Вела Сезон 1 - Ли Юн Ха

— Остановитесь, — раздался из каюты голос Хафиза.

Оба охранника замерли как вкопанные. Асала воспряла духом. Они подчиняются Хафизу — большего ей и не нужно.

Асала видела часть Хафиза за дверью, которую помощница теперь открыла полностью: половина его лица, горящий глаз. Они продолжали говорить — ледяным голосом.

— Асала. Эта картина — последний уцелевший шедевр воина-художника Дмитара с Самоса, девятивековой давности. Люди отдавали жизни, чтобы она сопровождала наш народ к безопасности.

— А я будто не знаю, — ответила Асала. Подняла картину. Сквозь шелк просвечивали лампы; глядя с задней стороны, она видела призрачные силуэты мазков. — Моему клану пришлось бросить на Гипатии все. Мы называли это «кормить волка». — Она легонько погладила край картины. — Я знаю, как дорого она стоит, пусть этого никогда не понять людям с внутренних планет.

От молчания Хафиза веяло холодом.

— Дай нам куб, — сказала Асала, — и гарантию безопасного перехода в лагерь «Гала» для нас с Нико. Я верну картину под твою опеку. — Время для легкой лести. — Если бы у моего клана был такой вождь, как ты, возможно, мы бы что-нибудь спасли из нашего наследия. Нам необязательно быть врагами. Но я не могу принять такое важное решение, не убедившись во всем сама, а для этого мне нужен куб.

«Пользуйся шансом», — посылала она мысль для Нико. Долгое мгновение сомневалась, послушается ли они. Но спустя мгновение Нико выскользнули в дверь, потупив глаза, и кивнули ей.

Во время краткой паузы Хафиз взвешивали.

— Прототип…

— Если у вас есть чертежи, — сказала Асала, — сделаете себе еще. Ты и сами сказали: чтобы нас спасти, нужен целый флот с этими штуками. Один можешь выделить мне.

Это риск — давить так сильно. Но у нее-то чертежей не было, и на этом этапе уже вряд ли удастся уговорить их отдать. Если Хафиз солгали о назначении куба, его тайны придется раскрывать иначе, а для этого нужно иметь его на руках. Более того, если Хафиз ей откажет, это намекнет, что вся их история — байка.

Вдруг они рассмеялись:

— Ну хорошо же. Скоро ты убедишься в истинности моих слов. На сей раз я прощу твою дерзость, Асала, но не испытывай меня в будущем.

Хафиз склонили голову к помощнице и сказали:

— Отдай ей доказательство.

Помощница достала куб. Асала с почтением вернула картину оскалившимся на нее охранникам. Затем убрала куб в сумку на ремне.

— Мы могли бы отбить куб, — заметила помощница, когда они ушли. Хафиз покачали головой.

Хафиз сдержали слово. По пути в кабинет Сорайи Асалу и Нико никто не тронул, хотя люди и окидывали их вопросительными взглядами из-за скафандров. И она, и Нико пристегнули шлемы к ремням, чтобы видеть дорогу; ограниченное поле зрения ее всегда раздражало. Но тратить время на то, чтобы снять скафандр, Асале не хотелось. Даже несовершенная броня лучше, чем ничего, а она беспокоилась, что на них все же могут напасть.

Молчание Нико казалось угрюмым, словно они до сих пор размышляли над тем, что ей сказать, но Асала их не торопила. Когда они вернулись, час был уже поздний. Лагерь никогда не спал, но в какой-то мере признавал смену дня и ночи, и даже таким занятым людям, как Сорайя, требовалось перезаряжаться.

«ПОЖАЛУЙСТА, ПРИХОДИТЕ ПОЗЖЕ», — гласила табличка у нее на двери неровными строчными буквами. Вдобавок ее украшали нарисованные… бабочки? Бантики? Уже зная убористый почерк Сорайи, Асала предположила, что табличку для нее сделал кто-то другой. Она все равно постучала.

Без ответа.

Снова постучала.

— Это срочно! — крикнула Асала. — Мы насчет Хафиза. — В конце концов, это Сорайя натравила на них головорезов. Может, хотя бы чувство вины сподвигнет ее к сотрудничеству.

На это Сорайя откликнулась. Через несколько секунд дверь раздвинулась. Сорайя завернулась в вязанную крючком шаль, с кружкой бульона в руке. Похоже, их она увидеть не ожидала.

