Люди и драконы - Ольга Морозова

— Может. Но все равно мало.

— Ну, это их проблемы. В любом случае, даже сто тысяч ему сейчас не пригодятся. Ты куда их дел?

— В сейф положил.

— Хорошо. Пусть будет НЗ. А как получил-то?

— Так же, как и ты. Дал его паспорт, она открыла, посмотрела на меня, я сосредоточился и заглянул ей прямо в глаза. Она улыбнулась, ничего не сказала, сняла копию паспорта, выдала деньги. Паспорт вернула мне. Мы улыбнулись друг другу на прощание, и я ушел. Все.

— Отлично. А на новом поприще есть успехи?

— Не такие, как у тебя, но есть. Папа показал мне новое место работы, представил коллегам. Нормальные советские тетки. Задницы корни пустили. Написал заявление на вступление в партию. Папа говорит, это необходимо. Пусть так. Мне от этого ни жарко, ни холодно. Партия, значит партия. Теперь у меня есть небольшой кабинетик. Мы с отцом походили по зданию, знакомились с его сослуживцами. Пока ничего сказать не могу, но народец хваткий. Мне так показалось, во всяком случае. Выражали свою радость, что я решил пойти по стопам отца. Хотя им-то какая радость, не пойму? Вот и все достижения. Завтра еще придет какая-то Лариса, пиарщица, журналистка, помощница. Все в одном лице. Будем составлять план внедрения меня в кандидаты. Как-то все это необычно для меня и непривычно. Чувствую себя идиотом. Неужели по-другому нельзя?

— По-другому — это зоопарк. Или музей реликтовых животных. Я тебя не узнаю. Мнешься, мнешься. Как и не дракон вовсе. Этому мирку встряска не помешает. Перемены пойдут ему только на пользу.

— Василиса, да слышишь ли ты себя, дурочка? Нас всего трое! Всего! Три несчастных получеловека-полудемона. Что мы можем?

— Все! Мы можем все! И хватит об этом. Мы будем делать все, что в наших силах. Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Помнишь? Кстати, нам нужно еще этого черного вычислить. Иначе он нас утопит раньше, чем мы успеем насладиться жизнью. Хоть это-то тебе понятно? Можешь ты действовать из чувства самосохранения?

— Могу.

— Вот и славно. — Василиса вытерла рот салфеткой. — Вкусно твоя мама готовит.

В замке послышалось шуршание ключа, и вошла свекровь с коляской.

— Людмила Сергеевна! Ну как? — Василиса вскочила навстречу.

— Прекрасно! Малышка просто ангел!

— Идите, поужинайте с нами. Мы не утерпели, уже приложились. Вкусно страшно!

— Правильно сделали. Но я домой пойду, с отцом поужинаю. Он один не любит.

Как только за свекровью закрылась дверь, Василиса побежала вставлять флешку в компьютер. Она нетерпеливо просматривала информацию, стремясь поскорее обнаружить что-нибудь этакое. Ей слабо верилось, что их банк кристально чист. Такого просто не могло быть в том месте, где им приходилось существовать. Ага! Вот и оно! Вот кредиты, выданные без залога, обеспечения и поручителей, практически беспроцентные, вот манипуляции с вкладами и счетами. «Боже, да она практически снабжала его деньгами! — У Василисы вспотели ладони, она вспомнила этого клиента. Высокий, красивый мужчина средних лет. — Неужели любовник?» Василиса усмехнулась про себя: «Ай да Марья! Не зря она вечно суетилась, когда он приходил. Орала, если что не так. Стерва. Интересно, она сама это проделывала или с кем-то советовалась? Скорее всего, сама. Думаю, ей очень не захочется, чтобы кто-нибудь из дирекции узнал об этом. Суммы-то немаленькие. О! Что это? Одна сумма уже списана? А это, извините, грабеж! Вы, дамочка, попались! Бай-бай!» Василиса потянулась, довольная собой. Она пока не думала, как преподнесет это Марье, но это ее не особенно волновало. Какая разница? Она скачала информацию на компьютер и отправилась в ванну.

Подошла к большому зеркалу, обернулась посмотреть на себя сзади.

— И скоро они совсем вырастут?

— Через неделю. Довольна?

— Вполне. Теперь я не чувствую себя ущербной по сравнению с тобой. — Василиса засмеялась.

Уснула она сразу, как только голова коснулась подушки. Ей показалось, что спала она не больше минуты, как какой-то шорох разбудил ее. Василиса открыла глаза. На кровати сидел Василий и улыбался ей.

— Какого черта ты здесь делаешь? Опять ты лезешь в нашу спальню, старик! Сколько раз можно повторять, что это неприлично!

