Пол Маккартни. Личность и миф - Росс Бенсон

И если Джим Маккартни и подозревал, в чем здесь дело, то никогда не подавал виду. Когда они курили свои «сигаретки», он наслаждался прекрасной гаванской сигарой «Монте-Кристо». «Казалось, что он всем доволен и очень гордится своим знаменитым сыном», - говорил лорд Горманстон.

Похоже, что сын разделял спокойное отношение отца к происходящему. «Пол всегда был очень вежлив и учтив», - вспоминает лорд Горманстон. Но даже при таком поведении Пола в нем чувствовалось что-то особенное. «В отношениях с ним всегда была какая-то неловкость, - говорит лорд Горманстон. - Окружающие видели в нем то, что он хотел, чтобы в нем видели». Та оболочка самообладания, которой окружил себя Маккартни, не исчезала даже во время вечеринок с наркотиками в доме Брауна в Белгрейвии. В конце концов Браун поссорился с Маккартни и завел дружбу с Брайаном Джонсом из группы «Роллинг стоунз», который «больше подходил» ему.

В 1966 году Браун погиб за рулем спортивного автомобиля марки «лотос». «Битлз» увековечили его память в песне «A Day in the Life», где есть такая строчка: «…его душа отлетела в машине». Браун был блестящим дополнением антуража «Битлз». Прежде всего он был аристократом, что имело важное значение в Англии в то время, и Маккартни льстило его внимание, хотя парень из Ливерпуля никогда не смог бы стать аристократом подобного ранга. Лорд Горманстон говорит: «Маккартни сомневался, является ли Браун членом палаты лордов, а Браун и не был им, потому что он младший сын лорда и его титул подпадал под закон о праве первородства».

К тому времени Маккартни и сам обзавелся титулом. 12 июня 1965 года премьер-министр лейбористского правительства Гарольд Вильсон объявил о награждении «Битлз» орденами Британской империи. Награждение это имело чисто политические цели, хотя в соответствии со статусом ордена «Битлз» вполне заслужили его. Они принесли государственной казне миллионы долларов - гораздо больше, чем заработали для себя, платя неимоверно большие налоги. Леннон в связи с этим говорил: «Если бы кто-нибудь получил награду за то, что принес казне миллионы долларов, экспортируя удобрения или машины, то все бы аплодировали этой награде».

Но не все аплодировали этой награде «Битлз». Некоторые люди, ранее награжденные этими орденами, возвращали их в знак протеста. Среди них было несколько офицеров, которые сделали это в ответ на замечание Леннона, что военные награждались «за убийство людей». Леннон также сказал: «Мы получили свои ордена за то, что развлекали людей, и я думаю, что мы более достойны этой награды».

Не избежал критики в свой адрес и Вильсон. Но его обвинили не в преувеличении заслуг «Битлз», а в циничной попытке заручиться на будущее голосами впечатлительного подрастающего поколения.

Леннон, презиравший классовую структуру английского общества, довольно неохотно согласился принять подобную честь, а Маккартни, как это и предполагалось, был в восторге. После церемонии награждения, состоявшейся 26 октября, Пол сказал, что королева была «похожа на маму», а Букингемский дворец он назвал «роскошным жилищем».

Во время церемонии награждения кто-то поинтересовался у «Битлз», испытывают ли они волнение, на что Леннон ответил: «Во всяком случае, не такое сильное, как все остальные». Причиной такого спокойствия были сигареты с марихуаной, которые они спрятали в свои ботинки и выкурили в туалете в ожидании приема у королевы. Даже в такой ответственный момент Леннон пытался состроить рожки из двух пальцев людям, поздравлявшим их, но делал он это только тогда, когда был уверен, что никто из посторонних этого не заметит, - словно шаловливый ученик, показывающий язык за спиной учителя. Но все-таки Джон сохранял тот образ, который тщательно создали ему Эпстайн и Маккартни и который он так ненавидел. Успех «Битлз» в значительной степени зависел от этого образа, что доказали гастроли в Америке. Впоследствии скандал с наркотиками оборвал их карьеру в Северной Америке, но даже Леннон, который всегда был недоволен, что его втискивают в определенные рамки, не, рисковал отказываться от этого образа.

Однако, несмотря на общественное признание, колосс битломании начинал потихоньку крошиться. «Битлз» нравилось выступать перед живой аудиторией, Маккартни возбуждали крики подростков, приветствующих их появление на сцене. Он говорил: «Тогда мне это нравилось, но иногда появлялось ощущение, что наши выступления похожи на футбольный матч, публика приходила просто поболеть за нас, а молодые девушки выражали свою поддержку громким визгом. Кто-то однажды сказал: «Наверное, публика возбуждена наркотиками, потому что музыки-то вашей они не слышат». Иногда это было и хорошо, что они не слышали, так как моментами мы играли очень плохо».

Даже Маккартни начал ощущать, что их выступления превращаются в изнурительную работу, а Харрисон называл это просто кошмаром. Города мелькали в бессмысленном водовороте, они сидели взаперти в своих номерах в отелях, потом выскакивали из них и спешили на сцену, и не успевали еще стихнуть неистовые вопли поклонников, как «Битлз» исчезали со сцены и вновь летели куда-нибудь на очередное выступление. Сквозь вопли поклонников они не слышали собственной игры, а затем и перестали прислушиваться. Иногда Леннон вместо стихов кричал в микрофон какие-нибудь непристойности, и никто никогда не замечал разницы.

Харрисон вспоминал: «Каждый год ансамбля «Битлз» можно считать за двадцать… Это казалось нам вечностью. Наши выступления были удовольствием для всех, кроме нас, мы были единственными людьми, которые не видели «Битлз». Мы походили на четырех относительно разумных людей, очутившихся в мире сумасшествия».

Разумных, да не совсем. Рок-н-ролл, как альпинизм и затяжные прыжки с парашютом, несет в себе определенный психологический риск для здоровья, а «Битлз» забрались гораздо выше всех, и падать им предстояло гораздо дольше всех. Слава изолирует людей, и «Битлз» были настолько знамениты и изолированы, как ни один человек в их возрасте. Во время гастролей они были лишены возможности жить нормальной жизнью - самолеты, курение марихуаны в запертых номерах отелей, коричневые бумажные пакеты с наличными деньгами, проститутки.

«В каждом городе устраивались оргии, - вспоминал Нил Аспинол. - Просто чудо, что все это не становилось достоянием прессы». Большинство представителей прессы знало обо всем, но во время подобных сексуальных банкетов кое-что перепадало и им, поэтому они не были заинтересованы в том, чтобы распространяться об этом перед широкой публикой. В конце концов, разве нельзя мальчикам порезвиться?

Однако у самих «мальчиков» подобная жизнь быстро выработала чувство бесцельной монотонности, иногда прерываемой вспышками страха. Харрисон вспоминает: «В ряде случаев нас чуть не убили - то возник пожар в самолете, то пытались сбить наш самолет, и вообще везде, где мы появлялись, вспыхивали потасовки».