Гарри Поттер и месть Некроманта - SDElf

 - А ведь еще и учиться когда-то нужно, - пропустила шуточку друга мимо ушей настороженная такими широкими полномочиями Гермиона.

 - Это будет непросто, - разочарованно согласился Гарри.

 - Нос по ветру, - оторвался от флейты Леккс, и ободряюще улыбнулся, - Глаза боятся, а руки делают!

 - Может, ты и прав, но побольше поспать бы не мешало, - пробормотал Гарри.

 - Кстати, шести- и семикурсникам разрешено посещать Хогсмид каждые выходные, - громко сказала Гермиона, - в свободном режиме – нужно только нас предупредить.

 - Круто! Здорово! Давно пора! – обрадовались гриффиндорцы-старшекурсники.

 Рауль Верховен, зачуханный блондин маленького роста читал «Энциклопедию трав и растений», тяжеленный талмуд на две с половиной тысячи страниц.

 «Какая муть», - горестно думал Вор, перелистывая очередную страницу, - «И на кой черт этот парень записался в травологи? У него в чемодане целый килограмм этих значков «Почетный траволог» был!»

 Сам Ральф травы не любил, хотя и брался за заказы украсть у торговцев те или иные редкие экземпляры. На жизнь с его талантом хватало зарабатывать, потом даже на две. Ему по «специальности» приходилось очень быстро оценивать стоимость всего, до чего могли дотянуться руки.

 Окинув гостиную Пуффендуя мрачным взглядом, Ральф заметил, как его однокашники старательно этого взгляда избегают. Его внешность и показной интерес к однокурсникам, а не однокурсницам, сделали его не то что бы изгоем, но не особо популярным человеком на факультете. А Вору того и надо было.

 Сам факультет ему не нравился. Болото, куда попадали все, кто не прошел на другие факультеты. Хотя именно в этом и был плюс – ребята очень дружные. Все дружно его избегают.

 Спален на факультете было всего четыре – две для старост и две огромные «казармы» с роскошными кроватями и личными шкафами для каждого студента, для мальчиков и девочек соответственно. Сама гостиная, самая просторная из всех четырех факультетских, с большими диванами, обитыми бархатной тканью песчаного цвета, залитая солнечным светом, раздражала Ральфа – он не любил большие пространства. За столами с затертыми и царапанными столешницами на стульях с высокими спинками, небольшими группами сидели студенты, разговаривая или играя.

 Вор кинул косой взгляд на Энтрерри. Тот сидел в кресле, в единственном углу, куда не попадал солнечный свет и, казалось, дремал. Вот к нему подходит девушка. Загорелая, с недлинными темными волосами. Вор задумался:

 «Таня Торменс, и чего её манит к этому гитаристу? Энтрерри усердно старается избегать общения с людьми. А тем, чтобы в глаза смотреть хоть кому-нибудь, его, похоже, пытать можно. Вон как он лихо утром: пришел, попросил на пять минут прочитать все бумажки по специальностям, пожелал всем удачи и уселся в свое кресло. Откуда он такой взялся? И гитару я его со вчерашнего дня не видел. Как он её так ловко пронести смог?»

 - Артемис, ты спишь? – тихо спросила Таня, смело садясь на вытертый подлокотник кресла.

 - Нет, - покачал головой парень, но глаза не открыл.

 - Слушай, я видела, у тебя гитара есть. Ты её без футляра нес.

 Артемис мягко улыбнулся сокурснице, так же как и он переведенной в Хогвартс в этом году:

 - А футляр на чемодане вез.

 - Правда? Настоящий маггловский музыкальный инструмент? – со всех сторон посыпались на него вопросы однокашников, - И он работает в пределах Хогвартса?

 - Ты хорошо играешь? – тихо спросила Таня, чуть нагнувшись к гитаристу.

 - Я так думаю, что музыка, и вообще творчество заменяет магглам магию, - ответил Энтрерри и с хрустом потянулся.

 Пока он ходил за гитарой, в гостиной зародилось легкое возбуждение – кто-то сказал, что в Хогвартсе ничто маггловское работать не должно, но семикурсник поспорил с этим утверждением. Споры оборвались, когда из дверей в спальню мальчиков вышел Артемис.

 «Роскошный по качеству инструмент», - мысленно оценил Вор, - «Наверное, он её сам и сделал»

 Гриф у гитары был угольно-черный, а сама она сделана из полированного дерева – Артемис не стал покрывать её лаком. Прекрасный семиструнный инструмент восхитил всех присутствующих, а умение играть и петь мистера Энтрерри повергло в тихий восторг:

So close no matter how far

 Couldn't be much more from the heart

 Forever trusting who we are

 And nothing else matters,

 Never opened myself this way

 Life is ours, we live it our way

 All these words I don't just say

 And nothing else matters…[7]

 «Завоёвывай популярность, завоёвывай», - озлобленно думал Рауль, машинально листая страницы талмуда, - «только зачем она тебе?»