— Что случилось такого важного, что не может подождать? — огрызнулась она.

Вместо ответа Асала протиснулась мимо нее в кабинет. Садиться не стала. Нико, войдя, пробормотали какие-то извинения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кабинет оставался все таким же аккуратным и организованным, хотя Асала и заметила одно примечательное и довольно забавное различие: на столе лежал наладонник Сорайи с поставленной на паузу… гладиаторской драмой? Она бы в жизни не подумала, что в интересы Сорайи входит неправдоподобная боевая хореография с перекачанными бойцами, причем в полосатых костюмах, но Асала многого о ней не знала. Пожалуй, всем нужно как-то расслабляться, пусть даже глядя такой мусор.

— Я все могу объяснить, — изможденно сказала Сорайя.

— Мы пережили встречу с Хафизом, — сказали Нико. — Не благодаря тебе.

Сорайя поморщилась.

— Но это на тебе держится весь лагерь «Гала», и ты должна кое-что услышать, — продолжили Нико. Кивнули Асале.

Асала вкратце описала столкновение с Хафизом, аккуратно опустив лишнее. Не упомянула она и о своих сомнениях насчет президента Экрема: об этом она подумает сама в свободное время. И определенно не стала говорить, что сейчас завладела прототипом звездного двигателя с «Велы».

— Ты держишь руку на пульсе лагеря, — сказала Асала, не прибавив: «И я верю, что ты будешь честна насчет "Велы"». Уж точно честнее Хафиза. — Скажи, правда это все или нет. Так или иначе, мы должны знать.

Сорайя шумно вздохнула.

— Это правда, — сказала она отрывисто. — «Вела» важна из-за устройства для создания кротовых нор. Мы с Хафизом держали его в тайне. Об этом не должна знать генерал Кинриг.

Так просто — ответ сам валится в руки, как созревший фрукт. Но Асале этого было мало.

— Кто-нибудь может подтвердить историю об этом... этом прототипе?

Сорайя отпила бульон и не ответила.

Нико уловили какой-то нюанс в языке ее тела, упущенный Асалой.

— Что сделали Хафиз?

Сорайя покачала головой, но не стала отрицать свое двойственное отношение к Хафизу.

— У нас с ними разные приоритеты, только и всего, — сказала она.

— Думаю, ты задолжала нам ответы, — сказали Нико. — Принимая всё во внимание. Ты ведь не ожидала, что мы вернемся со своей вылазки?

Сорайя отвела глаза.

— Ладно, — сказала она. — Спрашивайте.

— Это правда, что Хафиз планирует оставить внутренние планеты без технологий для спасения?

Сорайя побледнела.

— Что-что? Этого не может…

— Так нам сказали.

— Нет, — прошептала Сорайя. — Мы хотели оставить для внутренних планет чертежи, не бросать их на смерть. Так мы не договаривались.

Асала с Нико встревоженно переглянулись. В глубине души Асала неохотно наполнялась уважением к этой женщине, трудившейся до потери рассудка, чтобы спасти парий с внешних планет, но при этом готовой протянуть руку даже тем, кто плохо обходился с ее народом. Уважением и усталостью. Она бы не согласилась на работу Сорайи за всю воду в мире.

— Альтернативы нет, — сказали Нико неестественно спокойно. — Хафиз правы. Если эта технология попадет в руки генерала Кинриг, в опасности окажутся все беженцы. И остальным внутренним будет не лучше. Особенно если дойдет до войны за выживание.

— Да, — сказала пустым голосом Сорайя. — Конечно, вы правы. — Убежденной она вовсе не казалась.

Нико слегка нахмурились и наконец задали вопрос, который действительно волновал Асалу.

— Сорайя, я знаю, это тяжелые новости, но есть ли хоть кто-нибудь, кто может подтвердить версию Хафиза о прототипе? Особенно если мы не знаем, закончены его испытания или еще нет? Лично я бы не доверили жизни беженцев прототипу…

Хорошая мысль — Асала бы до такого подхода не додумалась. Конечно, они добьются большего, если будут взывать к заботе Сорайи о беженцах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да нет, он работает, — с угрюмой уверенностью ответила Сорайя. — Узочи меня в этом убедила.

А вот это уже новости.

— Хотелось бы услышать это из уст самой Узочи, — сказала Асала. Сорайя резко хохотнула.

— Можете с ней поговорить, если найдете.