Человек-Берсеркер - Фред Саберхаген

И вновь Микеля посетило странное чувство, подобное тому, что он испытывал, когда увидел впервые базу берсеркеров. Что-то не так вокруг него. Он не мог сказать, что именно, но Коре изменился.

Пока он изучал эту карту, ища на ней путь домой, он ощущал потоки радиации, просачивающиеся сквозь “Ланселот”, бегущие вдоль спины. Это был новый, незнакомый для него тип радиации. И он ощущал прикосновение частиц, неведомых ему. Он не мог прокрасться во внутреннюю структуру миров, облака этих частиц скрывали дороги человечества на дальних орбитах. Нет, еще не было ни одного человеческого корабля, который взобрался бы на эту космическую вершину.

Неизвестность, неопределенность коснулись его плеч, приглашая как бы в неведомое.

Быстрым легким движением пловца он, встревоженный, отвернулся от великой карты. Но Галактика глядела на Микеля обычным взглядом привычных звезд. Теперь Микель плыл на спине, и вокруг него простирался стандартный космос с красноватыми спиралями, белесыми туманностями и метеоритами, словно искры, рассыпанные на этом блюде Вселенной.

Микель осознал, что зов не послышался ему, а был действительно, но он не знал, что и как ответить.

Он вновь повернулся к карте в поисках дороги домой.

Старые рассказы космонавтов вспомнились ему, отрывки из бесед астронавигаторов, которые он слышал тогда, когда жил среди людей. Микелю требовалось некоторое время, чтобы принять решение. Он выбрал космическое завихрение, проследил его исток – терпеливо, словно машина. Потом еще одно.

Но в конце концов разум отказался размышлять, и в одном из завихрений он все же обнаружил черное скопление – его видимые очертания походили на Черное Созвездие. Сейчас оно – всего лишь песчинка, маленькая песчинка на космической простыне.

Диаметр Созвездия не превышал нескольких сотен световых лет, но Микель видел те очертания, которые существовали много лет тому назад. Конечно, он не мог быть уверен, что маленькая точка и есть его ориентир. Если “Ланс” обладает возможностью пронизывать пространство, то Микель еще не до конца изучил его возможности.

Руки Галактики словно потянулись к нему – Созвездие поплыли навстречу Микелю.

Микель вновь устремился к своему дому.

ГЛАВА XIV

Он в зоне Черного Созвездия. Микель был уверен в этом. Он уже давно пересек границу и устремился к своей единственной цели. Домой.

– Что я буду делать там? – подумал Микель. Ему нравилось взвешивать, размышлять.

Пока часть его мозга была озабочена будущим, вторая половина направляла полет “Ланселота”. Больше Микель не боялся заблудиться. Теперь он научился по виду и структуре материи, по потокам внутри созвездий, определять верный курс, ведущий его к цели.

В Созвездии, в самом его центре, был участок Пустоты, овеваемый ветром единого солнца.

Было ли сейчас открыто Бутылочное Горло, сквозь которое он уже однажды совершил перелет, преследуемый кораблями берсеркеров? Хотя сейчас это не важно. Ему незачем искать Бутылочное Горло. Ровный полет сквозь разреженное газовое пространство, наполненное мелкими пылинками, сменялся микропрыжками. Затем – вновь скольжение до тех пор, пока он не встретился с плотной материей.

Теперь его полет по усилиям был равен ходьбе. А ведь он летит быстрее любого корабля, направляясь к центру Черного Созвездия.

Микель внимательно всматривался вперед, пытаясь увидеть там сияние, и оно не заставило себя долго ждать.

Даже до того, как Микель оказался готовым к осознанию прошлого, картины его детства поплыли перед ним на фоне бархатно-черного космоса. По другую сторону он ясно видел залитые светом картины своей жизни на Элиайн.

Ему казалось, что, если он ненадолго задержится на орбите, пристально всмотрится вдаль с помощью “Ланселота”, то узнает, какое время года на его планете. Но не хотелось медлить.

Вначале он встретится, конечно, с родителями. Потом – Микель уже не был уверен, что ему это кажется столь же желанным, как и раньше – он заберется в свою кровать и заснет.

Правда, неизвестно, не стала ли кровать ему мала?

Он устал? Да. В какой-то мере. Но больше ему не хочется спать. Хотя уже давно он не смыкал глаз.

Со странным неприятным чувством Микель вдруг осознал, что не может вспомнить, как выглядит его мать. Но через минуту перед его глазами встал смутный образ. Потом он снова исчез...

Нет, первое, о чем он позаботится, когда прибудет домой, то это о своем изменившемся теле. Микель был почему-то уверен, что “Ланселот” вернет ему первоначальный облик.

Не может же он вот ТАК предстать перед людьми? Изменения, гормоны, Тупелоф... Микель подумал, что он давно не вспоминал о Тупелофе.

Но неожиданно ему расхотелось думать и о Тупелофе, и о своем пребывании на Элиайн.

Микелю потребовалось небольшое усилие, чтобы вспомнить: как смежаются веки. Темнота принесла ему некоторое умиротворение. Что будет потом? Он летит домой. Но что-то тянет его назад. Ведь его скорость могла быть много большей.

Лицо матери наконец стало явственным. Теперь у него нет выбора. Домой!

Чуть позже, словно ощущая неведомое раздражение, Микель коснулся невидимой рукой своего невидимого подбородка. Ощущение было такое, как будто пальцы коснулись бороды.

Тупелоф, гормоны, изменения...

Солнце становилось все ярче и ярче. Элиайн был все ближе и ближе на своей одинокой орбите. Элиайн, пересекающий бархатное небо.

Но все же что-то было не так, как всегда. Как и тогда, когда он увидел базу берсеркеров. Что-то не так. Но что?

Микель уже хорошо различал верхние слои атмосферы Элиайна. Что-то не так. Огромное непрерывное облако, искрящееся в дневном свете, безжизненная, отражающая солнечные лучи, оболочка из пара и водяных капель. Температура на планете была явно выше, чем обычно.

Берсеркеры!

Если нужны еще какие-либо доказательства, то Микель ясно видит, что сеть защищающих планету спутников убрана.

– Родители? – Голова у Микеля закружилась.

Внезапно мальчик вспомнил, что отец собирался присоединиться к матери. Может быть он успел до нападения?

Микель летел на орбите, огибая планету с южной стороны. Он прислушался к радиотрансляции.

После долгих дней полного молчания до него донесся голос, зашифрованный с помощью математических символов. Тембр не напоминал те голоса, которые окружали его, когда он жил здесь.

Облетая Элиайн по орбите, Микель позволил планете притянуть его ближе к границе отравленного воздуха. Мысль об отце опять стала беспокоить его. А вдруг мать вернулась на Элиайн после его исчезновения?

Поверхность планеты выглядела так, как будто с нее смело все живое. Из радиообрывков, которые Микель улавливал, стало ясно, что берсеркеры оставили здесь роботов для уничтожения микроорганизмов. Но пока до Микеля не добрался ни один из сенсорных лучей врага.