Его счастье (СИ) - Вэс Энжи

Сведя брови вместе, он продолжил подниматься наверх. Увидев дверь Оливии, Саймон остановился.

«Спит ли она?»

Ему вдруг невероятно сильно захотелось войти и рассказать ей, что с бароном все кончено и что ее благополучию больше ничего не грозит. Саймон хотел увидеть ее радостный взгляд еще раз, хотя бы разочек, и знать, что причина этой искрящейся радости - он. Саймон представил, как бы она в восторге кинулась обнять его, прижавшись к нему своим телом. Его лицо утонуло бы в ее мягких карамельных локонах. Саймон поцеловал бы ее, а она ответила и… Он очнулся в реальности, осознав, что все еще стоит перед ее дверью, как трусливый мальчишка.

Все же, он решился и постучал в ее дверь. Никто не открывал. Саймон подождал и слегка постучал еще раз. Вероятно, она спит. Но потом он услышал приближающиеся шаги. Ручка повернулась, и дверь открылась. Оливия со свечей в руке стояла в одной только ночной сорочке и пеньюаре, накинутый сверху. Саймон пялился на ее полуодетое тело и не мог оторваться, тогда как должен смотреть в глаза.

«Очень по-джентльменски!»

Он знал, как глупо выглядит со стороны, но все же усилием воли заставил себя поднять взгляд. Оливия не могла не заметить то, куда и как он сейчас смотрел. Она смущенно улыбнулась.

- Ваша светлость? – невинно обратилась она. – Что-то случилось?

- Ничего, миледи. - Его голос будто осип. – Я хотел вас увидеть и пожелать спокойной ночи. - И только? А больше он ничего не собирался сказать? - Я-я-я… В действительности мне нужно кое-что тебе рассказать. Позволишь войти?

Оливия отошла в сторону, приглашая во внутрь. Саймон прошел и развернулся, когда она закрыла дверь.

- Так что такое? – Она поставила свечу на комод.

- С бароном покончено.

Оливия выпучила глаза. Наверное, ему стоило выразиться яснее.

- То есть ты…

- Нет-нет, я не трогал его. Все в порядке.

Оливия, расслабившись, опустила плечи. Саймон задумался: почему она насколько сильно обрадовалась невредимости Лонгстри?

Он подошел к ней и, взяв ее ладонь, вложил в нее что-то. Посмотрев на нее, она узнала свою вещь.

- Моя заколка? Откуда она у тебя? Я уже думала, что навсегда потеряла ее.

- Лонгстри нашел ее в той комнате у Деббитов и пытался ею угрожать в качестве улики.

Оливия была поражена наглостью барона.

- Но что значит «покончено»? Что же ты сделал?

- Ничего такого, малышка. Я нанял человека следить за Лонгстри еще в Лондоне, чтобы найти о нем кое-какую интересную информацию.

- И что же он нашел? – не в силах ждать расспрашивала Оливия.

Медленными шагами Саймон стал прохаживаться по комнате.

- Он нашел, что барон Лонгстри тайно встречался с одним городским адвокатом. Его дом находится в пригороде. Ты, возможно, не знаешь, что бывает в подобных случаях, так как преступлений такого рода не было уже довольно давно.

Оливия, нахмурившись, озадаченно помотала головой.

- Стой. И что, что он виделся с каким-то адвокатом? Как это связано с беззаконием? Я не понимаю.

Саймон многозначительно посмотрел на нее.

- Когда я сказал «тайно встречался», я имел ввиду крайне конфиденциальные свидания, носящие далеко не деловой характер.

Оливия все еще не понимала, но, когда до нее дошло, она была ошарашена и прикрыла рот ладонью.

- Это возможно? Но как? Зачем тогда ему надо было жениться на мне? Неужели только из-за приданного? Какая глупость!

Из ее уст это звучало как разочарование или даже грусть. И Саймон почувствовал, словно его изнутри протыкали ножом.

- А ты жалеешь? – с неким укором прозвучал его внезапный вопрос.

- О чем?

- Не знаю. - Он пожал плечами. – Может быть, что твой воздыхатель оказался не вполне нормальным для традиционного брака и не вполне твоим.

Оливию поразило заявление Саймона. Если бы она была сумасшедшей, то пожалела бы о том, что ее избавили от подлого шантажиста, чьей главной целью было приданное Оливии. Благо, она была еще в своем уме, чтобы радоваться избавлению от таких людей, как Лонгстри. Больше всего Оливию удивило то, что Саймон так мог о ней подумать - знать столь ужасного человека и все равно желать выйти за него. Вот же глупость!

