Баффер - Михаил Дулепа

Я не смог сдержать слабой ухмылки. Мракоборец, значит? А как называются те, с кем борются авроры? И ведь умные люди, тот командир отряда на разломе понимал, как важно правильно называть себя. «Игруны» и противостоящие им «мракоборцы». Кажется, линия государственной политики четко определена.

– В чем же моя привлекательность для бойцов со злом?

Он улыбнулся, показывая, что оценил комплимент, и неожиданно серьезно ответил:

– Большинство магов получили простенькие, хоть и мощные умения. Фаерболы, молнии, заморозка. Но анализ ваших возможностей показал, что вы пользуетесь заклинаниями из диэндишной системы. До пятого круга включительно. «Придержать монстра», «замешательство», «невидимость», «обращение к высшим планам» – это четко определенные заклинания из докладов видевших вас.

– Разве мало игроков из «Балдур Гейт» или «Невервинтера»?

– Есть такие. Но все – первый-второй круг. А тут вдруг пятый! И этот сильный маг помогает нашим ребятам в критический момент!

– Неужели у вас такой кадровый голод?

Подполковник кивнул.

– Более чем. Сейчас пока еще довольно тихо. – Я вспомнил разрушенное здание и, наверное, не удержал лицо. – Тихо, Михалыч, тихо. Аналитики дают основной всплеск через две-три недели. Самое сложное не в том, чтобы научиться магичить, а в том, чтобы понять, какая именно игра тебя захватила.

Сколько нового. Игра захватывает? Это еще не максимум?

– И сколько магов, по вашим подсчетам, будет?

– Примерно одна-две десятых процента населения.

Оговорочка. Не граждан, не людей – населения. Это его отношение или тест для меня? Сделаю вид, что не заметил. Секунд пять я переводил это в реальные цифры, потом понял, что миру конец. А меня уже не выпустят. Кадрового голода при таком соотношении магов и людей не может быть, значит, я им нужен для другого.

– Что Док сказал, я не откину копыта? После той драки меня сильно дергало.

– Вам будут обеспечены лучшие условия.

Это прозвучало как приговор. Дальше я не слушал, уйдя в свои мысли.

Дока я помню с тринадцати лет, с моего первого приступа. Двадцать два года исследований, последнее обследование четыре месяца назад. Я стал магом. Сложная, самостоятельная магия, и есть возможность посмотреть, что ее получение поменяло во мне.

Меня не выпустят.

Зато теперь ясно, почему допрос без химии. Боятся, что помру.

– Михалыч?

– А? – Я поднял голову. – Простите, задумался.

– О чем же?

– Есть какие-нибудь сведения о лекарях? Клериках, хилах?

Он практически ничем не показал своей реакции, но явно повеселел. Ну да, библиотекарь хочет жить, его можно поймать на этом.

– Нам таких спецов не давали. Но если они и есть, то я обязательно сообщу вам об этом.

– Спасибо. Может, есть какие-то классы с «излечить болезнь»? Во многих играх есть такое или подобное заклинание, наведете справки?

Он с показной печалью посмотрел на меня:

– Михалыч. Дорогой вы мой. У нас есть один парень, он докачался до самых высот в своей игре, собрал все возможные заклинания. А получил тот набор, который у него был, когда он наскоро созданным персонажем объяснял своей девушке, как начинать. Магов много, но понять, что они умеют, не всем удается. А иные заклинания и вообще невозможно использовать без вреда для самого мага. Так что даже у боевиков запрет на использование той магии, действие которой они не могут предсказать на сто процентов.

Так. Так-так.

– И много таких «полумагов»?

– Много. До восьмидесяти процентов.

– Вы знаете принцип, по которому получают способности?

– Закрытая информация, Михалыч. – Он улыбался. – Но вот если присоединишься, тогда сразу все и узнаешь.

Верю. Аж два раза.

– Мне надо подумать.

– И отдохнуть. Вижу, от химии тебя уже качает…

Как незаметно он перешел на «ты». Кстати:

– Таблетки? У меня было два флакона.

Подполковник кинул взгляд на бойца у двери, потом кивнул мне:

– Принесут вместе с ужином. Отдыхайте. Завтра продолжим, а пока посидите, подумайте.

Надевать мне наручники не стали. Охранник пропустил вперед и повел в глубь здания, довольно многолюдными коридорами и лестницами. Я никак не мог понять – это халатность или в самом деле мне так доверяют? С чего бы это? И что вообще это за место? Никаких табличек, двери только нумерованы, иногда попадались типичные секретарши и клерки, а в одном месте сидели курили камуфлированные бойцы при оружии, причем у некоторых был «боевой макияж» на лице, словно они только что из джунглей. В темном проходе стояла койка, на которой кто-то спал, при этом соседний кабинет был пуст, откуда-то доносилась музыка и мат, тянуло запахом недорогой столовой. Только одно общее – на всех окнах стояли решетки. Быть может, это и было определяющим фактором при выборе места под штаб «мракоборцев»? Тогда почему именно решетки важны?

