Ее город - Чи Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Цзя Чуньцзяо закатила мужу скандал, пригрозила испортить жизнь, но Чжань Гобинь смело заявил:
— Слушай, я в шестнадцать лет водрузил флаг на высотке — неужели у меня не хватит духу с тобой развестись?
Тогда Цзя Чуньцзяо выложила козырь — сказала, что заберет сына. Она орала что есть мочи:
— Я изменю фамилию твоего сына на Цзя! Его будут звать Цзя Хунвэй! Чтобы у твоей семьи не было ни детей, ни внуков!
— Хорошо. Спасибо! — хмыкнул Чжань Гобинь.
Цзя Чуньцзяо, простая деревенская учительница, до сих пор плохо знала своего мужа. Он получил боевое крещение в ходе «Культурной революции», которая ставила своей целью «разрушить четыре „старых“[46] и построить четыре „новых“», — так неужели Чжань Гобинь мог серьезно относиться к воскурению благовоний перед табличками с именами предков? Разве волновала его фамилия сына?
Процедура развода, растянувшаяся аж на два года, в конце концов завершилась. Чжань Гобинь оставил жене сына, который теперь носил фамилию Цзя, и все свое имущество и вернулся в Ухань с одним сундуком — с ним он в свое время приехал в коммуну.
Для внебрачной связи два года — это очень долго и трудно. Но для двух самых сложных вещей — развода и перевода на новое место работы — такой срок вполне неплох. За эти последние два года Чжань Гобинь использовал все свои связи, неустанно бегал, приглашал нужных людей в рестораны и дарил подарки. Он шел напролом, поставив все на кон. Его изобретательность, храбрость, хитрость, физическая сила и энергия — все это было доведено до крайности. За любовь Лю Сиси Чжань Гобинь заплатил цену, о которой знал лишь он сам, и это невозможно описать словами.
В тот день, когда он покидал Цзинчжоу и автобус дальнего следования проезжал там, где в свое время он высадился, приехав в деревню, Чжань Гобинь прослезился. Причины слез сложно объяснить. С одной стороны, здесь остались его боевая юность и «великие достижения», включая сына. С другой стороны, он наконец-то обрел свободу. Чжань Гобинь обмяк в автобусном кресле, лишенный сил.
Многие воспоминания заставляли его содрогаться от страха. Как-то ночью в жуткую бурю Цзя Чуньцзяо выпила высокотоксичный пестицид. Чжань Гобинь на своем горбу потащил ее в больницу. Дул ужасный ветер, хлестал сильный дождь, и без того ухабистую дорогу совсем размыло, тело женщины, впавшей в забытье, казалось ужасно тяжелым. Он постоянно поскальзывался, но торопился, практически бежал, стиснув зубы, чтобы спасти теперь уже бывшую жену. Если вдруг Цзя Чуньцзяо не спасут, то это будет значить, что он собственноручно убил мать своего ребенка, и тогда семья Цзя его живым не отпустит. Потом, когда Цзя Чуньцзяо выписали домой, она сразу же по возвращении заявила: «Исполняй свой долг!» Опухшая и изможденная Цзя Чуньцзяо улеглась на кровать, задрала юбку, сняла трусы и потребовала от Чжань Гобиня: «Исполняй свой долг!»
Но разве тут до эрекции?
Цзя Чуньцзяо пристально посмотрела на него:
— Тогда на черта ты меня спасал?
Чжань Гобинь не осмеливался ничего сказать.
— Не хотел, чтобы сын думал, что ты убил его мать? — усмехнулась женщина. — Но ты же мужик! У тебя есть ответственность и долг! — Она раздвинула ноги. — Исполняй свой долг!
На бедрах Цзя Чуньцзяо все еще виднелись кровоподтеки после реанимационных мероприятий, алели кровавые следы от игл катетеров. В глазах ее ярким огнем горела ненависть.
Она закричала:
— А ну-ка присунь мне! Если откажешься — значит, признаешь, что у тебя другая баба! Наверняка городская! Отвечай, скотина! Кто она?! Ну-ка, присунь мне!
Это был кошмар.
Спасибо небесам и земле, Чжань Гобинь наконец-то свободен!
(8)
Одна из последних важных для Чжань Гобиня фотографий — снимок на удостоверение личности.
Вернувшись в Ухань, он подал заявление на получение прописки в городе. Фото делали в профессиональной студии, но получился ни дать ни взять портрет заключенного, приговоренного к пожизненному заключению. Все черты лица словно опустились, глаза потускнели, как у дохлой рыбы. И никакого фона. Вместо него — грязноватая муть. Такого цвета наш мир. Поразительное открытие: реальность именно такова.
Обосновавшись в Ухане, Чжань Гобинь быстро женился на Лю Сиси. После свадьбы она сразу забеременела и родила. На этот раз на свет появилась дочь.
Новая жена начала жаловаться на Чжань Гобиня, еще когда дочка была совсем маленькой. Жизнь в очередной раз разрушила любовные иллюзии. Лю Сиси сетовала, что Чжань Гобинь довольствуется простой работой в техникуме, чашкой чая, парой сигарет и чтением газеты, его устраивает зарплата, даже если этой зарплаты не хватает на импортную детскую смесь. Это удивляло и глубоко разочаровывало ее. Ведь у Чжань Гобиня есть идеалы, ум, революционная страсть? Почему же он не принимает активного участия в волне реформ и открытости? В данный момент Китай — сродни Клондайку, нужно лишь проявить инициативу и воспользоваться возможностью. Отчего же Чжань Гобинь упускает свой шанс?
Чжань Гобинь считал, что Лю Сиси, как хорошая жена, должна осознавать: мужчине, который физически и морально истощен, необходимо отдохнуть. Ей следовало бы понять, сколько горя хлебнул он, просто чтобы жениться на ней. А ведь Лю Сиси — представительница нового поколения студентов. Где ее воспитание? Почему она столь недальновидна и меркантильна, а на уме у нее только деньги? Чжань Гобинь получил боевое крещение во время «Культурной революции». Знает ли она, сколько мудрости и мужества требовалось тогда от шестнадцатилетнего юноши, чтобы водрузить флаг революции на высотке?! Понимает ли, что за человек перед ней? Зачем эта суета? Когда придет время, он обязательно покажет свою героическую натуру.
В пылу одной из ссор Лю Сиси в конце концов не удержалась. Ее брови поползли вверх, и она строго заявила мужу:
— Пожалуйста, не упоминай больше о своем героизме, проявленном в шестнадцать лет! Гребаная «Культурная революция» давно ушла в историю. Мне все равно, поднимался ты на ту высотку или нет.
