Восход двойного солнца - Александр Ярославцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стрельба с дальней дистанции, как правило, не приносит результатов, но едва только разрывы снарядов преградили дорогу польским «шерманам», майор Комаровский приказал остановить танки. Высунувшись из люка командирской машины, он стал лихорадочно рассматривать в бинокль окрестности в поисках новых танков противника, но ничего не обнаружил. Только пять краснозвездных танков методично вели огонь по наступающим на них «шерманам», и тогда у пана майора родился план.
Тяжелые танки русских могли поражать машины противника с расстояния около двух километров, тогда как «шерманы» могли пробить их броню с шестисот метров. Атака силою в шестнадцать машин не давала твердой гарантии на победу. Но вот удар тридцати двух танков уничтожал пятерку противника при любом раскладе. Кто-нибудь из них уж точно выйдет на дистанцию в шестьсот метров и поразит борт или лоб противника.
К тому же пана майора снедало страстное желание поквитаться с «большевистскими хамами», что сейчас творят страшное насилие и произвол на берегах священной для любого поляка Вислы. Все эти чувства и доводы, изложенные Комаровским по радио, нашли полную поддержку и понимание со стороны пана подполковника. Не прошло и пяти минут, как еще одна рота «центурионов» двинулась по узкому фарватеру минного поля, на подмогу своим товарищам.
– Хороший москаль – мертвый москаль. Так ускорим им встречу с нашим создателем, – обратился к своим подопечным пан Заремба, и все шестнадцать экипажей дружно поддержали его. У каждого из сидящих в танке поляков были свои счеты с москалями. У кого кровные, у кого сугубо экономические. А те, у кого их не было, были готовы драться с русскими по убеждению, за реализацию светлой мечты коменданта Пилсудского – «Речь Посполита, от моря до моря».
Все сулило и предвещало полякам в грядущем бою безусловную удачу. Единственное, что смущало Комаровского, это то, как располагались советские танки. Уж слишком далеко друг от друга они находились. Что-то нехорошее виделось в этом пану майору, но ему некогда было рассуждать и додумывать. «Марш, марш вперед», – играло его сердце, и ему вторили могучие американские моторы.
До противника оставалось чуть больше полторы тысячи метров, когда лес неожиданно разразился мощным залпом, затем другим, третьим. Десятки огромных машин стали выскальзывать из его темных просторов и, проскочив мимо стоявших танков, устремились к «шерманам».
Со смертной тоской наблюдал майор Комаровский за этой бронированной лавиной, что заступила путь его крылатым гусарам, и отчетливо понимал, что 22 июля не его счастливый день. Мечта о сведении счетов откладывалась в дальний-дальний ящик. Нужно было отступать, и чем быстрее, тем лучше. Однако у русских были совершенно иные планы и главным аргументом в этом споре были 122-мм орудия.
Нет ничего страшнее, чем наблюдать, как вражеский огонь выбивает из идущего в атаку строя твоих боевых товарищей, а ты не в силах ничего изменить. Яростно посылая на головы врагов всевозможные проклятья, ты пытаешься выжать из мотора все что можно, стремясь как можно скорее достичь заветного рубежа атаки, но с каждой пройденной минутой понимаешь, что все напрасно. И у тебя остается только два варианта: либо с честью пасть в бою, либо повернуть назад и, если повезет, спасти свою жизнь.
Только восемь из тридцати двух танков смогли удачно разминуться с грозными «Исами» и избежать попадания в борта снарядов. Все остальные, включая командирский танк майора Комаровского, были сожжены и разбиты на подступах к Эмсброну.
Полностью занятые спасением от разящего огня русских самоходок поляки с ужасом заметили своих бегущих танкистов. Спасаясь от преследования врагов, они спешили поскорее проскочить минное поле и укрыться за каменными постройками городка.
Горько и жалко было смотреть на тех, кто совсем недавно отправлялся в бой, со страстным желанием уничтожить «большевистских хамов». Уйдя по шерсть, они вернулись стрижеными, но на этом их злоключения не закончились. Только двум танкам удалось благополучно пройти минное поле. Третью машину вынесло за вешки, она повредила себе гусеницу и прочно закупорила спасительный для беглецов фарватер.
Пять оставшихся машин либо погибли на собственных минах, от страха решив сыграть со смертью в рулетку. Либо были уничтожены русскими «Исами» в попытке отойти к северной окраине городка, где был еще один проход в минных полях. При этом была одна особенность, хорошо характеризующая воинство генерала Андерсена. Ни одна из польских машин не встретила приближение противника лицом к лицу, как подобает настоящим воинам. Все танки были уничтожены попаданием снарядов в бок или корму.
Тем временем в самом Эмсборне дела обстояли неважно. Подавляющее большинство гаубиц было уничтожено, вместе со своей прислугой. Корректируемые зависшей над городом «рамой», русские самоходки били точно в цель, не оставляя противнику ни единого шанса. Всего от их огня уцелело только два орудия, да и то одно было опрокинуто набок, а второе было нещадно посечено осколками.
От полного уничтожения польскую артиллерию спасло то, что у русских самоходок подошел к концу боекомплект. Но и это было еще не все. У собравшей массу всевозможных проклятий «рамы» заканчивалось горючее. Необходимо было возвращаться, и, перед тем как покинуть поле боя, она послала полякам прощальный подарок.
Снизившись над городом, самолет обрушил из своего чрева град кумулятивных бомб на стоявшие на площади танки. Точность бомбометания была невысокой, но для стоявших плотным строем машин было вполне достаточно. В результате удара с воздуха из строя было выведено сразу три машины, что отнюдь не укрепило дух польских воинов в эти трудные для гарнизона минуты.
Охрипнув от криков в телефонную трубку, требуя от начальства немедленно прислать истребители для защиты Эмсброна, пан подполковник с ужасом ждал той минуты, когда танковая громада русских начнет штурмовать городок, но этого не случилось. Подобно хищному зверю, краснозвездные танки неторопливо протекли мимо до смерти напуганного городка, изредка стреляя по не в меру ретивым его защитникам.
Полностью лишив противника возможности атаковать, оставив два взвода для временной блокировки вражеского гарнизона, дивизия двинулась на юг, к городку Райне. Там по данным воздушной разведки находилось около двух батальонов танков из дивизии генерала Мачека. Командовал ими полковник Жмирский, и его главной задачей было не допустить прорыва русских в Вестфалию.
Хотя эти батальоны состояли в основном из «челленджеров» и «комет», при правильном использовании они могли серьезно осложнить жизнь любому противнику. Вся беда поляков
