Все будет хорошо - Наталья Костина

— Подождите секундочку! — Банников достал удостоверение. — Майор Банников, уголовный розыск. Присядьте. — Он указал на стул рядом. — Вы видели здесь когда-нибудь этого человека? — Он предъявил фото покойного каталы.

— Кажется, видел, — сказал официант осторожно, — один раз. Подождите, пожалуйста, я сейчас приглашу администратора. Может быть, она вам будет более полезна…

Банников не спеша потягивал кофеек. Сварили отменно. Симпатичное место — официанты в вышитых рубашках, девушки — в пестрых украинских юбках и белых кружевных топах, на груди — бусы в несколько рядов. Живописно, ничего не скажешь. У девчат на ногах красные сапожки — и как они только выдерживают в такую жару? Правда, голенища ажурные…

— Светлана Владимировна, администратор. — Майор не сразу заметил подошедшую женщину, увлекшись разглядыванием красотки подавальщицы. — Вы что-то хотели узнать?

— Майор Банников. — Он еще раз продемонстрировал удостоверение.

— Вы по поводу… — Она не сказала «убийства» — для этого была слишком хорошо вышколена. — По поводу прискорбного случая? Одну минуточку…

Она отошла на пару метров и достала мобильный телефон. «Шефу звонит», — догадался он. Быстро переговорив, Светлана Владимировна вернулась к нему.

— Олег Григорьевич просил отвечать на все вопросы. Еще бы он не просил! Как бы это расценили?

— Вы видели этого человека?

— Кажется, видела несколько раз. — Администратор мельком взглянула на спрашивающего, ожидая увидеть реакцию на свои слова и относительно этого строить дальше линию поведения. — А … что?

— Так кажется или видели? — жестко спросил майор.

— Видела.

— Он приезжал один? Или с Олегом Григорьевичем?

— Я не знаю, приезжал он один или нет, — с достоинством ответила администратор, — но сидели они за столиком вдвоем — с Олегом Григорьевичем.

— Сколько раз, не помните?

— Кажется, два раза. Может, три.

— Не знаете, о чем они разговаривали?

— Я вам сейчас пришлю девушку, которая их обслуживала, спросите у нее.

Администратор удалилась, неся свое черное платье как траурный флаг среди яркого великолепия «Подсолнухов». Почти сразу же к столику подошла та самая девушка с пышной грудью, на которую так засмотрелся майор.

— Я вас слушаю.

— Присаживайтесь. — Банников вежливо кивнул на стул рядом.

— Спасибо. — Красавица села.

— Вы видели этого человека? — На стол в который раз легла фотография.

— Был тут несколько раз.

— С Олегом Григорьевичем? Девушка кивнула.

— Как вас зовут? — Майор старался не смотреть на соблазнительные формы, придвинутые на такое опасное расстояние.

Девушка легко вздохнула, нитки крупных коралловых бус шевельнулись над кружевом. — Оксана.

«Очень подходящее имя», — подумал Банников.

— А теперь вспоминайте, Оксаночка, о чем они говорили. Хотя бы отдельные слова, обрывки… Все, что запомнили.

Она наморщила гладкий лоб.

— Первый раз ни о чем не говорили, а может, замолчали, когда я подошла… Второй раз, второй раз… — Она густо покраснела, — тоже… ни о чем со мной… не говорили… То есть Олег Григорьевич ничего не говорил…

— Понятно, — закивал Банников, чтобы не смущать девушку.

— А вот третий… да — третий раз Олег Григорьевич был чем-то недоволен, очень громко тогда разговаривал, можно сказать, кричал… в ресторане почти никого не было. Я имею в виду тут, на улице. Дождь шел, так они, считай, одни здесь сидели. Олег Григорьевич сказал этому, который с усами: «Ты хоть думаешь, во что вляпался?» — а потом еще: «Я за тобой Шубу пришлю, приедешь ко мне, поговорим».

— А вы точно слышали?

— Точно слышала. Они меня не видели, спиной сидели. А потом увидели и замолчали. Этот, усатый, по-моему, очень расстроен был.

— А почему вы решили, что Шуба — это человек? Может, они о вещах говорили? Может, он ему какую-то шубу прислать хотел?

— Он очень конкретно сказал — Шубу пришлю. Как будто имел в виду человека.

— А когда это было, какого числа, вы случайно не помните?

— Какого числа… — Она задумалась. — Так сразу и не вспомнишь. Но я могу посмотреть, когда моя смена была.

— Давайте ваши координаты, — сказал майор. — Следователь вас вызовет.

— Зачем? — испугалась девушка. — Чтобы зафиксировать показания.

— Ой, не нужно! — Она явно дорожила работой и опасалась, как бы чего не вышло.

— Оксаночка, Олег Григорьевич ведь сказал, чтобы вы отвечали на все вопросы, так что ничего не бойтесь.

— А это по поводу…

— Да, — перебил ее майор, — по поводу. Большое спасибо. Он одним глотком допил кофе и поднялся. Жаль, но больше здесь делать было нечего.

Нина проснулась от Димкиного вопля. Вскочила и не сразу поняла, где находится. Димка подпрыгивал на балконе и кричал:

— Море! Море!

И впрямь: там было море. Прекрасное в утреннем свете, лазорево-синее море, а наверху — такое же синее небо. Еще видны были горы, с точки зрения Нины, не менее привлекательные, но Димкой пока совершенно не замеченные. Все его внимание поглотило море.

— Иди сейчас же сюда, — схватила его Нина, выскакивая на балкон. — Ты чего так кричишь? Всех перебудишь!

— Будить уже некого. — Валентина Яковлевна стояла внизу и улыбалась. — Давайте спускайтесь вниз, сейчас будем завтракать.

— Завтракать, завтракать! — заскакал Димка. — И пойдем на море! Я хочу тех штук, что растут на улице! За завтраком Нина не выдержала и спросила:

— Валентина Яковлевна, а как называется поселок? Или это город?

Валентина Яковлевна безмерно удивилась:

— Вы что, даже не знаете, где находитесь?

— На море, — рассудительно сказал Димка с набитым ртом, и все засмеялись.

— Да мы как-то не заметили, куда въехали, — оправдывалась Нина. — Темно уже было… когда Кирилл нас нашел, — закончила она не совсем связно.

— Это поселок. Партенит. — Какое красивое название!

— Еще греческое. В переводе означает «Девичье». Я знаете, мало где бывала, но мне кажется, это самое красивое место на земле… Ладно, что я вам так его нахваливаю. — Она немного смутилась. — Конечно, каждый кулик свое болото хвалит… Ну, вы сами посмотрите. — Хозяйка дома принялась собирать со стола посуду.

Нина взялась ей помогать. Вдвоем они быстро все прибрали, и Нина тут же стала перемывать чашки-плошки. Почему-то она мгновенно почувствовала себя своей рядом с этой пожилой женщиной, так любящей свой поселок.

— Да бросьте вы, я помою, — отговаривала гостью хозяйка, тем не менее одобрительно поглядывая на Нину.