Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш» - Александр Глушко

В письме № 84/с от 4 мая 1928 г. командующий ЛВО А.И. Корк просит начальника ВТА М.М. Исаева командировать инженеру Н.И. Тихомирову инженера Г.Э. Лангемака для работ по внутренней баллистике. «В случае, если Инженер тов. Лангемак получил новое назначение вне г. Ленинграда и Округа, прошу сообщить куда именно – для возбуждения ходатайства об его откомандировании»2.

Через три дня, 7 мая, начальник ВТА М.М. Исаев в ответном письме сообщает командующему войсками ЛВО

А.И. Корку, что окончивший в текущем году ВТА РККА Г.Э. Лангемак получил назначение на должность помощника начарта береговой обороны Черного моря. Из справки, наведенной 9 мая 1928 г. ответственным секретарем РВС ЛВО, было ясно, что Г.Э. Лангемак находился еще в г. Ленинграде и документы на выезд не получил3.

Здания Иоановского равелина Петропавловской крепости, где в 1928–1933 гг. располагались помещения ГДЛ. Фото автора

12 мая командующий войсками ЛВОА.И. Корк в письме (№ 048) на имя начальника ОВИ при РВС СССР с копией начальнику ВТА просит срочного ходатайства об оставлении в одной из частей ЛВО с прикомандированием к инженеру Н.И. Тихомирову Г.Э. Лангемака4. В результате после выздоровления письмом врид начальника I отдела командного управления ГУ РККА Г.Э. Лангемак оставлен в г. Ленинграде, «впредь, до особого распоряжения»5.

В результате Георгий Эрихович был назначен в распоряжение ГУ РККА с прикомандированием к АУ УС РККА, для работ в отделе изобретений РККА6, и во изменение приказа № 226 о его предыдущем распределении с 15 апреля 1928 г. он был направлен для работы в Лабораторию Н.И. Тихомирова, что и было оформлено задним числом в приказе РВС СССР по личному составу № 431 от 10 июля 1928 г.7.

28 июля 1928 г. на его имя было выдано удостоверение (действительно по 01.11.1928) в том, что «предъявитель сего артиллерийский инженер Г.Э. Лангемак является сотрудником лаборатории инженера Н.И. Тихомирова, работающего по заданию Реввоенсовета СССР»8.

Дочери Г.Э. Лангемака Майя и Ася (слева направо). Ленинград, апрель 1929 г.

Фото из архива автора

После прихода в ГДЛ (вместе с инженером В.А. Артемьевым и Б.С. Петропавловским – слушателем дополнительного курса баллистического отделения артиллерийского факультета ВТА) в баллистической лаборатории Академии ГЭ.Лангемак продолжил работы по созданию реактивных снарядов РС-82 и PC-132, за что потом ГДЛ выплатила Академии 270 рублей за периоде 1 июля 1928 г. по 1 апреля 1929 г.9. Эти деньги были выплачены в благодарность за помощь и проведение необходимых экспериментов. С 1 октября 1928 г. к работам по разработке рецептуры пороха для снаряда возвращается и старший инженер химической лаборатории Академии – С.А. Сериков10, а также специально для этого командированный (по совместительству) из Академии в ГДЛ профессор Д.А. Вентцель11. С.А. Сериков восстанавливается в рядах РККА и возглавляет работы в ВТА по этому направлению.

28 ноября 1930 г. начальник общего сектора УВИ Картель послал письмо № 5/10/82с на имя начальника Артиллерийского научно-испытательного института (г. Ленинград) с просьбой о том, чтобы при аттестовании личного состава АНИИ он не забыл об аттестации состоящего в распоряжении ГУ РККА, с прикомандированием к ГДЛ, артиллерийского инженера Г.Э. Лангемака, имеющего присвоенную ему категорию «К-10»12.

Помимо основной работы в ГДЛ13, в период 1930–1934 гг. работал внештатным экспертом Комитета по изобретательству при СТО, давая экспертные оценки на изобретения в области реактивной техники.

Работая в ГДЛ, Георгий Эрихович переписывался с К.Э. Циолковским, труды которого являлись главным источником решения практических проблем ракетной техники.

Это видно из его письма к К.Э. Циолковскому: «…Эти труды, несмотря на их краткость, а может быть и благодаря тому, что не содержат ничего лишнего, являются неисчерпаемым кладезем ценнейших сведений не только со стороны теории и общего научного обоснования реактивного полета, но и в области конструктивной разработки всех основных двигателей. По характеру моей работы мне часто приходится и самому делать изыскания в этой области и рассматривать чужие проекты и предложения, и я всегда заранее знаю, что даже то, что, на первый взгляд, представляется новым и оригинальным, уже предусмотрено в какой-нибудь из Ваших работ, иногда выраженное в нескольких строчках или даже словах, но всегда так четко и определенно, что не остается сомнений в приоритете…»14

Зная несколько иностранных языков (свободно владел французским языком и имел звание военного переводчика 2-го разряда (приказ ЛВО от 06.05.1932), немецким и английским), он имел возможность читать техническую литературу на языке оригинала и всегда быть в курсе всех новинок по реактивной технике, появляющихся за рубежом.

Здание Адмиралтейства. В нем на втором этаже в 1930–1932 гг. находился кабинет Г.Э. Лангемака. Ленинград. Фото из архива автора

К середине 1933 г. в первом секторе (создававшем пороховые ракеты) возглавляемой уже И.Т. Клеймёновым Газодинамической лаборатории Техштаба НВ РККА были разработаны ракетные снаряды калибров 82, 132, 245 и 410 мм. Несмотря на сравнительно короткий срок работы над РС’ами – четыре года, – к концу 1933 г. их основная доводка была завершена. Созданные на бездымном порохе для вооружения армии и авиации, они успешно прошли в 1932–1933 гг. полигонные и войсковые испытания.

За эти годы под руководством Г.Э. Лангемака было разработано девять типов РС’ов. Успешнее других продвинулась отработка снарядов РС-82 и PC-132, которая велась им как непосредственным исполнителем темы. Снарядам этих калибров он придавал особое значение. Именно они были в дальнейшем приняты на вооружение и громили врага на фронтах Великой Отечественной войны.

Применение бездымного пороха потребовало точного определения давления в полузамкнутом объеме. Г.Э. Лангемак организовал систематические исследования изменения давления в полузамкнутых объемах камер. Он выполнил в ГДЛ капитальные исследования по обеспечению устойчивости горения пороха в РС’ах различного калибра. Для предохранения ракет от разрушения им совместно с В.А. Артемьевым и Б.С. Петропавловским было изобретено демпфирующее устройство.

Большой вклад был внесен Г.Э. Лангемаком в разработку вопросов стабилизации реактивных снарядов в полете. Сложность задачи состояла в том, что с увеличением дальности стрельбы соответственно возросли требования к точности полета неуправляемого снаряда.