Убитая монета - Вадим Владимирович Ширяев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Человек, который с ним… это и есть адвокат?
— Да, это адвокат из России.
— Спасибо, доктор… — Инспектор сделал очередную пометку в блокноте и поинтересовался:
— Почему вы не разрешили этому господину присутствовать на аукционе?
— Аукцион, согласно общепринятым правилам, может без объяснения причин отказать любому в праве участвовать в торгах. Во всех аукционных правилах это предусматривается.
— Ав данном случае?
— Я обязан отвечать на этот вопрос?
— Вы вообще-то можете…
— Понимаете, господа, — немного помедлил Широков. — Еще древние говорили, что о покойниках — либо ничего, либо только хорошее. А хорошего про этого господина мне сказать нечего.
— Вы с ним имели дело в прошлом?
— Нет. Я лично с ним ранее никогда не общался. Но в среде профессиональных нумизматов очень дорого ценится репутация. Настолько дорого, что я ни в коем случае не мог допустить, чтобы фамилия этого господина даже просто звучала рядом с названием нашего аукциона.
Полицейский из отдела по расследованию убийств отложил авторучку. Вместо него, как будто приняв невидимую эстафету, заговорил сотрудник Европола:
— Вам, конечно, известно, что такое Константиновский рубль?
— Да, разумеется, — удивился Широков.
— Он имеется у вас в каталоге?
— К сожалению, нет, — при других обстоятельствах Андрей Адольфович расценил бы такой вопрос, как не очень удачную шутку.
— Почему, к сожалению?
— Потому что это одна из редчайших российских монет, изготовленная в период междуцарствия в декабре 1825 года. Существует всего пять экземпляров с надписью на гурте и три — с гладким гуртом. Насколько мне известно, три из них сейчас находятся в Эрмитаже, в Государственном историческом музее в Москве и в американском Смитсоновском институте. Остальные — в частных коллекциях.
— Сколько он может стоить, господин доктор?
— Константиновский рубль является одной из самых дорогих серебряных монет.
— Насколько высока ее стоимость? Хотя бы приблизительно?
Было совершенно непонятно, какое все это имеет отношение к убийству Живчика. Но Широков читал детективы, смотрел телевизор и понимал, что случайных вопросов полицейские, обычно, не задают:
— В 2004 году Константиновский рубль продан на аукционе за 550 тысяч долларов, а на аукционе в 2021 году один российский олигарх приобрел его больше, чем за два с половиной миллиона.
— Такую монету, наверное, часто подделывают?
— Безусловно.
Андрей Адольфович смог бы прочитать об этом целую лекцию: начиная от знаменитых «рублей Трубецкого», отчеканенных по заказу князя-фальшивомонетчика в Париже, и до современных высококачественных экземпляров, которые изготавливают при помощи новейших технологий, с использованием поддельных штемпелей. Отдельного рассказа заслуживало бы и происхождение самой монеты. После смерти в ноябре 1825 года императора Александра I, все ожидали восшествия на престол его брата — Константина Павловича, которому без промедления принес присягу даже будущий император Николай I. Но только вдовствующая императрица и еще несколько человек доподлинно знали, что Константин отрекся от престола еще в 1822 году. Вскоре вскрыли манифест покойного императора, согласно которому наследником назначался Николай, а Константин категорически подтвердил свой отказ от престола. Однако ему тогда уже присягнули столица, гвардейские части, войска и большинство населения. Как известно, политической неразберихой с престолонаследием не преминули воспользоваться организаторы военного мятежа в Петербурге, который, впрочем, был подавлен за один день 14 декабря 1825 года силами воинских подразделений, оставшихся верными законной власти.
Но к этому моменту, по инициативе министра финансов Канкрина, уже провели работу по изготовлению пробной монеты с портретом «императора Константина». Разумеется, после подавления и разгрома восстания декабристов, все следы этой деятельности приказали уничтожить. Считается, правда, что автор злополучного Константиновского рубля и страстный нумизмат Яков Рейхель отдал Канкрину не все монеты и сохранил для себя несколько экземпляров, не упомянув их даже в каталоге своей коллекции 1835 года. И только после смерти Рейхеля в 1857 году за границей опубликовали каталог с описанием Константиновского рубля, как принадлежавшего ему уникума…
— И значит, это самая дорогая русская монета?
— Нет. Это самая дорогая серебряная монета Российской империи. Самыми дорогими считаются пробные золотые двадцать рублей 1755 года из коллекции великого князя Георгия Михайловича. Говорят, — и я склонен этому верить, — что цена этих пробных 20 рублей на аукционе 2008 года могла бы быть и выше, с учетом редкости, статуса, провенанса и сохранности. Но дилеры тогда устроили сговор с целью не допустить повышения цены. — они договорились купить ее в складчину, а потом, вроде как, частным образом перепродали ее какому-то коллекционеру значительно дороже. На аукционе 1950 года в Лондоне покупателем этой монеты значится некто или нечто Daridge. И в 2008 году ее тоже продали за сумму в фунтах грубо в 10 000 раз больше, тоже в Лондоне. Человек это или фирма, я не знаю, но среди известных нумизматических контор Англии таких нет.
— Правда ли, господин доктор, что существует еще золотой Константиновский рубль?
— Ерунда, сказки, — улыбнулся такому предположению нумизмат. — Бред!
— А почему же так категорично?
— Послушайте, этого просто не может быть. В принципе. Хотя, конечно, штемпельная пара сохранилась… и бывает даже в истории, что чеканят что-то не в своем металле, но… — Андрей Адольфович пожал плечами:
— В русском языке существует такое старинное выражение — «подарить рублем», то есть в значении «наградить». Первый и, наверное, единственный известный нам такой золотой рубль, отчеканенный в 1705 году штемпелями серебряного рубля, и был в русле той старой традиции — если кого-то наградили серебряной монетой, то кого-то, чином повыше, можно пожаловать и золотой! Потом, правда, идею подхватили, извратили и немного растиражировали — уже новым штемпелем отчеканили подделку, подражание, новодел того самого рубля, в том числе и в золоте, и в меди…
— Посмотрите, господин доктор… Что скажете?
Представитель Европейского полицейского агентства пола подал знак своему коллеге из отдела по расследованию убийств, и тот положил на стол перед Андреем Анатольевичем плотный прозрачный конверт. Причем, держал он его по профессиональной привычке, за самый краешек, за уголок — и не только для того, чтобы лучше было видно содержимое.
— Вам известно, что это такое?
Инспектор, очевидно, ожидал, что Широков протянет руку, или, хотя бы, наклонится, чтобы лучше разглядеть содержимое конверта. Но Андрей Адольфович только поправил очки и брезгливо поморщился:
— Это понятно каждому, кто имеет хотя бы какое-то отношение к нумизматике.
— Сувенир?
Но Широков опять осуждающе покачал головой:
— Разве что, очень пошлый. До неприличия. Такая, знаете ли, демонстративная, грубая китайская подделка — какой-нибудь дешевый позолоченный сплав, и даже не серебро с напылением…
Перед Андреем Адольфовичем лежал желтоватый и мутный кружок со смазанным профилем несостоявшегося