Василий приложил палец к губам, призывая ее молчать, и поманил за собой. Василиса встала и, недовольно кривя губы, направилась за ним. Они пришли в комнату, где стоял компьютер. Экран уже горел, хотя Василиса прекрасно помнила, что выключила его. Окружающая обстановка показалась ей непривычной. Василиса огляделась. Странно, но это была вовсе не ее комната. Проще сказать, это вообще была не комната. Это был рабочий кабинет, дорогой кабинет. Обставленный массивной мебелью из дерева ценных пород. Василисе стало страшно неудобно, что она в ночной рубашке.

— Зачем ты притащил меня сюда? — прошипела она, крайне недовольная.

Старик подошел к компьютеру, нажал на клавишу, и Василиса увидела на ожившем экране папку, помеченную цифрой 1. Старик навел на папку мышь, и выскочила строка с паролем. Он начал медленно набирать буквы и цифры на клавиатуре, и они показались Василисе чрезвычайно важными, она взяла бумажку и начала записывать все, что старик вводил. После ввода пароля папка открылась, и Василиса увидела колонки цифр. Она заинтересованно приблизила лицо к компьютеру, но экран вдруг потух, кабинет погрузился во мрак. Василиса начала озираться в поисках старика, но он исчез. В страхе она выбежала за дверь, дверь хлопнула, Василиса обернулась и увидела табличку с фамилией одного из директоров их банка. Она хотела позвать старика, но не могла исторгнуть ни звука. Она хватала воздух ртом, как рыба, пока наконец ей удалось издать слабый писк. От этого писка Василиса очнулась. Она лежала у себя в кровати, рядом похрапывал Герман. Старика не было, и Василиса облегченно вздохнула. Кошмар приснился. Хотя вряд ли это можно назвать кошмаром. Она тихонько встала и прошла на кухню. В комнате горел свет, и она подошла его выключить. Герман, наверное, забыл, как всегда. Он Октябрину укладывал. На компьютерном столе белел клочок бумаги. Василиса подошла и взяла его в руки. На нем были цифры. Черные цифры на белом поле. Цифры из сна. Цифры и фамилия директора. Она зажмурилась, потом открыла глаза — цифры чернели на том же самом месте. Василиса бережно разгладила клочок бумаги и положила его в стол. Его время придет. Но не сегодня. Может, завтра.

Марья поздоровалась с Василисой как ни в чем не бывало. Василиса кивнула в ответ. Прошла на свое рабочее место, напевая себе под нос. Она чувствовала себя немного неловко перед Марьей, но вряд ли эта неловкость могла ее остановить. Она подумала, как лучше преподнести Марье новость, и решила написать ей по электронке. Зачем привлекать лишнее внимание? Она, в общем-то, не желала ей зла и не хотела скандалов. Пусть все будет тихо-тихо. Просто заявление по собственному желанию. Повод сгодится любой — переезд в другой город, переманили конкуренты, семейные проблемы и так далее. Если она не конченная дура, то согласится на ее условия. Но вот чтобы на ее место назначили Василису — это нужно постараться. Конечно, она лучшая кандидатура, правая рука Марьи, и все это знают. О! Василису кольнула неожиданная мысль. Все можно сделать очень просто. Как она могла забыть о своем свекре? Он пока еще работает. Это он устроил ее сюда, значит, к его голосу прислушиваются. Возможно, у него есть делишки с банком, тем лучше для нее. Она даст Марье три дня, чтобы убраться подобру-поздорову и привести в порядок дела настолько, насколько это возможно в данной ситуации. Василиса открыла почту и написала письмо: «Марья Антоновна! Ко мне попали сведения, способные вас скомпрометировать». Ответ не заставил себя ждать: «Ты в своем уме, Василиса? Это что, шантаж?» Далее последовала небольшая электронная перебранка: «Я в полном порядке. Вам не интересно, что это за материал?» — «Нет. Но я тебе это припомню». — «Как хотите. Я положу это на стол управляющему в центральном офисе. Думаю, он заинтересуется. Фамилия Сычев вам ни о чем не говорит?» Последовала пауза, во время которой Василиса даже успела обслужить клиента. Она совершенно не волновалась, почти физически ощущая, как у Марьи в кабинете от страха вспотели ладони. На экране замигала иконка, и Василиса прочитала следующее: «Зайдите ко мне в обед».

Когда Василиса вошла, Марья стояла спиной к окну и нервно курила. Василиса заметила нервозность по напряженной спине и немного дрожащей руке, держащей сигарету. Она даже не обернулась на стук Василисиных каблуков, и Василисе показалось, что она плакала.

— Ну, что там у вас?

Василиса рассказала ей суть дела, умолчав, откуда у нее оказались эти сведения.

На секунду повисла напряженная пауза, которую Василиса не решилась нарушить первой. Наконец Марья повернулась к ней лицом, затушила сигарету в пепельнице и посмотрела Василисе прямо в глаза.