Заклинание сорок пятого калибра - Сергей Ковалев

"Ты сошел с ума, — сообщила мне Хайша. — Нашел время!"

"У меня никогда нет времени, — возразил я ей. — Всегда есть какие-то срочные дела. И, что самое паскудное, сколько я их ни делаю, меньше их не становится. В конце концов, рассматривай это как попытку заполучить информатора в стане врага".

"Фокс, кого ты пытаешься обмануть?!"

"Ты же хотела в театр!"

"Но не в компании какой-то девки!"

"Хайша, да ты никак ревнуешь?!"

"Я тебя ненавижу, Фокс! Если бы я только знала, что свяжусь с таким наглым, тупым, самоуверенным смертным! Да я бы лучше растворилась в Хаосе!"

"Я так и думал, что ты меня ревнуешь!"

Мысленно показав богине язык, я поехал в сторону Арбата. Неожиданно у меня оказалось несколько свободных часов, которые совершенно некуда было потратить. Женька еще не собрала каких-либо существенных данных ни о Келлере, ни об Орлове. Без этой информации было непонятно, в какую сторону копать. Можно, конечно, последить за одним из них, но в таких делах слежка — занятие практически бессмысленное. Это не тролль, нацелившийся ночью вломиться в магазин, и не вампир, выслеживающий добычу. Такие люди, как Келлер и Орлов, обделывают грязные дела, не покидая своих уютных кабинетов.

В кармане куртки завибрировал телефон. Я остановился у тротуара и посмотрел на определитель номера.

Оп-па! Легок на помине!

— Фокс слушает.

— Господин Фокс? — донесся до меня знакомый голос. — Это Орлов.

— Доброго дня!

— Чего в нем доброго? — сварливо поинтересовался Альберт Виленович. — Вы вообще моим делом занимаетесь?

— Разумеется! — почти не соврал я. — Расследование движется. Просто пока рано говорить о результатах — и двух дней не прошло! Я вчера беседовал с господином Ессе, Алекс параллельно ведет работу с антикварами…

— Кстати, где сейчас господин Рейнард? — неожиданно спросил Орлов. — Я не могу до него дозвониться.

— Он отключил телефон. Это в интересах расследования.

— А он вам ничего не рассказывал…

— О чем? — поторопил я замявшегося клиента.

— Ну… он ведь ваш напарник! Он ведь делится с вами информацией? Ну… хотя бы, как продвигаются его поиски?

От того, как неуверенно Альберт Виленович подбирал слова, у меня сложилось стойкое убеждение, что его подмывает спросить о чем-то другом. Или рассказать мне нечто важное. Но по каким-то причинам он удержался и принялся нести какую-то вялую ахинею. Что ж, Альбер! Виленович полностью оправдывал свой теневой облик. Я уже не сомневался, что главная скрипка здесь Келлер. Возможно, Орлов случайно оказался втянутым в делишки "академика" и только теперь почуял, что запахло жареным. Вот и заметался. Хочет и шкуру свою спасти, и босса боится.

Я попытался подтолкнуть его к решению.

— Вы можете сообщить мне все, что хотели сказать Алексу. У вас появились какие-то мысли, связанные с похищением… книг?

— Нет-нет! — Как мне показалось, Орлов уже пожалел, что позвонил мне. — Ничего такого… Извините, у меня дела! Держите меня в курсе!

— Разумеется… — произнес я в замолчавшую трубку.

Не клюнул. Жаль. Между тем поведение господина Орлова подтверждало мои худшие опасения — если не считать аванса, на гонорар за это дело можно не рассчитывать. Вот Алекс взбеленится… Кстати, куда он все-таки пропал?

Если вчера я отнесся к отключенному телефону Алекса спокойно, то сегодня начал всерьез тревожиться. Каким бы безответственным балбесом ни был Алекс, он все-таки мой напарник. Сколько раз он помогал выпутаться мне из неприятностей, в которые, если подумать, сам же меня и втравливал. Сколько раз прикрывал спину своей… м-да… чего уж скрывать, не особо сильной и искусной магией. Да и я не оставался в долгу. Сколько раз мне приходилось прикрывать его перед Марго! А это, скажу я вам, будет по опаснее схватки с оборотнем! В мире Тени такие вещи много значат.

Да и, в конце концов, мне нравится название нашей конторы! "Фокс и Рейнард" — это звучит. Обидно будет его менять.

Припарковав мотоцикл в одном из переулков возле Старого Арбата, я присоединился к праздношатающейся толпе. Люблю это место. Несмотря на то что оно сильно изменилось со времен моего детства, стало уж больно глянцевым, туристическим, душа Арбата все еще жива.

