Хроники крови. Пенталогия (ЛП) - Хафф Таня

– Знаю. Хоть ты и была взрослой, когда вступила в нашу жизнь, но для вампира, повторяю, еще все-таки очень молода Со временем ты научишься контролировать себя. Этому научиться сложнее всего. – Генри посмотрел на огни города,

своего

города, прислушался к биению его сердца. – Или так же сложно, как научиться скрывать то, кем мы являемся в действительности, не потеряв при этом собственную силу. – Он помолчал немного, после чего мрачно продолжил: – Ты не должна показывать детективу, на что способна, Вики. Он не сможет этого выдержать.

– Почему? Он ведь и так знает, что я…

– Нет, он только

думает,

что знает. Это не одно и то же. Скажи, что ты чувствовала той ночью, на складе?

– Ты должен знать и это: ты ведь чувствовал то же самое.

– Вики!

Скрестив руки на груди, она покачала головой.

– Я не люблю об этом думать.

Фицрой повернулся, чтобы посмотреть ей в лицо, его глаза были чернее ночи.

– Что ты чувствовала?

– Не знаю.

– Нет, знаешь.

Заглянув в провалы его глаз, она тихо ответила:

– Свободу. Я чувствовала свободу.

Темнота захватила их.

– Разве он сможет смириться с этим?

Генри не ждал от нее ответа.

– В этом мире так мало людей, которым мы можем доверять, и еще меньше, которые

нам

могут довериться.

– Ты был загадкой для меня…

На женщину вновь нахлынули почти забытые воспоминания о смертной жизни.

– А ты будь ею для Селуччи.

*

– Ты не проводишь нас до фургона? – спросила Вики, когда Майк перекинул ее спортивную сумку через плечо.

Генри отрицательно покачал головой.

– Думаю, нет. Я попрощаюсь с вами здесь и, – тут он обвел глазами квартиру, – примусь за уборку.

– Эй, я ведь уже все убрала!

– Убрала? Ты? – возмущенно воззрился на нее Селуччи.

Вики игриво ткнула его под ребра: осторожно, чтобы не причинить вреда, ни на секунду не забывая про свою нечеловеческую силу, но достаточно сильно, чтобы он мог ее почувствовать.

– Я помогала.

– Уверен, что так и было, – вмешался вампир, а то ведь эти двое и в самом деле сейчас устроят нешуточную потасовку. – Но мне хотелось бы все осмотреть самому, чтобы потом не было никаких проблем.

– Но я уже все это сделала. Ты что, мне не доверяешь?

– Это не вопрос доверия. Делов ответственности.

Моя

территория,

мои

обязанности. Если я приеду к тебе в Торонто, ты будешь вести себя так же.

– Вы что, все это серьезно, Фицрой? – изумленно взглянул на него Селуччи. – Боже мой, хоть сейчас-то перестаньте твердить о своих территориях.

– Успокойся, Майк. Он же просто пошутил. – Вики взглядом заставила Фицроя согласиться с ее оценкой ситуации. – Прощай, приятель. Я позвоню тебе, когда приеду домой.

Генри кивнул и подыграл ее тону – не стоит обставлять все это слишком серьезно: какой смысл в тягостных прощаниях?

– Береги себя, малышка. Помни, что ты далеко не все знаешь в этой жизни!

– Пока еще нет, – усмехнулась Вики. – Пошли, Майк.

– Иди. А мне еще надо поговорить с Генри.

Женщина слегка помедлила, но он подтолкнул ее к двери:

– С глазу на глаз.

– Мужской разговор?

Она по очереди обвела мужчин взглядом. Фицрой загадочно улыбнулся, но это ее не слишком удивило.

Что касается Селуччи, тот выглядел довольно-таки воинственно, и это ее тоже не удивило. Если бы она не могла им доверять, тогда бы им с Генри ничего не удалось сделать. И также, если бы Майк не мог доверять ей и Генри, когда они были вдвоем, без него.

– Хорошо. – По тону Вики было понятно, что ей все это не очень нравится. Но она уже произнесла это слово. – Буду ждать в фургоне.

Когда она закрыла за собой дверь, мужчины долгое время молчали. Потом Фицрой произнес:

– Она уже в лифте.