- Ты считаешь, я одна из тех девиц, что вешаются тебе на шею каждый день? Чей принцип гласит: «Неважно, как и за кого, но выйти замуж за человека с положением» – с обидой сказала она.

- Как раз о тебе я думал, что ты не такая. Что как раз ты способна разглядеть за титулами самих людей. Но я подумал, что, может, тебе нравится Лонгстри и…

- Нет! - твердо прервала Оливия. – Никогда даже близко к тому не было.

Для Оливии сейчас словно сошла некая пелена, которая не давала рассмотреть картину целиком. Как будто ее сняли и все прояснилось. Саймон просто ревновал. Он по каким-то причинам ревновал ее к барону все это время. От этого открытия Оливии стало приятно, но она не хотела признавать этого. Саймон неплохой человек. В начале поездки в Ленд-парк Оливия собиралась стать для Саймона другом. Она не хотела, чтобы он зря надеялся на что-то. Пусть даже если Саймона физически влечет к ней, и он по-прежнему хочет вылепить из нее герцогиню. Хотя непонятно, с чего он решил, что Оливия годится для этой роли. Она была слишком мечтательна.

- Значит, ошибся, - с чувством вины признал он. - Прости, я полный идиот.

Душа Саймона нашла отклик радости после ее признания. Как будто кто-то убрал все колющие внутри него иголки. В полумраке, где горели всего пару свечек в комнате, Оливия казалась крайне привлекательной. Распущенные длинные волосы, пустившие волны, делали из нее богиню. Шелковые одежды придавали ей еще больше соблазнительности, а ее коже – больше гладкости.

Прошлой ночью он представлял, как пришел бы к ней, как она обвила бы его шею своими руками, словно лианами, и нежно целовала в губы. Он повалил бы ее на кровать, а она обвила его спину ногами… Саймон немало боялся своих эротических фантазий от того, что они могли стать явью.

Саймон смотрел на нее и не хотел уходить. Он хотел остаться с ней. Навсегда.

- Я так и не поблагодарила тебя, что ты спас нас… меня от скандала и позора.

Саймона неведомой силой плавно потянуло в ее сторону.

- Ну, в этом была моя вина. В основном моя. Так что не стоит благодарности, малышка.

Оливия инстинктивно также плавно попятилась назад.

- И все равно спасибо. Если бы не ты, кто знает, что бы Лонгстри придумал ради брака со мной. Возможно, если бы ты тогда не увел меня в комнату, я бы оказалась перед бароном без твоей помощи и защиты.

Ему была противна только мысль, что она могла выйти за него замуж. Сейчас главное, что она здесь, рядом с ним и ей больше ничего не угрожало.

Ее блеск в глазах завлекал, как сокровища завлекают пирата. Было похоже, что она играет с ним. Вот же хитрая лиса!

Когда Оливии уже некуда было отступать, она уперлась спиной в стену, а Саймон настигал. Без капли смущения они смотрели друг на друга. Саймон оперся руками на стену, заключив Оливию в ловушку. Она ласково погладила его по лицу. Саймон же взял ее руку и стал нежно целовать ладонь. Поцелуй за поцелуем он продвигался к запястью. Саймон услышал, как она выдохнула от наслаждения. Он с горячностью поцеловал ее в губы, заведя руку ей за голову. Они вложили в этот поцелуй всю страсть, что испытывали друг к другу. Оливия потянулась снимать с него жилет. Одна пуговица, две, три… И вот вещица уже оказалась на полу. Саймон схватил ее за бедра и поднял, а она, вскрикнув, опоясала его ногами и руками. Он целовал ее в шею, а она расстегивала рубашку одной рукой.

Оливия ощутила себя легкой, притягательной для любого мужчины, чего раньше с ней не случалось. Его прикосновения заставляли ее забыть о всех своих внешних недостатках. Оливия не понимала, откуда в ней проснулось это желание, что заставляет чувствовать свой пульс, а кровь - стыть в жилах. Ничего подобного ей не удавалось ощутить раньше. Это нормальное физическое желание, как считала Оливия. Но она даже не догадывалась, насколько это приятно на вкус. Читать об этом в книгах и проигрывать в жизни совсем не одно и то же. Раньше Оливия не понимала тех женщин, которые загубили свои судьбы ради мимолетных ночей с любимыми мужчинами. Она не могла даже представить, что может так безрассудно заставить потерять голову. Но теперь она, будучи на месте тех женщин, чья репутация полетела в тартарары, понимала их.