Стихи и эссе - Уистан Оден

LAUDS [234]

Пернатые в листве поют и вьются,Кукареку! — Петух велит проснуться:В одиночестве, за компанию.

И будит солнце смертные созданья,К мужчинам возвращается сознанье:В одиночестве, за компанию.

Кукареку! — Петух велит проснуться,Колокола — дин-дон! — к молитве рвутся:В одиночестве, за компанию.

К мужчинам возвращается сознанье,Храни, Господь, людей и мирозданье:В одиночестве, за компанию.

Колокола — дин-дон! — к молитве рвутся,По кругу жернова в поту несутся:В одиночестве, за компанию.

Храни, Господь, людей и мирозданье,Цветущее в предсмертном ожиданье:В одиночестве, за компанию.

По кругу жернова в поту несутся,Пернатые в листве поют и вьются:В одиночестве, за компанию.

1949–1954

МУЗЕЙ ИЗЯЩНЫХ ИСКУССТВ[235]

Живописуя нам страданье, мастерастаринные не ошибались, им была внятна без словвся человеческая суть его, когда при нем жепьют, едят, идут себе куда-то, окна открывают, как вчера,когда, опять же, старики во исполнение пророчества, дыханье затаив,ждут чуда Рождества, а радостный народ мальчишекконьками звучно режет лед у кромки леса, позабывиль вовсе не заметив ни волов, ни яслей, ни семьи, ни пастухов.

О, старики-то мастера не позабыли,что цветет и плодоносит страстотерпца кореньв безвестных дырах, часто под покровом пыли,что тут же пес собачьей жизнью без остатка поглощен, а коньпочесывает зад о дерево, пока хозяин-всадник мученика мучит.

Вот брейгелев "Икар", к примеру: каждый спинунесчастью кажет, занятый своим. Ну, пахарь, положим, слышал всплеск илькрик "почто мене оставил",но пан, упал или пропал Икар — ему едино,   солнце льет,как и положено, лучи на ноги, что в углу белеют, погружаясь в тину,изысканный корабль, что стал свидетелем невиданного — мальчикупал с небес — спокойно далее плывет.

ЭПИТАФИЯ ТИРАНУ[236]

Он хотел совершенства особого рода добиться,И поэзию он изобрел, где просты и понятны все строки;Знал, как складки ладони, людские сердца и пороки,И доклады любил о военно-морском комитете;Когда он улыбался — сияли сановников лица,А когда горевал — умирали на улицах дети.

If I could tell you, Wystan Hugh Auden[237]

Покажет время цену словесам,И счет за все предъявит у порога,Я все скажу, когда узнаю сам.

Так что ж нам плакать под шутов бедлам,Сойти с ноги от скоморохов рога?Покажет время цену словесам.

Свою любовь не доверяй устам.Пророчества не стоят слишком много.Я все скажу, когда узнаю сам.

Откуда ветры — знают небеса,И для гнилья причина есть у Бога;Покажет время цену словесам.

Возможно розам нравятся леса,А миражам — жить вечно на дорогах.Я все скажу, когда узнаю сам.

Что если вдруг поверить чудесам:И нету львов, ручьев, солдат, острогов;Покажет время цену словесам?Я все скажу, когда узнаю сам.

АВГУСТ 1968[238]

На что способен Людоед,То Человек не сможет, нет.Но Людоеду не облечьРычанье в человечью РечьО завоеванной странеИ учиненной там резне.Он шествует, тверда пята,Грязь изрыгая изо рта.

БЛЮЗ РИМСКОЙ СТЕНЫ[239]

Ветер промозглый над вереском, бля,Вши под туникой и нос весь в соплях.

Дождь проливной заливает за шлем,Пост на Стене — непонятно зачем.

Серый туман поднимается, блин,Милка в Тангрии, а я сплю один.

Олус там трется у девки крыльца,Сам, как дикарь, и лицо подлеца.

Писо крестился, всё рыба ему,Ни поцелуев, ни баб — не пойму.

Милки кольцо я продул, обормот,Девку хочу я и плату за год.

