Под навесом мрака - Валерий Атамашкин

«Что происходит? Кто ответит мне на этот вопрос?»

Он открыл глаза.

- Помогите, – слова были задуманы как крик, но из горла вырвался только шепот. – Помогите, – повторил он. – Кто-нибудь, пожалуйста…

«Тебя никто не слышит».

Только сейчас он заметил, что кроме света в салоне автобуса, он не видел ровным счетом ничего. За боковыми стеклами, оказавшимися сейчас вверху и оставшимися целыми, простиралась кромешная тьма. Чувство было такое, будто кто-то залепил стекла светонепроницаемой пленкой с другой стороны.

Он сделал несколько глубоких вздохов, но голова закружилась пуще прежнего. Чтобы хоть как-то прийти в себя и попытаться успокоиться, он досчитал до десяти.

«Черт возьми, ИГОРЬ… Меня зовут Игорь».

С губ сорвался облегченный стон.

- Игорь, - повторил он вслух.

«Так, отлично… Игорь, где ты?! Нет, не так, сейчас ты закроешь глаза, а когда откроешь, то все будет Ок, договорились?»

Игорь закрыл глаза и снова принялся отсчитывать до десяти, не обращая внимание на боль и головокружение. Закончив, он медленно, словно не решаясь сделать это, открыл глаза, и неохотно повернул голову. Человек в форме спецназа и в лужи крови под ногами оказался на месте. Игорь сдавленно застонал.

- Господи, за что… - слова застряли в горле комком ужаса.

Он инстинктивно вжался в мягкое кресло. По телу пробежала дрожь. Через несколько сидений от бойца, между кресел, запрокинув голову назад, застыл второй спецназовец. Из его ушей по резиновой маске противогаза на плечи стекала серая жидкость. Игорь скривился. Изжога скрутила грудь.

«Я этого не вижу. Нет, нет, НЕТ».

Невнятные размытые очертания салона уходили на второй план. Он видел лучше, намного лучше и теперь мог рассмотреть противоположный, проем и ряд в самом конце автобуса. Комок ужаса, казалось, был готов превратиться в скользкий и мокрый шар. Салон оказался завален трупами. Мужчины в темно-синей форме спецназа. Синяя ткань кресел окрасилась красными разводами крови.

«Они мертвы. Ты понимаешь, что они МЕРТВЫ?!».

Игорь отвернулся и глубоко задышал. Он поерзал на кресле. Движение в который раз отразилось болью в голове. Тело напоминало единый сплошной нерв. Игорь чувствовал, что ему хорошо досталось… Чтобы не произошло тут, куда не влетел бы этот автобус, стоило признать, что ему повезло. Он понимал это.

«Стоп, но я ведь сам должно быть врезался, куда бы то ни было, на этой груде метала, разве не так?».

От мысли, что именно он был водителем автобуса, в котором теперь столько трупов Игорю стало не по себе. Но был ли он виновником случившегося? Ответить на этот вопрос он не мог. Подробности произошедшего начисто стерлись из головы. Он дернул за больно вжавшийся в ребра ремень.

Собачка ремня безопасности испортилась до неузнаваемости. Вероятность, что ее удастся открыть была одна к тысяче. Игорь приподнял противогаз и сплюнул кровь, накопившуюся во рту. Если вероятность была, то стоило попробовать. Перспектива висеть и дальше в перевернувшемся автобусе откровенно отталкивала. Он нащупал влажными пальцами защелку и попытался расстегнуть ремень. На лбу выступила жирная капля пота, скользнувшая вниз и чуть не попавшая ему в глаз. Он дернул собачку. Замок был сломан. Он монотонно выругался и, не выдержав, снял противогаз и отбросил его в сторону, вытерев рукавом взмокший лоб. Ни в коем случае нельзя оставлять все так. Если он, конечно, хочет разобраться в том, что тут происходит. Игорь дернул ремень еще раз, еще и еще. Ответом была глухая гулкая боль в висках. Не хотелось признавать этого, но, похоже, он оказался прикован к сиденью собственного автобуса.

«Где спасатели?» - подумал он.

Скорее всего, они ехали на задание, раз ребята были на чеку и при параде. Ведь так? Вопрос ничего не прояснял. Скорее он был задан в воздух. Игорь спокойно выдохнул и попытался сосредоточиться, но неожиданная вспышка ярости заставила его рвануться с сиденья. Ремни натянулись, но выдержали напор. Страшная боль стеной затмила сознание. Он обмяк на кресле. С каждым выдохом с кончиков губ срывался стон. Он из последних сил врезал по висевшей сверху рации рукой. Что угодно, даже банковский счет, лишь бы этот замочек на ремне безопасности снова заработал. И все что угодно тому, кто скажет, что происходит вокруг. Что стряслось? Почему он не черта не помнит? Он попытался подобрать точное определение тому, что происходило вокруг. БЕЗУМИЕ? Близко, хотя не совсем то. Возможно, бред.

