Подземелье ведьм - Кир Булычев

— У консула Галактического центра, с которым я успел поговорить, есть подозрение, что корабль «Шквал» уведен похитителями к планете Ар-А в той же системе. Окончательной уверенности у него нет. После этого сообщения связь прервалась по неизвестной причине.

Помощники капитана и штурманы сидели неподвижно, вытянувшись на низких стульях. Несмотря на то что крионцы любят повторять, что они презирают условности и чужды этикету, в обыденной жизни ими руководят строжайшие правила поведения, которых они попросту не замечают и даже отрицают их существование. Поэтому ни один из штурманов (за исключением второго) и помощников никогда не откроет рта, пока капитан корабля не разрешит ему это сделать.

Они сидели неподвижно, как статуи, в своих одинаковых серых мундирах со знаками Космофлота, вышитыми их женами, они сидели под портретами великих капитанов планеты, одинаково худых, серьезных и даже мрачных.

— У нас есть два пути: изменить курс и следовать к планете Ар-А либо продолжать движение к планете Пэ-У. Я полагаю, что нам следует в этих обстоятельствах продолжать движение к планете Пэ-У, стараясь вновь добиться с ней связи. Увод корабля к планете Ар-А является на настоящий момент лишь допущением, причем неподтвержденным. Выход же из строя второй рации за столь короткое время говорит о злом умысле на самой планете Пэ-У. Следовательно, там существует угроза жизни нашим товарищам. Так что я предлагаю пока держать курс к планете Пэ-У. Надеюсь, я высказался кратко и просто, а если у кого-нибудь есть возражения, и я надеюсь на возражения и споры, то попрошу их высказать со всей резкостью, свойственной нам. Решение тем более серьезно, потому что, возможно, нам, гражданскому кораблю, придется… воевать.

Капитан замолчал и молчал ровно три минуты, потому что, разумеется, никому не пришло в голову возражать капитану. Все они были истинными демократами и презирали этикет и условности, и потому без условностей и экивоков они были согласны со своим капитаном. В ином случае им пришлось бы немедленно его разжаловать.

Через три минуты собравшиеся одновременно поднялись, поклонились капитану, поклонились портретам великих капитанов и покинули капитанский мостик.

Андрей проснулся, вскочил, умылся, напился воды из маленького крана, что был в каюте. Есть хотелось страшно.

Он бы сейчас с наслаждением поднял страшный скандал на весь корабль, но отлично понимал, что никто этого скандала не услышит.

И вообще, помимо прочего, эта история ему порядком надоела.

Она могла бы показаться детской игрой, если бы от этого не умирали. А ведь Пругу все это кажется совершенно справедливой игрой — он не ощущает себя преступником или убийцей. Когда мы говорим о детстве цивилизаций, то оно видно не только в экономических и социальных законах, но и в психологии каждого отдельного человека. Каждый человек каменного века остается ребенком, сколько бы лет ему ни было. И реакции у него детские. Это же надо — посвятить жизнь желанию стать царем! А потом? Помереть на престоле? Разве это удобнее, чем в кресле без короны?

А ведь так, сказал он себе, нетрудно оправдать любого первобытного злодея. Нет, сказал он себе, — объяснить. Оправдывать или нет — не наша задача. Наше дело объяснить, а объяснив, ликвидировать опасность. Хотя, пожалуй, за исключением одного прискорбного случая, который стоил Андрею изгнания из летного состава, ему еще не приводилось попадать в ситуации, в которых он был бы столь бессилен.

И вот именно в этот печальный момент рассуждений голодного Андрея замок щелкнул и вошел ДрокУ. Как к себе в каюту. Спокойно и уверенно.

— Мне нужно с вами поговорить, — сказал он на космолингве.

— Откуда вы знаете галактический язык? — спросил Андрей.

— Я выучил, — сказал ДрокУ.

— Вы бывали в Галактическом центре?

— На стажировке, на курсах административного управления, — сказал ДрокУ, — но, честно говоря, очень давно не приходилось говорить. Четыре года я провел в горах и последний год рядом с Пругом в столице. Практически одичал.

— Вы странный человек. Кто вы?

— Вы должны мне поверить. Мне ведь тоже пришлось скрываться, пока я не убедился, что с вами можно иметь дело. Мое положение куда более опасно, чем ваше. Если узнают, что я здесь говорю с вами, Пруг убьет меня немедленно. Это я вам гарантирую.

— Так кто же вы?

— Я заместитель уважаемого ВараЮ, начальника городской столичной стражи. Мое имя вам ничего не скажет, так что можете продолжать звать меня ДрокУ.

— Что вы делали у Пруга?

— Вот видите, как соблазнительно допрашивать, — улыбнулся ДрокУ. В его движениях, в облике присутствовала некая лень, но происходило это от избытка силы, от умения быстро собраться и превратиться в комок мышц. — Не прошло и трех минут, как вы стали следователем. Отвечаю на ваш вопрос: Пруг давно смущал нас. Он — наиболее яркая и энергичная фигура в горах. Мы решили внедрить нашего человека, чтобы он всегда был рядом с Пругом. Мне и пришлось стать таким человеком.

— И вы хотите сказать, что не заметили, как он планирует захват корабля?

— Мы не всесильны. Он оказался хитрее. На этот раз. Но его торжество недолго. Вы это знаете лучше меня.

— Мне трудно поверить, — сказал Андрей. ДрокУ поднялся:

— Я не могу быть вам всегда полезен. Мне тоже хочется жить. Но, пожалуй, завтра мы что-нибудь придумаем. Главное, чтобы они не успели забраться в арсенал. Как вы думаете, скоро придет корабль нам на помощь?

— Спросите что-нибудь полегче, — сказал Андрей.

— Спокойной ночи. Думаю, что Пругу я скоро понадоблюсь.

— Минутку, — сказал Андрей. — Если вы в самом деле тот, за кого себя выдаете, почему вы не обезвредите Пруга?

— Я не могу его убить, мне это запрещено.

— Я не говорю об убийстве. Очевидно, есть другие пути.

— Что вы теперь намерены делать?

— Пользоваться вашими советами. И не спешить. Я полагаю, что главное сейчас — не допустить, чтобы он убил кого-нибудь из археологов. А что касается арсенала — пускай забирает что хочет. Он не успеет ничем воспользоваться.

ДрокУ улыбнулся. Зубы у него были подпилены, как положено горцу.

— Ваших археологов выследили. Они дали себя провести, как цыплята. Пруг оставил в городе охотника, и археологи привели его к арсеналу. Сейчас ВосеньУ умчался туда зарабатывать себе славу и жизнь.

— И жизнь?

— Разумеется. Он нужен Пругу только по Пэ-У, а потом… потом его нечаянно утопят. Он чужой. И может проговориться, чтобы спасти свою шкуру.