Эх, ветераном без глаза бы стать:Небо сверли и на всех наплевать.

Похоронный блюз[240]

Тут надо сказать несколько слов.

Когда читаешь cтихи, посвященные похоронам друга, где герой просит, чтоб аэропланы со стоном нацарапали на небе надпись "Он умер" и при этом не забывает позаботиться о рычащей собаке и сахарной косточке, — тогда закрадывается подозрение, что такой текст нельзя читать с сумрачным видом и похоронным настроением. Что-то тут не так. А потом наталкиваешься на совсем уж одесскую строку "Он был мой Север, мой Юг, мой Восток и мой Запад" — тогда становится совершенно ясно, что автор смеется. Что стихотворение написано "with tongue-in-cheek".

Надо заметить, что похороны в англо-американской традиции совсем не лишены элементов юмора. Я вспоминаю, например, что на похоронах Президента Рейгана первый Президент Буш рассказывал такую шутку: — Ну как прошла Ваша встреча с архиепископом Туту? — спросил Рейгана Буш. — So-so, — ответил Рейган.

Вообще, я наблюдаю отношение к похоронам, по крайней мере в американских сериалах, скорее в стиле похорон из старого советского фильма "Веселые ребята", чем в стиле древних трагедий.

Подстрочный перевод стихотворения Одена на русском языке звучит, пожалуй, даже более по-хулигански, чем на английском. Сам повелительный строй стиха неизбежно напоминает Козьму Пруткова "Дайте силу мне Самсона, дайте мне Сократов ум". Да тут еще, как я уже говорил, вспоминается опереточное "Ну как у вас дела насчет картошки". Помните?

Ну, как у вас дела насчет картошки?Насчет картошки? Насчет картошки!Она себе становится на ножки!Ну, слава Богу! Я-таки рад за вас!Север, юг, восток и запад.Север, юг, восток и запад.

Теперь, надеюсь, понятно, что я не мог переводить это стихотворение влоб, как безутешный плач по ушедшему другу.

Похоронный блюз

Остановите время, порвите с миром связьИ псине, чтоб не гавкал, заткните костью пасть,И позовите теток, пусть воют у крыльца.Глушите барабаны, выносим мертвеца.

И пусть аэропланы со стоном чертят наУгрюмом сером небе "Он умер. Плачь страна".Публичная голубка пусть в трауре гулит,Пусть мусор в черных крагах движение рулит.

Он был мой Юг, мой Север, мой Запад, мой Восток,Труды и дни, а в праздник — пивка в ларьке глоток,Он был луна и полночь, мы пели втихаря.Любовь, я думал, вечна. Как оказалось — зря.

Зачем мне эти звезды, дурацкий хоровод.Забейте солнце, месяц и весь небесный свод.Сливайте сине море, сметайте зелен лес.Осточертело все мне, утерян интерес.

"Как полагается, тайное, наконец, стало явным. "[241]

Как полагается, тайное, наконец, стало явным.Так секрет, вызревая, внезапно становится главнымпредметом беседы с другом за чашкой чая, зачиномсплетни: "в тихом омуте" или "нет следствия без причины".

Привидение в поле, утонувший в бассейне парень,она, танцующая в кабаре, он, выпивающий в баре,приступ мигрени, усталость, выражение скуки, вздохсуть одна сторона медали из двух, трех, четырех

и т. д. Голос девушки в церковном хоре,запах сирени и бузины, гравюры в холле,рукопожатие, поцелуй, кашель, игра в крокетзаключают в себе загадку, до срока таят секрет.

Апрель 1936

ЭПИТАФИЯ ТИРАНУ[242]

За что он стоял — так это за совершенство (в своем роде).Им введенный стиль: простота — залог успеха.Хорошо разбираясь в людской породе,Он беспокоился преимущественно об армейских частях.Когда он смеялся, государственные мужи лопались от смеха.Когда он плакал, младенцы толпами гибли на площадях.

ТОТ, КТО ЛЮБИТ БОЛЬШЕ[243]