– Удостоверимся, что она не собирается возвращаться, – кивнул Селуччи и, после того как вампир кивнул в ответ, продолжил:

– Я хотел спросить у вас одну вещь… Той ночью, на просеке, почему вы убили Салливана?

– Странный вопрос. Если бы он остался жив, что бы мы с ним стали делать?

– Вам ничего с ним не нужно было делать. Самое худшее, что бы он мог сделать, – это рассказать доктору, что мне удалось сбежать, а она и так об этом узнала, когда нашли труп Салливана.

– Если бы я не убил его, мисс Чейни никогда бы не стала следить за Муи.

– И все-таки, – мрачно настаивал Майк, – почему вы его убили?

– Детектив, вы ведь совсем не об этом меня хотели спросить? – Совершенно неожиданно он сбросил свою привычную маску Князя Тьмы. Майк Селуччи заслуживает того, чтобы с ним разговаривал искренне. – Я не дам вам ответ, которого вы ищете. Он бы вам не понравился. Вам придется спросить у нее.

– А она мне расскажет?

– Она ведь вампир.

– Как и вы.

Генри бы улыбнулся, если бы Селуччи не выглядел таким до ужаса серьезным.

– Нет, – мягко сказал он. – Она другая. По правде говоря, я склонен думать, что Вики совсем не похожа на остальных вампиров. И все же она та же самая женщина, которую вы полюбили когда-то.

– И та же женщина, которую любили вы?

Эмоциональные узы, любовь, которая и побуждает нас отдавать свою кровь смертным, в результате чего они тоже становятся вампирами, не переживают подобной перемены. Это были первые слова, которые Вики услышала от него после тою, как перестала быть человеком. Фицрой уже собирался произнести эти слова вслух, но, как оказалось, произнес другое:

– Да.

К его изумлению, Селуччи протянул ему руку.

– Прощай, Фицрой. Спасибо тебе.

Генри крепко пожал ему руку, затем отпустил ее, а потом еще долго стоял в прихожей. Запах Вики был повсюду. Он уже тосковал по ней, но будущее, которое в течение четырехсот пятидесяти с лишним лет казалось ему неизменным, теперь простиралось перед ним своими неисчислимыми возможностями.

Прошла неделя – всего семь дней. Всего семь? Он еще раз пересчитал и грустно покачал головой. Лишь одна короткая неделя – и все вековые традиции, которые он считал неизменными, рассыпались в прах.

Всего семь ночей.

Ему не терпелось узнать, как же она обойдется с Вечностью.

*

Они ни о чем особом не говорили, пока не выехали за черту города и не направились к горам. Играло радио. Местные новости как раз сообщили, что на просеке в парке Сеймур, где пытался закопать мертвое тело Рональд Суонсон, полиция обнаружила четыре трупа Поиски продолжались. Финансовое положение доктора Муи стало достоянием общественности. Патриция Чейни лично освещала подробности этого дела для телевидения. В течение последующих нескольких дней погода обещала быть ясной и жаркой.

Селуччи откинулся на спинку сиденья и долго смотрел в открытое окно. Темные силуэты деревьев быстро мелькали в неясном свете фар. Как всегда, его подруга гнала как сумасшедшая.

– Вики… – “Я не дам вам ответ, которого вы ищете. Он бы вам не понравился. Вам придется спросить у нее”. – Если бы Генри не убил Салливана, что бы ты сделала?

Она не отрываясь смотрела на дорогу. Воспоминания о той ночи бешеной яростью отозвались в ее сердце.

Дорога казалась до невозможности узкой. Вики не отводила глаз от дорожного полотна, освещенного фарами машины. Воспоминание о ярости, испытанной ею тогда, заставило до боли вцепиться в руль.

– Вики, скажи, ты убила бы его?

Он не хотел слышать правду. Она и без Генри это знала. Но Вики чувствовала, что Селуччи ждет ее ответа. Она даже могла ощутить запах его страха: Майк боялся услышать ответ.

– Нет, конечно нет. Ты же просил меня не делать этого.

Она вампир.

“Она все еще та женщина, которую вы полюбили когда-то…”

– Майк? – Она отвела взгляд от дороги, чтобы задать ему этот вопрос: – Ты веришь мне?