Космический нянь (обновление от 30.07.09) - Арина Алисон

— Всем ли кандидатам пришлось проходить через другие миры, как и мне? — немного растерянно уточнил я.

— Да, — кратко ответил Крит.

— А… зачем? — мне было неуютно от услышанного.

В какой-то момент я даже пожалел о том, что начал этот разговор, очень уж он меня нервировал.

— У вас на Земле есть такое выражение — мудрость приходит с опытом. Ты получил восемь лет опыта, и притом такого, который ты не смог бы получить в своем мире и в своем собственном теле. А я за эти годы сумел лучше узнать тебя. Ведь я собирался вручить жизни двух наших детей под твою ответственность, — в голосе прозвучал намек на улыбку, — ты не изменил своим взглядам и не стал избавляться от братьев и сестер, чтобы единовластно владеть имением Гроссаро. Не ухватился за возможность стать королевой. Не ринулся прибирать к рукам имение Вэрински. Вернувшись в свой мир, ты также не бросился зарабатывать деньги, а просто отошел от дел и уединился в горах. Тебя ничто не держало в том мире, — напомнил мне Крит, о моих похождениях.

Я вздохнул, он был совершенно прав, и возразить мне было нечего.

— Исходя из всего перечисленного выше, я был уверен, что ты не станешь избавляться от Мая и Эла, и пытаться захватить корабль, чтобы заняться любого рода авантюрами. Поэтому я и направил парней к тебе, то есть организовал вам случайную встречу, — подробно объяснил он мне причины своего поступка.

— А как так получается, что я жил в мире Лионеллы, а в самолете мое тело находилось без души? — этот вопрос так же не раз всплывал в моей голове.

— Нет, конечно. Ты вернулся в тот же момент, когда и ушел. А весь полет ты просто спал, уставший от жары и беготни по зданию аэропорта, в попытке пересесть на другой самолет, — удивил меня он.

Надо же! А я считал, что болтался в другом мире все время полета.

— Из твоих слов получается, ты умеешь управлять временем?! А ведь действительно… Ты так вовремя отправлял нас на планеты к определенным событиям, как будто знал когда и где они произойдут, — задумчиво пробормотал я.

Крит не подтвердил, но и не отверг мои предположения. Я долго молчал, пытаясь уложить в голове полученную информацию.

— А как же Лионелла? Она умерла? — где-то через час хрипло поинтересовался я.

— Её основная и единственная мысль и желание было помочь семье и своим родным. Как это может быть решено, она не представляла, поэтому и не могла бы справиться с реализацией своего желания. Её решимость была такова, что она готова была отдать свою жизнь за помощь. Ритуал, который она проводила, был выполнен с ошибками, и потому шансов выжить у неё почти не было, ну может один из ста. Я совершенно случайно услышал её зов. К этому времени ты уже был выбран кандидатом, для помощи Маю и Элу. Подумав, я решил и ей помочь выполнить желаемое, и тебе дать возможность наработать уникальный опыт. Так ты и попал в тело Лионеллы, — без малейшего намека на эмоции проинформировали меня.

— А… она? — мне было жаль девочку.

— Ушла на перерождение. И чтобы ты не мучился угрызениями совести, могу сказать, её желание было настолько сильно, что с большой вероятностью притянуло бы, если не тебя, так другого человека, — терпеливо ответил Крит.

— А что случилось с моим… телом Лионеллы… Когда я ушел… — от всех этих запредельных для моих мозгов разговоров, у меня кружилась голова, и подташнивало.

— Было небольшое землетрясение и тебя, в смысле, тело герцогини убило рухнувшей балкой, — спокойно, как будто речь шла о погаснувшей свечке, сообщил он.

— А-а-а… а почему нельзя было не доводить дело до катастрофы и вернуть душу девочки назад в тело? — обвиняющим тоном осведомился я.

— По-моему ты немного не в себе. Ты только представь, двенадцатилетняя Лионелла возвращается в тело двадцатилетней девушки, которая за восемь лет успела выйти замуж за герцога, женила братьев и выдала замуж сестер. Ты только представь себя на ее месте! — укоризненно произнес Крит.

Звучит, в общем-то, логично.

— А если бы ей оставить воспоминания о тех годах, что я занимал ее тело? Тогда бы она знала, что и почему произошло, и помнила всех уже во взрослом виде? — все еще мучаясь угрызениями совести, выдал я еще одно предположение.

— Временами ты выдаешь таки-и-ие перлы, что создается впечатление о наличии у тебя больших умственных проблем. Ты хоть вспомни, что думал все эти годы!!! Я мужчина, я мужчина!!! А твоя реакция на ухаживания?! А как с желанием иметь семью и детей?! Вспомни свое отношение к герцогу Вэрински! Его любовью не назовешь. А уж твой настрой на семейную жизнь… Ты представь, что она приходит в себя в теле замужней женщины, думающей, что она мужчина?! Ее братья и сестры уже взрослые, имеют свои семьи и детей. Они уже совершенно не те, кого она знала. Ее цель была помочь им, а после восьми лет взросления, они воспринимались бы ею как чужие, незнакомые люди, даже память твоя не помогла бы, — возмутился он моей тупостью.

— А если подкорректировать память? Как я понял, вы можете такие вещи делать, — продолжал приставать я, желая успокоить свою совесть.

— Можем, но делаем такое только в исключительных случаях. Я ведь не стал брать любого человека и закладывать ему в мозги нужные мне параметры и модели поведения. Я искал того, кто самостоятельно наработал их. Даже маленькая корректировка памяти, например, забыть какой-то эпизод в жизни, делается только тогда, когда речь идет о серьезных вещах. Таких, как жизнь многих людей или государств. А переделывать воспоминания и чувства человека за восемь лет… За такое никто не возьмется. Твоя манера поведения и способ решения проблем отличны от тех, что сделала бы она с ее характером. Там бы пришлось переделывать все от начала до конца. Зачем это надо? Лучше уж прожить эти годы самостоятельно и самой выбирать, кого любить и с кем дружить… К моменту ритуала Лионелла была ребенком, и не имела никакого понятия о сексе, и не интересовалась заведением детей. Подобные впечатления лучше получать на собственном опыте, а твои чувства и воспоминания лишь свели бы девочку с ума. А так она, сознательно и целенаправленно пожертвовав своей жизнью ради других, получила более высокое и удачное рождение, — подробно и обстоятельно постарался он объяснить мне причины тех событий.

— Трудно поверить в перерождения, пока сам не помнишь прошлые жизни, — неуверенно произнес я.

Мне, с одной стороны, стало немного легче, а с другой, было неловко за свои обвинения.

— Ты, после проведения восьми лет в теле другого человека, а затем, вернувшись обратно в свое, должен бы легче воспринять эту идею, — хмыкнул Крит.

— Но ведь это… — попытался оспорить я и замолк, не зная, что можно на это возразить.