Мужчина в кармане - Юлия Климова

– В каких вы отношениях?

Тяжело вздохнув, я с отчаянием посмотрела на часы, увы, времени для ответов было предостаточно.

– С Дмитрием Сергеевичем у нас любовь с первого взгляда, – ровно начала я врать. – Мы увидели друг друга, сердца забились и…

– Прекрати паясничать. – Мама поджала губы и, копируя привычку Бондаренко, хлопнула ладонью по столу. – Ты понимаешь, что сейчас решается твоя судьба? Такого мужа тебе никогда не найти. Сколько женщин о нем мечтает! Да они при каждом удобном случае вьются вокруг него, как озабоченные кошки!

Фи, мама, фи.

– Правда, что ли? – заинтересовалась я, слабо представляя подобную картину. Все живое обычно куксится и вянет в присутствии Кондрашова, а не расцветает буйным цветом, хотя большие деньги для многих слишком привлекательный бонус…

– Естественно. Он красив, богат, известен.

– Красив? – переспросила я. Пожалуй, это единственное, с чем я могла поспорить.

– Конечно, неужели ты не видишь? Особая мужская красота. Я сама одно время поглядывала на него с…

– Прошу тебя, дальше не продолжай!

– Не беспокойся, не буду, я желаю тебе счастья и… Ты должна выйти за него замуж. Дай слово, что не передумаешь.

– Даю, – ответила я и с удовольствием сделала несколько глотков горячего чая. Благодаря этому разговору утреннее волнение рассыпалось в пыль, я вновь была на гребне волны и жаждала немедленных приключений. Мне даже захотелось увидеть Кондрашова, поймать его взгляд, угадать мысли и желания. Я представила, как подхожу к нему близко-близко, прижимаюсь и дотрагиваюсь кончиками пальцев до гладковыбритой щеки, чувствую его смятение, улыбаюсь и…

– Ты меня слышишь? Я третий раз спрашиваю: когда свадьба?

– Девятнадцатого декабря, – бросила я, сожалея об утраченном мираже.

– Так скоро? Нет, мы ничего не успеем! Нужно пригласить минимум пятьсот человек… банкет… – Мама открыла рот, желая обрушить на меня недовольство, но вдруг осеклась, выпрямилась и спокойно сказала: – Прекрасно, пусть свадьба состоится девятнадцатого декабря.

– А банкет? – поддела я.

– Это не главное?

– А что главное?

– Чтобы ты не сбежала и не успела передумать!

Дмитрий Сергеевич, пока могу сказать только одно: с тещей вам решительно повезло, она в вас души не чает.

Я не опоздала. Да здравствует пунктуальность королей и королев, занудство Германа, зеленый кругляш светофора и моя дорогая мамуля, которая ровно в 14:00, раскритиковав абсолютно все «примитивные кофточки» в шкафу, выставила меня из моей собственной квартиры с трогательным благословением: «Наташа, сделай это, и тебе будут завидовать сотни тысяч женщин». Я лишь кивнула и устремилась на улицу – к будущему мужу и будущим завистницам. Обратной дороги нет.

Кондрашов в белой рубашке и темно-сером костюме уже ждал меня на первом этаже загса. Герман, одетый не менее парадно, стоял рядом и держал перед собой красивый букет алых роз – завидев меня, он передал его Дмитрию Сергеевичу и сделал шаг назад. Дмитрий Сергеевич с небольшой задержкой протянул цветы мне и кратко произнес:

– Нас уже ждут.

Ущипните меня, ущипните!

– Прекрасно, – улыбнулась я до ушей и по-хозяйски взяла Кондрашова под руку.

Я ничуть не сомневалась, ничуть не металась и не задавалась вопросом: а как же это со мной произошло? Наоборот, я чувствовала себя очень комфортно – на своем месте. Абсолютно на своем.

Вот умопомрачительный мужчина, вот его голова, шея, плечи и так далее… он и не собирается делать попыток к сближению, и он совершенно не думает о любви, ненависти, страсти, ревности, гордости, страхе, безрассудстве, отчаянности, грусти, радости… Его не выдернули из пыльных годов восемнадцатого века, он не только старше, но и мудрее меня на двенадцать лет, но… но он уверен, что совместную жизнь можно распланировать, записать в блокнот педантичного помощника и далее жить строго по пунктам. Он хладнокровен, собран, строг, а между тем сейчас рядом с ним одна из самых сумасшедших женщин земного шара. То есть я. Самая обыкновенная я! Дмитрий Сергеевич, да что же с вами будет, когда в ваше сердце ворвется любовь? А она ворвется… верьте мне.

Я покосилась в сторону жениха, затем перевела взгляд на Германа, а затем опустила глаза в пол. Волнение щекоткой скользнуло по спине, и я лукаво улыбнулась. Мне очень захотелось оказаться с Дмитрием Сергеевичем наедине, мне захотелось чмокнуть его еще раз в щеку и – да! – прижаться к нему. Мне нужно было срочно проверить: возбуждаю я его или нет? Этакая маленькая позволительная шалость… Мы же почти муж и жена, не так ли?

– Добрый день. – Стоило зайти в одну из комнат, как навстречу нам вышла приятная полная женщина в свободном пестром платье. Она до того напоминала оперную певицу, что я уже приготовилась услышать арию из оперы. – Прошу вас, проходите, – служительница Храма Любви и Брака указала на один из столов и сцепила на груди руки. – Полагаю, вам здесь будет удобно, не торопитесь, заполняйте заявление спокойно, вам никто не помешает.

Она удалилась, а я сразу перешла к делу – пристроила букет на углу стола, вынула из сумки паспорт, свидетельство о расторжении предыдущего брака и села на обитый красным бархатом стул.

– Вы скучали по мне? – небрежно поинтересовалась я, разглядывая бланк заявления.

Вопрос, как и предполагалось, выбил из колеи и Кондрашова, и Германа.

– Да, – после секундного замешательства ответил Дмитрий Сергеевич. Усевшись рядом, он тоже достал паспорт.

– Отлично, – удовлетворенно ответила я, повернулась к нему и подперла щеку кулаком.

Пожалуй, первый раз я видела Кондрашова так близко при хорошем освещении. И первый раз мое сердце заныло, будто кто-то подергал его за тоненькие ниточки. Дмитрий Сергеевич, а вы и правда весьма интересный мужчина…

Наши глаза встретились.

– Наташа, я рад, что ты не передумала.

– А зачем же мне передумывать? Мама говорит, скоро мне будут завидовать сотни тысяч женщин.

– Уверен, у нас будет хороший брак.

– Для хорошего брака нужны чувства, – тише ответила я.

– Да, – тоже тише произнес Дмитрий Сергеевич и отвел глаза в сторону. Деловито взяв заявление, он вопросительно посмотрел на Германа, но тот не двинулся с места, давая понять, что заявление «молодым» лучше заполнить самостоятельно.

– А вы точно скучали по мне?

– Наташа, я думал о тебе.

Интересно, в каком контексте?

– И я о вас тоже.

Наши глаза опять встретились. Дмитрий Сергеевич хотел что-то сказать, но не стал. А жаль… я бы многое отдала, чтобы узнать о его порывах (ну, если они, конечно, у него есть…).

– Наташа, могу я задать личный вопрос?