 Через несколько минут на Артемиса поглядывали с интересом все старшекурсницы факультета.

 «Надо отдать ему должное, играет на гитаре, красив, поет… Есть чем заинтересовать», - Вор озлобленно перелистнул еще страничку с такой силой, то разорвал её до середины. Но на характерный хруст никто не обратил внимания.

 - А где ты так хорошо научился играть? – спросила Таня, зачарованно глядя, как тот вслепую перебирает струны.

 Энтрерри, закрыв глаза, играл какой-то бессловесный мексиканский мотив, бравший за душу абсолютно всех пуффендуйцев:

 - В тех краях, где я рос, не уметь играть хоть на чем-нибудь считалось преступлением. Я же магглорожденный. Детдомовский.

 - А я тоже немного умею, - смело улыбнулась Таня, - Можно?

 Гитарист широко, так по-доброму улыбнулся, что у девушки сердце забилось быстрее. Он дал дозвучать последнему аккорду мотива, и только потом притянул гитару девушке со словами:

 - Удивите, мисс Торменс.

 Она долго устраивалась поудобнее на подлокотнике, и потом начала тихо наигрывать грустный мотив:

Never did I feel a truer grief

 Full of regret an failing

 I hear

 Echoes of tomorrow

 My heart to borrow

 I wish to lose

 My past

 I won't live and

 Love my misery

 So I can't choose

 But break the day

 I hear

 Echoes of tomorrow

 They take my sorrow

 To burst away

 My past

 Tomorrow

 Tomorrow

 Echoes of tomorrow…

 (Darkseed «Echoes of tomorrow»)[8]

 «Хорошо играет», - подумал Энтрерри. Начиная со второго куплета он ей подпевал. Исполняя «мужскую» - куплетную часть песни.

 - Ты её знаешь? – удивилась девушка, смотря на него темными глазами.

 - Знаю, - кивнул Аретмис,

 «Встретились, блин, два одиночества», - подумал Ральф, буравя невидящим взглядом энциклопедию.

 Таня и Артемис на пару выдали небольшой концерт по просьбам одноклассников. Так как большую часть факультета составляли маглорожденные, собранные по всему миру, то потребовались все познания образовавшегося дуэта. По просьбе шестикурсника из той самой «МагСеи», который стал заместителем старост для всех студентов из японской школы, гитарист изобразил даже что-то из дальневосточного репертуара.

 «Ох, не принесет он вам счастья», - мысленно комментировал Вор, человек от музыки далекий, красноречивые взгляды девушек старших курсов направленные на кресло, где сидел дуэт.

 Девушки смотрели на Таню, как на соперницу. За первый же вечер мистер Энтрерри стал местной звездой. Торменс эти взгляды игнорировала, всем своим видом стараясь показать, что в борьбе за Артемиса она уступать никому не намерена.

 Вор злобно, с силой захлопнул книгу – самое нудное чтиво, которое когда-либо попадало ему в руки. И с мыслью о том, что чихать и кашлять он на всех хотел, направился в спальню. Ральф разделся и, задернув полог кровати из толстого желтого бархата, мгновенно уснул.

 Воскресенье - последний день затянувшихся каникул - началось с ругани в гостиной Гриффиндора:

 - Рон! Ты не то что права не имеешь! Это вообще запрещено! – возмущенно кричала Гермиона.

 - Гермиона, я не делаю ничего такого! – Рон старался держаться подальше от кареглазой ведьмы, - Ничего личного, просто братья попросили…

 - Как ты смеешь продавать вредилки?! А уж тем более забастовочные завтраки!!! – бушевала староста.

 Рон довольно, широко улыбнулся:

 - Я - официальный поставщик всевозможных вредилок Уизли, - сделал он рекламу.

 На него смотрели почти все гриффиндорцы – мало кто из них не слышал о «Всевозможных вредилках Уизли». Гарри, затаив дыхание, смотрел на напарницу. Гермиона в ярости выглядела грозно и соблазнительно: тело пышет неуправляемой яростной энергией, карие глаза метают молнии, от громкого волевого голоса звенит душа, а резкие движения девушки так и просят поймать её в объятья и успокоить.

 Несмотря на то, что она – ведьма, способная применить почти любые чары, староста замахнулась учебником и молнией побежала к Рону.

 - Гарри, брат, спаси меня! – Рон, по большей части дурачась, спрятался он неё за другом.

 - Гарри, держи его! – властно крикнула Гермиона.

 - Ну и как ты поступишь? – широко улыбнулся Леккс, сидя в кресле с флейтой.