– Сюда. – Готов поклясться, что охранник подавил привычное «лицом к стене, не разговаривать». Щелкнул замок. – Проходи… те.

Комната. Решетка перед окном, недавно поставленная, и решетка за ним. Две кровати, времен первых полетов в космос, у дверей биотуалет, огороженный ширмочкой.

Дверь за спиной закрылась, отчетливо клацнув замком.

– Ну чо, браток, проходи рассказывай, кто-откуда, за что замели волки позорные? Чо стоишь как неприкаянный?

– Да вот думаю – может, сразу тебе фаерболом в лоб засадить? В целях искоренения профессиональной преступности?

Мужик, сидевший на одной из кроватей, изобразил испуг, закрывшись руками:

– Ну совсем народ шутки понимать перестал! Страшно жить! Меня Димой звать, двадцать шесть лет, холост.

– Михалыч.

Он явно ждал продолжения, но я просто прошел к кровати, поднял покрывало. Белье свежее. Продумано все… или не все?

– Ты не психический? Стоишь, молчишь.

Я уставился ему в глаза. Гляделки он слил на пятой секунде.

– Ну ладно тебе. Скучно тут. Дима! – И он протянул руку.

– Михалыч. – Пожал крепко, но без подначек.

– За что паришься, Михалыч?

– А ты следователь, чтобы спрашивать?

– Я тут второй день! Без инета, без телика, без книжки даже!

– Выспался, наверное? – Проверил кровать. Ничего, спать можно, и простыни крахмаленые.

– Я люблю поспать, но не сутками же? Чего там, на воле?

Присмотрелся. Чернявый, быстрый, среднего телосложения. Ошейник на шее. Оранжевый, пластиковый, блестящий. Наверняка у меня такой же.

– Хрен его знает, что там на воле. Только вернулся в город, как сцапали.

– Ясненько. А за городом?

– Тихо. Прохладно.

Хм, а чего это я молчу? Тут рядом маг, его расспрашивать нужно!

– А ты вообще…

– А ты как вообще…

Мы запнулись, одновременно усмехнувшись. Я сел на кровать.

– Как тут с хавчиком? Кормят?

– Да, и неплохо. Часика через полтора принесут. Я чего спросить хотел – ты вообще что умеешь?

– Доставлять заказы по адресам, расклеивать объявления, участвовать в опросах.

– Блин, я про магию!

– Ну, в своевременной доставке есть немало мистики. Многие поражаются и удивляются.

– Михалыч, ну епт!

– А с какой целью интересуешься?

– Скучно мне! – Он вскочил и с комичной яростью стукнул во внутреннюю решетку окна. – Два дня сижу! Ни допроса, ни..

– …ни расстрела.

Его словно выключили. Сев, он пожал плечами.

– Да. Могут.

– Видел?

– Слышал. Многие одобряют.

– Даже так?

– Ага. – Откинувшись на стенку, он, полулежа, испытующе уставился на меня. – Михалыч, ну колись, что умеешь? Я вот могу…

Подняв руку, он сделал странный жест, и внезапно свитер на мне прошел волнами, словно массажируя.

– Не делай так больше.

– Что, тебе не нравится, когда твоя одежда тебя ласкает?

– Нет. Мне не нравится перспектива провести ночь рядом с трупом.

И снова он не выдержал взгляда и, хмыкнув, пожал плечами:

– Веришь, один раз на человеке использовал! Так, смеха ради.

– И кем же была жертва?

– А, девчонка одна. Я же могу одежду только на человеке двигать. Представляешь, смешная штуковина..

Он, оживившись, рассказывал о том, как осознал свои способности. Если подумать, то насчет «одного» он соврал, такие исследования можно было провести на десятке, но не в единичном случае. Тем более так отточить столь специфический талант.

Хентайная игра «Похотливый маг». Слышал о таких, у нас они малопопулярны, но вот нашелся любитель раздевать магией прекрасных эльфиек. В игре мог смущать девиц двигающейся одеждой, доводя их до экстаза, а в жизни все оказалось немного не так, прямо как у меня – магия жила по своей логике. Как его вычислили и почему он остался жив, не сказал, но мысли у меня были. Он может приказать одежде ласкать девушку. А может ли он заставить одежду связать человека? Или воротник – сдавить шею? Про себя я решил, что стоит моей одежде шевельнуться, и я кину в него «оцепенение». Убьют меня или нет, дело второе, а находиться рядом с настолько опасным человеком мне было не по себе.