Он удивился своему спокойствию.

Мозг сжался в какую-то кучу и отказывался работать на те четыре процента, что отвел Господь. Сейчас он работал на один или даже на пол процента. Игорь мог усомниться, что он работает вообще, но мысли, что мелькали в голове говорили об обратном. Он мысленно усмехнулся, но тут же подавил смешок. Глупо. Сейчас совсем не смешно. Нужно разобраться со всем, что происходит вокруг. Голова казалось пустой, как котел, из которого только что съели всю кашу. Не хотелось признавать для самого себя, но это было так. Он растерялся. И не знал, что делать дальше, как быть. Глаза смотрели на покачивающуюся после удара из стороны в сторону рацию. К удивлению она осталась цела. Наверняка ей еще можно было в случае чего воспользоваться. Во рту появился привкус кошачьей мочи.

- Господи, я ничего не помню, – прошептал он.

Он не хотел сводить взгляда с рации и смотреть на картину, развернувшуюся в салоне автобуса. Выжил ли он один? На мгновение этот вопрос вскружил Игорю голову. Что если кто-то еще жив? Он прикусил запачканную кровью губу. Надежда растаяла как пломбир в руках. Если бы кто-то был здесь, он бы отозвался, когда Игорь звал на помощь…

«Нет, - подумал он. – Никого кроме тебя здесь нет».

Игорь вжался в свое сидение. Наверное, ничего хорошего не было в том чтобы висеть вот так, вниз головой… Он обратил внимание на размытое мокрое пятно на своих штанах.

«Ты обделался парень» - мерзким писклявым тоном слова пронеслись в голове.

Сейчас еще не хватало начать разговаривать с самим собой. Он тяжело вздохнул. На губах надулся небольшой пузырек крови вперемешку со слюной и тут же лопнул. Маленькие капельки попали в глаза. Игорь зажмурился и протер лицо рукавом пиджака.

ХШФ.

Мужчина вздрогнул. Звук медленно растекся по всему телу.

«Что это было?» - пронеслось в голове.

Он прищурился, поморгал, открыл глаза. Звук повторился.

   ХШФ. ХШФ.

Откуда-то слева послышался удар. Глухой, достаточно сильный. Эхо звука разнеслось по салону.

ХШФ.

Игорь невольно вжался в кресло. Звук явно исходил не из салона. Он осторожно повернул голову. Виски болезненно отдавали стуком пульса по мозгам. Игорь увидел лежавший под креслом по левую от него руку автомат, только скользнув по нему взглядом. Через несколько сидений, на одном из которых вверх ногами лежал труп бойца, он увидел открытый вентиляционный люк. По телу пробежали мурашки. Звук доносился оттуда. Он сглотнул.

ХШФ.

Однозначно, звук шел из открытого люка снаружи автобуса. От него Игоря отделяли три кресла с тем самым мужичком в середине.

«Господи, что же происходит в этой дыре?»

- Спасатели? – сорвалось с губ.

Может быть спасатели уже рядом? Шум, что доносился снаружи это шорох их инструментов, топот их ног, жужжание пил и удары молотков… Игорь поднял голову. В глазах блеснула надежда. На миг ему показалось, что из открытого вентиляционного люка он видит яркое ночное небо покрытое россыпью звезд. Он широко раскрыл глаза. Их было так много, что невольно пришлось зажмуриться. Он с каким-то особым остервенением протер глаза и вновь всмотрелся в отверстие люка. На этот раз в проеме зияла непроглядная тьма. Во рту пересохло.

«Какого чер…».

Он замер. Слова застряли где-то на полпути в сознании. Ночную тишину разрезал неожиданный хлопок. Игорь мог поклясться, что то, что он слышал мгновение назад был выстрел. Он почувствовал, как по телу прошла дрожь.

ХШФ. ХШФ…ХШФА!

Это были не просто звуки, то, что доносилось до ушей Игоря из проема открытого вентиляционного люка автобуса перешло в самый настоящий визг. Визг смешался с чередой автоматной очереди. Казалось кто-то открыл огонь на поражения сразу из нескольких позиций. Барабанные перепонки готовы были вот-вот лопнуть. Игорь, что было сил, заткнул уши ладонями и закрыл глаза, но не успел он понять, что происходит, как автобус резко качнуло. Огромную груду металла подало сначала в одну, а потом и в другую сторону. Ремни, державшие Игоря, натянулись от напряжения, собачка, державшаяся на добром слове, лопнула, и Игорь скатился к двери вниз, больно ударившись плечом о поручень. Выстрелы автоматов, человеческие крики, мерзкие звуки, принадлежавшие явно голосу какой-то нечеловеческой твари… Все прекратилось также резко как и началось и в салоне автобуса повисла тишина.