Я неспешно прошелся вдоль выставленных в ряд столов с книгами. Настоящих раритетов среди них, впрочем, не было. Да и интерес мой был скорее инстинктивным — текущее дело накладывало свой отпечаток. Полюбовался на галерею уличных художников. Загляделся на группку парней и девчонок, демонстрировавших что-то вроде бесконтактного боя, больше похожего на смесь акробатики и зажигательного латиноамериканского танца. Рядом по кругу танцевали вездесущие кришнаиты в оранжевых простынях — куда менее искусно, но тоже от души. Послушал музыкантов. Поглазел на витрины.

Почувствовал, что если не присяду отдохнуть, то ноги у меня просто отвалятся.

Хорошо хоть с этим на Арбате, что раньше, что сейчас, нет проблем. Выбрав симпатичное кафе в сдержанном европейском стиле, я плюхнулся в кресло и чуть не застонал от его мягкого комфорта. Словно из воздуха возникла официантка, приняла заказ и исчезла, вызвав едва ощутимое колебание Тени. Когда официантка вернулась с кофе, я взглянул на нее теневым зрением. И без того невысокая девушка стала еще ниже, обзавелась копной растрепанных темных волос, в которых запутались сухие травинки и листья, с потемневшего треугольного личика блеснули огромные зеленовато-синие, вобравшие цвет лесных озер, глаза. Форменная плиссированная юбка заканчивалась чуть выше колен, позволяя видеть оленьи ножки с аккуратными копытцами. Брауни почувствовала теневой взгляд, кокетливо улыбнулась и ускакала в подсобку. Я попробовал кофе, уже зная, что он будет великолепным.

Вообще-то брауни не любят работать днем. Как правило, они связывают свою жизнь с одной понравившейся семьей, как наши домовые, и незаметно опекают род из поколения в поколение. Но в последнее время с такими крепкими родами, живущими в одном большом доме веками, сложно не только у нас, но и в Европе. А к жизни в современных многоквартирных домах брауни приспособлены даже хуже домовых. Поэтому многие представители этой расы, особенно из молодого поколения, подаются в обслуживающий персонал — устраиваются официантами, горничными, консьержами. Даже нарушаю! ради этого древнюю традицию, запрещающую им брать плату за свой труд, — без работы брауни рискуют одичать. Совершенно безобидные милые существа. Прекрасно готовят чай, кофе, грог и глинтвейн. И в местах, где они работают, порядок всегда идеальный. Я расслабленно смаковал кофе, ожидая заказ и разглядывая прохожих за окном. Если чередовать обычное и теневое зрение, наблюдение превращается в увлекательное занятие. Вот, например, торопится куда-то человек в деловом костюме с кожаной папкой под мышкой. Теневое зрение превращает его в изможденного каторжника в полосатой тюремной робе. За ним волочится чугунное ядро, прикованное цепью к лодыжке. Кто такой? Почему так выглядит? Что за долг тянет он за собой? Можно только гадать. Или вот на углу стоит потрепанный жизнью мужичок — не бомж, но явно на полпути к этому. Но я вижу под ущербной личиной туловище льва с головой и крыльями орла. И вот скажите мне, откуда здесь грифон? Почему он там стоит и почему в таком непритязательном виде? Ждет хозяина?..

— Извините, вы не против? — Тихий вкрадчивый голос оторвал меня от уличных шарад.

У столика стоял невысокий человечек лет шестидесяти в коричневом вельветовом костюме и кремовой рубашке, под расстегнутым воротником которой был намотан шелковый платок. Я недоуменно оглядел кафе — свободных столиков предостаточно. Человечек правильно понял мой взгляд и поторопился объяснить:

— О, я просто не люблю обедать в одиночестве. Согласитесь, приятная застольная беседа делает блюда вдвое вкуснее. Но если вы против…

— Нет, почему же… — Невольно попав под обаяние незнакомца, я постарался ответить ему в тон: — Если желаете, присаживайтесь. Буду только рад вашему обществу.

— Великолепно! — обрадовался человечек и церемонно поклонился: — Густав Карлович Смеянов.

— Виктор Олегович Фокс. К вашим услугам, — зачем-то добавил я.

— Весьма польщен!

Тут появилась официантка с моим заказом, выслушала пожелания Густава Карловича, долго и витиевато объяснявшего, чего же он хочет, и, странно взглянув на меня, исчезла. Хоть мы с Катей недавно обедали, но эти самые японские деликатесы — еда совершенно для меня бестолковая. Вроде набил пузо — смотреть на них уже не можешь. А через полчаса чувствуешь себя так, словно и не ел ничего. Все-таки что японцу хорошо, русскому — на один зуб.

Брауни вновь появилась с несколькими тарелками на подносе, похоже, господин Смеянов был не дурак поесть. На некоторое время застольный разговор свелся к междометиям и комментариям вкусовых качеств блюд, причем Густав Карлович проявил себя настоящим гурманом, уделив пару слов даже соусам и приправам. Мне стало неловко за мою плебейскую печеную картошку и жареные колбаски. Впрочем, я ведь ни на что и не претендую. А когда дошла очередь до десерта, господина Смеянова обуяла болтливость.