локтем его горло. А во-вторых, вырвала оружие из безвольной руки врага и зашвырнула подальше. «Глок» заскользил по паркету и уехал куда-то под простреленный диван. Ничего, главное – теперь пистолет вне пределов досягаемости охранника. А у меня есть свое собственное оружие, расставаться с которым я не намерена…

Но я недооценила противника. Влад пришел в себя на удивление быстро – и так же быстро начал действовать. Вот его глаза сфокусировались на мне – и в следующую секунду я лечу по воздуху, а потом стокилограммовая туша прижимает меня к полу. Колено на грудь, тычок под ребра – и я хватаю воздух ртом, а перед глазами у меня алая пелена. Да, эффективно, признаю… Вообще-то я сторонник равноправия в вечном соревновании между полами. Я абсолютно уверена – все, что может мужчина, сможет и женщина. Ну, кроме сами понимаете чего… Среди моих знакомых дам есть мастера спорта по тяжелой атлетике, блестящие хирурги, профессиональные водители, бойцы отрядов специального назначения, спасатели… Есть даже пилот «Формулы‑1» – правда, до соревнований ее пока не допускают, но в команде она тренируется, так что это дело времени. Эти женщины, профессионалы высокого класса, ничем не уступают своим коллегам-мужчинам. Но что касается рукопашной… есть такая вещь, как физическое преимущество. Среднестатистический представитель не самого прекрасного пола, даже если он не обзавелся пивным животиком, уступает мне в силе и скорости примерно так, как ушастый «Запорожец» из моего далекого детства уступает «Мерседесу» высокого класса. Но иногда мне достается противник, прошедший такую же выучку, как я сама, – спецназовец или спортсмен, мастер боевых искусств. И вот тут я порой жалею, что мои пятьдесят кило так легко подкинуть в воздух стокилограммовому противнику…

– Женя! Ты жива?! Отпусти ее, сволочь! – услышала я совсем близко голос Валентина.

– Уйди! – прохрипела я мальчишке, пытаясь достать глаза противника скрюченными пальцами. Алая пелена немного рассеялась, и теперь я могла видеть, хотя и нечетко.

Но Валя Кричевский меня не послушался – он занес над моим противником знакомый предмет, в котором я опознала палку Галины Георгиевны и, размахнувшись, ударил Влада по спине. Я взвыла от разочарования. Мальчик, чему тебя только в жизни учили?! Уж если решил бить, так бей наверняка! И не по спине, а в голову… А так получился дилетантский удар, каким не удалось бы прихлопнуть даже таракана. Швецов всего на мгновение ослабил хватку, схватил мальчишку пятерней за лицо и отшвырнул в сторону, как котенка. Валя пролетел через всю комнату, ударился спиной о стойку с цветами, чудом уцелевшими во время нашей перестрелки, и сполз на пол, очевидно, без сознания.

Секундная передышка пошла мне на пользу – я смогла глотнуть немного воздуха, и в голове просветлело. Схватив Швецова за уши, я лбом ударила его в переносицу. Такой удар обычно ломает хрящ и на какое-то время выводит из строя. Но, похоже, Влад был сделан из более крепкого материала, чем все нормальные люди. В следующую секунду этот урод сломал нос мне – простым ударом ребра ладони. Я взвыла, подавила инстинктивное желание закрыть лицо руками и вцепилась Швецову ниже пояса. Мои тренированные пальцы могут быть очень сильными, когда надо… Охранник отшвырнул меня подальше – чисто инстинктивно, я полагаю. Я приземлилась на четвереньки, как кошка, которую сбросили с крыши, и взяла на изготовку пистолет. Пустить его в ход во время схватки у меня не было возможности, но уж теперь-то я не промахнусь!

И я не промахнулась. Пуля ударила Швецова как раз туда, куда я и рассчитывала, – в бедро. Отлично! Через полминуты он отключится, тогда можно вызвать полицию, а заодно и «Скорую». Перед судом Влад предстанет здоровым и бодрым – лагерная медицина, конечно, не передний край науки, но подштопать бывшего охранника тюремные врачи в состоянии…

Он бросился на меня так быстро, что я не успела прореагировать. Пулевое ранение произвело на Швецова не больший эффект, чем пинок в зад. К такому я точно не была готова…

Он выкрутил мне запястье, и я невольно выпустила пистолет. Ладно, на таком расстоянии от него все равно мало толку – даже не получится размахнуться для удара по голове… Зато в падении я извернулась и выхватила нож из чехла, закрепленного на щиколотке. Я ударила снизу вверх, но Швецов уже навалился на меня, и нож, вместо того, чтобы пропороть ему печень, скользнул по ребрам и ушел вбок – ранение болезненное, но неопасное. Эх, не повезло! Этот охранник, которого я все это время ошибочно считала постельной игрушкой Светланы, пока опережал меня по всем статьям – он был быстрее, сильнее, абсолютно нечувствительным к боли, владел приемами рукопашного боя, отлично стрелял… в общем, не мужчина, а мечта…

Швецов вытащил из себя нож и пригвоздил к полу мое плечо. Я заорала и на мгновение потеряла сознание.

Когда я очнулась, на нашем театре военных действий появился новый персонаж. Павел Гордеев, ангел-хранитель сиротки Подарковой.

Павел и Влад боролись на полу, и перевес был, кажется, на стороне грузчика сетевого магазина. Я скосила глаза, чтобы оценить нанесенный мне ущерб. Длинное лезвие десантного ножа насквозь пробило мое плечо и ушло в паркет. Конечно, с мужским плечом такого бы не случилось… Стиснув зубы, я взялась здоровой рукой за рукоятку ножа и потянула. Никакого эффекта – лезвие даже не дрогнуло. Крови вытекло порядочно, а будет еще больше. У меня не так уж много времени до того момента, как я отключусь из-за большой кровопотери. Остается признать, что я выбыла из строя. Придется Гордееву самому управляться со своим противником. Учитывая, что Швецов разделал меня как бог черепаху всего за какие-то десять минут, шансы грузчика не так уже велики…

Я скосила глаза, чтобы хорошо видеть дерущихся. К своему глубокому удивлению, я поняла, что удача на стороне Павла. Тщедушный мужичонка в потрепанном камуфляже повалил белокурого викинга и уселся на него верхом. В руках у Гордеева я заметила палку – это была трость Галины Георгиевны. И этой тростью Гордеев нажимал на горло противника. Влад хрипел и бешено сопротивлялся, но Гордеев вцепился, как клещ, и отпускать явно не собирался. Руки его побелели, а лицо, напротив, побагровело. Грузчик сопел и выглядел как человек, который делает тяжелую, но очень важную работу. И не успокоится, пока не доведет начатое до конца.

Перед глазами у меня замелькали нехорошие мошки – предвестник обморока. Лужа у моего плеча расплылась уже на метр. Мне так хотелось досмотреть схватку, что я прикусила губу до крови. Эта боль помогла мне удержаться и не соскользнуть в беспамятство. Я еще успела увидеть, как в последний раз взметнулись руки бывшего телохранителя, как заскребли по груди Павла, пытаясь добраться до лица, а потом бессильно упали. Лицо Швецова, искаженное до неузнаваемости, с выпученными глазами и вываленным языком – вот что было последним из того, что я видела перед тем, как отключиться. Говорят, труп врага хорошо пахнет. Не знаю, не нюхала. Но физиономия умирающего убийцы порадовала мои глаза, это я признаю…