История первобытного общества - Абрам Исаакович Першиц

сотрудничеством, не знавшим каких-либо форм общественного разделения труда. Она заключалась в совместных трудовых затратах для выполнения более или менее однородных работ и могла приобретать различные конкретные формы. Так, при загонной охоте объединялись трудовые усилия отдельных индивидуумов по отношению к одному и тому же предмету труда, а в процессе собирательства эти усилия параллельно применялись к различным, но однородным объектам. Конечно, даже такую простую кооперацию не следует понимать совсем упрощенно: при той же загонной охоте выделялись опытные организаторы, загонщики, новички, помогавшие разделывать и нести добычу и т. д. Постепенное усложнение производственных навыков чем дальше, тем больше требовало хозяйственной специализации. Поэтому существовавшее уже в праобщине естественное разделение труда по полу и возрасту получило теперь дальнейшее развитие. Мужчина стал преимущественно охотником, а позднее и рыболовом, женщина — преимущественно собирательницей и хранительницей домашнего очага, дети и старики помогали трудоспособным сородичам. Старики, кроме того, обычно были хранителями коллективного опыта и активно участвовали в изготовлении орудий труда. Эта специализация, способствовавшая росту производительности труда, вела к более или менее четко выраженному половозрастному делению, которое наложило глубокий отпечаток на всю общественную жизнь родовой общины.

Основными половозрастными группами в раннеродовой общине были группы детей, взрослых женщин и взрослых мужчин. Подразделению общества на эти группировки придавалось большое значение, причем очень важным считался возрастной рубеж перехода в категорию взрослых, что сопровождалось торжественными обрядами, известными под названием инициаций[51]. В разных племенах обряды инициаций были различны, но, по существу, они всегда заключались в приобщении подростков к хозяйственной, общественной и идеологической жизни взрослых членов общины. У аборигенов Австралии подростка учили владеть охотничьим и боевым оружием, воспитывали в нем выносливость, выдержку и дисциплину, посвящали его в обычаи, обряды и верования племени. Инициируемого испытывали посредством ряда мучительных процедур — голодовки, нанесения ран, прижигания огнем, вырывания волос, выбивания зубов и т. д. У бушменов и огнеземельцев 13–14-летние подростки в течение одного-двух лет должны были отказываться от некоторых видов пищи, выполнять тяжелые работы, воспитывать в себе терпение, покорность и прилежание. Инициации девушки также состояли в ее подготовке к деятельности полноценного и полноправного члена коллектива. Одной из составных частей инициаций была подготовка к брачной жизни: посвящаемым сообщали связанные с этим обычаи и производили над их половыми органами различные операции — мужское и женское обрезание, искусственную дефлорацию девушек и др. Особенно широкое распространение имело мужское обрезание, воспоминание о котором удержалось до настоящего времени в предписаниях иудаизма и ислама. Причины, вызвавшие к жизни обычай обрезания, неясны. Можно лишь предположить, что таким способом инициируемых заставляли временно воздерживаться от половой жизни.

Инициация у индейцев хопи. Бичевание посвящаемого.

Довольно четким было и подразделение на группы взрослых мужчин и женщин, подчас приводившее к их своеобразному обособлению. У некоторых племен мужчины и женщины располагались на стоянках отдельными стойбищами, готовили разную пищу, имели свои тайные обряды и верования, а иногда даже свои тайные «языки». Мужские орудия труда считались собственностью мужчин, женские — собственностью женщин. У других племен, как, например, у австралийцев и андаманцев, обособленно жили лишь холостяки и девушки, но в мифах сохранилось воспоминание о том времени, когда все мужчины и женщины жили раздельно. Возможно, что к этим же порядкам восходят многие из широко распространенных у самых различных племен и народов мужских и женских праздников.

Андаманская девушка во время обряда инициации.

Наличие в раннеродовой общине естественного половозрастного деления не создавало отношений господства и подчинения. Мужчины и женщины специализировались в разных, но в равной степени общественно полезных сферах трудовой деятельности, поэтому не могло быть общественного неравенства в положении полов, В частности, следует особо подчеркнуть, что выдающаяся роль женского труда в хозяйственной жизни общины вместе с матрилинейной, материнской организацией самого рода уже в самую раннюю пору развития родового строя создавала женщине очень высокое общественное положение. Аборигенки Австралии даже в послеколонизационных условиях разрушения традиционного образа жизни долгое время удерживали многочисленные остатки своего полноправия. Они обладали имущественными и наследственными правами, участвовали в обсуждении общественных вопросов и совершении общественных церемоний, вместе с мужчинами были хранителями древних обычаев и, по словам Фэйсона и Хауитта, «оказывали значительное влияние на общественное мнение». Еще более яркие пережитки высокого общественного положения женщины отмечены Рэдклифф-Брауном у андаманцев, Стеллером и Крашенинниковым у ительменов. У отдельных племен охотников и рыболовов, как, например, у индейского племени сери на о-ве Тибурон у побережья Мексики, сохранился порядок, по которому главой рода была женщина, а вождь-мужчина избирался только для предводительства на войне. Некоторые исследователи (А.М. Золотарев, М.О. Косвен) предполагают, что в условиях ненарушенного материнского рода такой порядок должен был существовать повсеместно.

Не было и каких-либо привилегированных, господствующих возрастных категорий. Правда, некоторые исследователи, основываясь главным образом на данных этнографии аборигенов Австралии, у которых отчетливо выделялась влиятельная прослойка стариков — хранителей опыта и руководителей общины, предполагают, что уже в раннеродовом обществе существовала так называемая геронтократия[52]. Но в данном случае факты австраловедения вряд ли приложимы к подлинной первобытности. Первобытный человек по большей части жил в иной, несравненно более суровой природной среде, и, как показывают данные палеоантропологии, редко доживал до сорока лет. Скорее можно думать, что в раннеродовом обществе действовали пережиточно сохранившиеся впоследствии у самых различных племен обычаи умерщвления («добровольной смерти») утративших трудоспособность престарелых сородичей. От них избавлялись так же, как от больных, ослабевших от голода, от маленьких детей, которых нельзя было прокормить. Первобытная родовая община была общиной равных, но в условиях жестокой борьбы за существование этими равными были лишь полноценные члены производственного коллектива.

Брак и семья.

Вместе с появлением дуальной организации в первобытном обществе возникли брак и семья, т. е. особые общественные институты, призванные регулировать отношения между полами и их отношение к потомству.

Вопрос о начальных формах брака и семьи пока еще не может быть решен вполне однозначно.

В свое время Морганом было намечено пять сменявших друг друга в исторической последовательности форм семьи: кровнородственная, пуналуа, парная, патриархальная и моногамная, из которых две первые основывались на групповом браке. Эта схема была воспроизведена Энгельсом, однако с определенными оговорками. Если в первом издании «Происхождения семьи, частной собственности и государства» он вслед за Морганом рассматривал кровнородственную семью как необходимый начальный этап в развитии семьи и брака, то в четвертом издании, после появления работ Файсона и Хауитта, он допускал, что начальной формой мог быть дуально-родовой групповой брак. Здесь же